Маршмеллоу: роман толстушки - Меган Уэйд

опухшие и распухшие от ночных слез, и я ненавижу себя. Я говорю о храбрости и принятии, но как только что-то задевает мою душу, я отключаюсь. Внутри меня живет маленькая толстая девочка, которая плакала, когда дети были злыми. Я не могу заставить себя быть большой, красивой и уверенной в себе женщиной, когда кажется, что почти весь мир против меня.

Зачем ему нужна ты, если у него может быть такая, как я?

Это замечание задело меня больше всего. Зачем ему я, если он может получить любую женщину, которую захочет? Что у меня есть такого, что могло бы его удержать? Вожделение и влечение — это прекрасно. Но что будет, когда мы войдем в привычную колею, он окажется в спортзале, а какая-нибудь девушка с фигурой «песочные часы» привлечет его внимание? Я не смогу с таким конкурировать, я обманываю себя, если думаю, что это может продлиться больше нескольких месяцев. Самые яркие звезды сгорают быстрее всего, и всё это происходило слишком быстро, чтобы быть чем-то долговременным. Лучше поберечь свое сердце и закончить всё сейчас, пока я не втянулась ещё больше.

— Что такое? — спрашиваю я, вытирая рукой рот, проверяя, нет ли на нем следов слюны.

— Я знаю, почему ты вчера была расстроена.

Я подталкиваю себя, чтобы откинуться на подушки.

— Я всё ещё не хочу говорить об этом.

— Я удалила и заблокировала всех до единого. Нам не нужно, чтобы эти люди портили твой свет.

Мои глаза слезятся:

— Какой свет? Я чувствую себя мошенницей.

— Почему? Потому что ты позволила кучке интернет-троллей одержать над собой верх? — я пожимаю плечами, и она кладет руку мне на спину, поглаживая успокаивающими кругами, — ты всего лишь человек. Ты не можешь быть сильной всё время, но что делает тебя особенной, так это то, что ты всегда восстанавливаешься и борешься за признание. Ты учишь тысячи девушек, как быть здоровыми и любить себя независимо от размера, и ты заслуживаешь счастья с мужчиной, который думает о тебе только хорошее.

Я фыркнула и надулась:

— Наверное, он уже не думает. Я бросила его вчера вечером, я не могла пойти на наше свидание, зная, что все об этом думают.

— Все? Нет, девочка моя, только придурки, а ты знаешь, что мы делаем с мудаками?

— Мы держим пальцы близко к глазам, чтобы размозжить им голову.

Она смеётся:

— Да, это очень весело. Но мы также не обращаем на них внимания, потому что они не наши люди. Наши люди любят тебя, и я знаю, что меня беспокоило то, как быстро вы с Картером влюбились друг в друга, но я искренне верю, что он тоже тебя любит.

— Правда?

— Да, — она постукивает по своему телефону и протягивает его мне, — особенно после того, как он опубликовал это.

Я сажусь ровнее, беру у неё из рук телефон и смотрю запись прямой трансляции, которую Картер выложил вчера вечером. Он идет по ночной улице, похожий на саму ярость, качает головой и молчит почти целую минуту. Затем он садится в машину и смотрит в камеру.

— Я в бешенстве, — говорит он, наконец-то заговорив, — чертовски зол, — его челюсть сжимается, он облизывает губы и снова качает головой, — когда живешь на виду у всех, привыкаешь делиться важными событиями. Взлетами, падениями, любовью. Вчера я решил поделиться со всеми вами чем-то особенным. Я опубликовал фотографию себя и любимой женщины, Марши Фостер. Она использует имя пользователя @marshmallow и является моделью. Моделью плюс сайз. Для меня она — солнце, луна, звезды и всё, что между ними. Я поклоняюсь земле, потому что она благословлена тем, что по ней ходит она. А вы, люди — нет, это несправедливо, потому что многие из вас поздравляли и поддерживали меня. Но те из вас, кто решил превратить мою радостную новость в возможность распространить свою ненависть к ней — идите нахуй. Как вы смеете заходить на мой аккаунт и обзывать женщину, с которой я хочу провести остаток своей жизни? Как ты смеешь даже предполагать, что я предпочту тебя ей? Потому что это не так. Я никого не предпочту ей, потому что она для меня — это всё. Я тридцатитрехлетний мужчина и никогда ещё не говорил женщине, что люблю её. Марша — единственная и неповторимая женщина, которой я когда-либо скажу эти слова — кроме моей матери, конечно, — он поцеловал камеру, — люблю тебя, ма, — затем он откидывается на спинку кресла и проводит рукой по лицу, вздыхая, — и я знаю, что моя мама гордилась бы мной за то, что я вот так вот бросаю вызов ненавистникам. Она всегда учила меня стоять и бороться за то, что правильно, и за людей, которых я люблю, и это то, что я делаю здесь. Если вам не нравятся с кем я встречаюсь — уходите. Если вы не можете порадоваться за нас с Маршей, потому что в дальнейшем я буду писать о своей богине чертовски много, то тоже можете уходить. И любой человек, который посмеет оскорбить мою любимую женщину, будет удален и заблокирован. Никаких вторых шансов, я назову вас по имени и пристыжу, и мне всё равно, если это заденет ваши чувства, потому что вы не заботились ни о моих, ни о чувствах Марши, — он делает паузу и кивает сам себе, — просто сейчас я очень разочарован в человеческой расе. Безумно разочарован, но тем из вас, кто поддержал меня и поздравил, я хочу сказать спасибо. Нам нужно больше таких людей, как вы, в этом мире. С большой любовью, ребята, — он протягивает руку и заканчивает видео.

— Вау, — у меня никогда не было такого, чтобы кто-то ради меня мог сделать что-то подобное, он настоящий джентльмен. Я зажимаю губу между зубами, и из моих глаз катятся счастливые слезы.

— Ты знаешь, я с ума схожу, когда ты так делаешь, — звучит глубокий голос из дверного проема.

Я задыхаюсь, когда мой взгляд падает на самое прекрасное зрелище в этом мире — Картер. Он заполняет весь дверной проем, одетый в приталенную белую футболку и выцветшие джинсы, которые подчеркивают его золотистый загар и напряженные мускулы. В руках он держит какое-то растение. Маленькие белые цветочки с розовым центром, если я не была влюблена в него раньше, то теперь точно влюбилась.

— Картер, — задыхаюсь я, поджимая губы.

— Надеюсь, ты не против, — говорит Джорджия, — я дала Саффрон свой номер, а она передала его Картеру, когда он не смог дозвониться до тебя, он позвонил мне, и я поняла,