Оракул вселенной - Александр Соболь

– Интересно, куда делся тот, кто стучал? – задумчиво спросил Климов. Оставив сей риторический вопрос без ответа, Зоров связался с Герлахом и коротко обрисовал ситуацию.

– Мы спускаемся под землю, поэтому скорее всего связь прервется, – закончил он свое сообщение.

– Может, этого делать не следует? – озабоченно спросил Герлах. – Все происшедшее выглядит крайне скверно. Не кажется ли вам, что риск неоправданно велик? Тем более что вы не сможете воспользоваться гравирезонатором под землей – это равносильно самоубийству.

– У нас есть лазерные пистолеты и парализаторы. Не думаю, что риск в данном случае больше того, который всегда сопутствует делам такого рода. До связи, Герлах! Часов через двенадцать – пятнадцать, думаю, вы нас услышите.

– Удачи всем! – с тяжелым сердцем произнес Герлах.

Им с Корнуэйном оставалось одно – ждать.

Глава 5

Когда разведчики очутились на дне, шедший первым Зоров боковым зрением зафиксировал неясное движение справа, в одном из боковых туннелей. Реакция "призрака" мгновенна, и неуловимо короткий миг спустя темный зрачок лазерного пистолета уже смотрел в нужную сторону, и палец твердо лежал на спусковой кнопке, готовый отправить в полет смертоносный луч. И тут же рука с оружием опустилась вниз… Видение, подобное золотисто-голубому всплеску. Девушка невиданной, чарующей красы, настоящая фея из сказок. Она скользила, окруженная сполохами сиреневого света, двигаясь с поразительной грацией, как бы перетекая из одной позы в другую, струясь воздушно и непредсказуемо, – прекрасное, гениальное движение, а уж в этом любой "призрак" знал толк. В какой-то момент сполохи стали ярче, сонм странных призрачных видений закружился вокруг Зорова, щемящая нежность и грусть коснулись сердца теплым крылом…

– Что с вами, командир?! – свистящий шепот Климова вернул Зорова к реальности.

– Где она?! – выдохнул он, дико поводя глазами.

– Кто, командир? – Кроме Климова и Ахавы, тревожно взиравших на Зорова, никого не было. Тускло освещенные туннели убегали вдаль. Насколько хватало глаз, они были пусты.

– Да так… Померещилось, видно. – Зоров напряженно всматривался в туннель, где ему явилось волшебное видение.

– И все-таки: кто стучал? – задумчиво спросил Климов.

Зоров нахмурился:

– Это мы сможем выяснить, исследуя один из туннелей. Их четыре, и все они одинаковы на вид. В одном из них мне привиделась фигура… фигура женщины. Если это была галлюцинация, то вопрос Климова приобретает зловещий смысл.

– Тогда давайте начнем именно с этого туннеля, – предложил Ахава.

Очень скоро, однако, разведчики убедились, что в какое-то одно конкретное место туннель не ведет, поскольку он начал разветвляться, превращаясь в настоящий лабиринт. Сводчатые, неярко освещенные скрытыми светильниками коридоры то раздваивались, то сходились, а то вообще разбегались веером. Иногда встречались узкие, как лаз, переходы на другие уровни, порой на пути попадались просторные помещения, границы которых терялись в полутьме, и приводилось включать фонари. Чтобы не заблудиться, Ахава предусмотрительно оставлял на развилках "радиоклопов" – микроминиатюрные радиомаячки, совсем неприметные на фоне серого облицовочного пластика. Зоров шел наугад, полностью доверившись интуиции. Он был уверен, что рано или поздно они наткнутся на жителей подземелья, поскольку многие признаки указывали, что оно обитаемо. И вот, пройдя очередной поворот, он заметил впереди мелькнувшую тень. Жестом скомандовав "Внимание!", он молниеносно нырнул в боковой коридор, где глаз уловил движение… и замер. Готов он был ко многому, конечно. Но жуть овладела им, когда он увидел существо с бесформенным, скрытым под грубой мешковиной туловищем, тоненькими паучьими лапками и о двух головах… Одна казалась почти нормальной, лишь кожа была, пожалуй, чересчур бледной, зато в маленьких глазках просвечивал ум и читались любопытство и страх. Вторая голова была маленькой, со сморщенной коричневой кожицей и неестественно выпученными красноватыми бельмами. Беззубый черепаший рот беспрерывно открывался и закрывался, являя алый раздвоенный язык.

– Кто ты? – спросил Зоров, содрогнувшись. За спиной его тихо охнул Климов.

– Х-хто т-ты, х-хто т-ты, – прошелестела большая голова, а маленькая страшно задергалась и захрипела.

– Мутант, – выдохнул Ахава, судорожно сглотнув. – Ну и урод!

– Он не виноват, – жестко произнес Зоров, за какое-то мгновение полностью овладев собой. И вновь спросил (все разговоры велись на интерлинге): – Здесь еще есть… люди?

– Лю-ди, лю-ди… Есть-есть. Лю-ди есть. Сюда. Я-ма. Я-ма.

– Яма? Какая яма? – наморщил лоб Зоров.

– Лю-ди жить я-ма. Вы хо-дить за мной. Я показывать.

Зоров отметил, что с каждой секундой речь мутанта становилась все более осмысленной.

– Как тебя зовут? – спросил он.

– Бет-ти. Бетти.

Жаркий шепот Климова за спиной:

– Бетти?! Неужели женщина?!

– Женщина – нет. Мужчина – нет. Я Бетти.

– Ладно, Бетти. Веди, – махнул рукой Зоров.

…Это в самом деле напоминало огромную яму, точнее, котлован, выкопанный под землей для неведомых целей. На нескольких мачтах горели электрические фонари, на противоположном пологом склоне у темных круглых отверстий в рост человека дрожали светлячки костров. На дне котлована темнело странное сооружение, при строительстве которого были использованы самые неожиданные предметы и материалы: автомобильные кузова и обломки решетчатых ферм, стеклоблоки и куски труб, железнодорожные шпалы и большие фигурные пластмассовые щиты непонятного назначения. Возле строения темнели неподвижные фигурки. Смутным, непонятным ужасом веяло от этой картины; тем не менее Зоров решительно устремился вниз по грубым земляным ступеням за Бетти, с удивительной резвостью перебиравшего своими паучьими ножками. Климов и Ахава с мрачными лицами готовых ко всему и на все бойцов последовали за своим командиром. По мере приближения к толпе становились различимыми черты лиц молчаливо стоящих существ, назвать которых людьми не поворачивался язык. И все-таки это были люди; жалость остро полоснула по сердцу Зорова, заглушая другие чувства. На разведчиков никто не обратил внимания; казалось, все чего-то ждали, глядя на темный провал входа в сооружение. Бетти нырнул в толпу и сразу растворился в ней.

– Что будем делать, командир? – вполголоса спросил Ахава.

– Ждать и смотреть, – так же тихо ответил Зоров. – Как говаривали в древности, в чужой монастырь со своим уставом не ходят.

В толпе произошло какое-то шевеление, тихий шелестящий вздох пронесся в застывшем воздухе. Из темноты материализовалась высокая женская фигура, с головы до пят затянутая в обтягивающее белое одеяние. Из прорезей в капюшоне будто бы исходило слабое голубоватое свечение. Женщина, казалось, не обратила на разведчиков внимания, застыв в торжественной позе с протянутыми вперед и вверх руками. Вздох, уже более громкий, вздох невероятного облегчения, почти стон, пронесся над котлованом. Обезображенные лица вдруг неуловимо изменились, осененные неведомой благодатью, и Зоров явственно увидел токи светящейся голубой ауры, исходившей от женщины в белом. Он невольно затаил дыхание… голубое свечение стало ярче, пронзительнее…

Неведомое ранее блаженство волной вскипело в нем, пронзило все естество… И исчезло, достигнув кульминации. Свечение сразу же погасло, и женщина устало опустила руки. Люди, склонив головы, побрели прочь. Зоров перевел дыхание. За спиной шумно вздохнули Климов и Ахава. И в этот момент женщина развернулась, царственно изогнув стан, откинула на плечи капюшон, явив свой прекрасный, уже виденный Зоровым лик феи – Зоров едва удержал возглас изумления, – и пристально посмотрела ему в глаза. Совершенно непроизвольно Зоров напрягся… синее пламя коснулось полированной серой стали и отразилось… заметалось…

Несколько мгновений длился безмолвный поединок… Наконец, она слегка отшатнулась, и Зоров ощутил мощный ток исходившего от нее изумления.

– Проходите, – раздался высокий, мелодичный голос. И повернувшись, она вошла в здание.

С немалым удивлением отметив, что незнакомка произнесла "Проходите" по-русски, Зоров шагнул следом. Он оказался в просторном зале, задрапированном волнами серебристо-голубого материала. У дальней стены напротив входа находился полукруглый постамент, на котором гордо возвышался золотой трон, украшенный сияющими самоцветами. С потолка лился мягкий свет. Златокудрая фея торжественно воцарилась на троне под странным символом – устремленной вертикально вверх стрелой, от которой влево и вправо ответвлялись закручивающиеся в тугие узлы спирали.

– Кто вы? – вырвалось у Зорова. – И… что все это значит?