Прелестная лгунья - Кэтрин Коултер

– Мы познакомились с ним здесь, когда я жила в Кенте, В Англии же мы и обвенчались, – сообщила Эванжелина.

– Как звучит его полное имя? – полюбопытствовал герцог.

– Андре де ла Валетт. Его отец – граф де ла Валетт. Но эта ветвь их семьи уже угасла. – “Больше ничего не говори, – напутствовал ее Хоучард. – Пусть помучается. Такие люди любят все обдумывать, это развлекает”.

– Ясно… – пробормотал герцог. – Полагаю, настало время спросить, что вы делаете в моем доме? Девушка выпрямилась.

– Как вам известно, ваша светлость, я никогда не видела своего племянника Эдмунда. Последние годы мама болела, и я не могла оставить ее одну. К тому же отношения между нашими семьями становились все прохладнее, вот я и подумала, что неплохо было бы.., познакомиться поближе.

Эванжелина заметила, что в глазах ее собеседника внезапно вспыхнул гнев.

– Не думаю, что ваш отец или уважаемый дядюшка говорили вам о причинах столь странных отношений в нашей семье, – заявил Ричард. – Хотя, пожалуй, одну из них я знаю наверняка. Дело было много лет назад.

Девушка покачала головой.

– Я должна узнать, в чем дело, ваша светлость, потому что очень любила Мариссу и сильно горевала, когда ее не стало. Мне давно хотелось познакомиться с ее сыном.

Герцог горько улыбнулся. Отпив глоток чаю, он пожал плечами:

– Возможно, когда-нибудь вы и узнаете, что произошло. Если уж отец не сообщил вам, в чем причина размолвки, то это и подавно не мое дело. А если говорить о вашем племяннике, то есть о моем сыне, то это чудесный мальчуган пяти лет от роду.

Эванжелина заметила, что герцог смягчился, в глазах его появилась гордость, когда он заговорил о сыне. Значит, он любит мальчика.

Ричард отставил в сторону пустую чашку.

– Ну ладно, довольно продираться сквозь чащу леса. Мадам, не допускаю даже мысли о том, что вы приехали сюда, чтобы полюбоваться видом из моих окон. Скажите, чем я могу вам помочь?

Посмотрев ему прямо в глаза, Эванжелина решительно произнесла:

– У меня нет денег. После смерти отца французы забрали все, что было. Они утверждали, что мы с отцом жили во Франции нелегально, тем более что я наполовину англичанка. Поэтому, когда папа умер, мне сказали, что я ни на что не имею права.

– Но почему же вы не написали мне об этом? – поинтересовался герцог.

– У меня не было времени. К тому же вы могли просто не обратить внимания на мое письмо. А теперь, когда я здесь, вы не можете меня не заметить, – проговорила девушка. Ричард молча смотрел на нее.

– – Мне больше не к кому пойти. Я много думала, ваша светлость. Я не хочу быть бедной родственницей, севшей вам на шею, не хочу оказаться в зависимом положении. Короче, я хотела бы остаться в Чеслей-Касле и стать гувернанткой моего племянника. – Эти слова сорвались у нее с языка быстрее, чем требовалось, но Эванжелина не могла дальше продолжать игру. Она торопливо добавила:

– Прошу вас, ваша светлость, поверьте, я стану хорошей гувернанткой. Я получила образование, отец позаботился об этом. Я неплохо знаю классику, люблю детей.

– Это радует, – обронил герцог.

В этот момент девушка казалась очень ранимой и одинокой.

– Последние франки я истратила на то, чтобы заплатить капитану суденышка, которое перевезло меня из Кале в Дувр.

К счастью, в сторону замка ехал какой-то кузнец, он и привез меня сюда.

– А дождь шел? – Эти слова неосознанно вырвались у герцога, он даже толком не понял, зачем спросил.

– Дождь перестал вскоре после того, как мы выехали из Дувра.

– Вам было известно, что я здесь живу? Эванжелина покачала головой и отпила глоток чаю.

– Я не знала, но молила Господа, чтобы это было так. – Разумеется, ей было отлично известно, что герцог живет именно здесь, но она не должна говорить ему об этом.

– Отец настраивал вас прогни меня?

– Вовсе нет! Полагаю, он хорошо к вам относился. Размолвка произошла не только между вашей семьей и семьей моего дядюшки. Отец не поддерживал отношений и с братом. И причина этого мне тоже неизвестна, хотя, признаюсь, я хотела бы знать, в чем дело. – Несколько лет назад Эванжелина слышала, как слуги сплетничали о том, что дядя влюбился в ее мать. Она тогда никому ничего не сказала. А после смерти матери девушка не решалась спросить у отца – это было бы неоправданной жестокостью. И вообще причина размолвки могла быть в чем-то ином.

А до того как ее выставили из Парижа, ей и в голову не пришло подробнее расспрашивать отца.

– Что бы вы стали делать, не окажись меня здесь? – продолжал расспросы герцог.

Эванжелина заставила себя горько улыбнуться:

– Думаю, мне пришлось бы соорудить шалаш на опушке Грэмпстонского леса и поджидать вас там.

– Но сейчас зима, – заметил Ричард. – Все время идет дождь. Вы бы туг же подхватили воспаление легких.

– К счастью, вы оказались в замке. – Глубоко вздохнув, Эванжелина наклонилась вперед. – Так вы позволите мне познакомиться с Эдмундом? А если я понравлюсь мальчику, разрешите стать его гувернанткой?

– Да я еще несколько часов назад понятия не имел о вашем существовании, и тут вдруг вы сваливаетесь мне как снег на голову, сидите в моей библиотеке и просите сделать вас гувернанткой моего сына! Это, мягко говоря, неожиданно, мадам!

– Знаю, ваша светлость, и понимаю ваши чувства, – отозвалась Эванжелина. – Но у меня не было выбора. Я не хотела становиться любовницей месье Дюморней. Для меня это был второй, и последний, выход из положения.

– Кто этот месье Дюморней?

– Это один из так называемых друзей моего отца, – пояснила девушка. – Уверена, что его жена и не подозревала о том, что этот человек был готов содержать меня. Она – замечательная женщина, зато он – похотливый мерзавец.

– Большинство мужчин такого сорта – мерзавцы, – заметил герцог. – Мм… Вы привезли с собой горничную?

Покачав головой, Эванжелина опустила глаза на соблазнительную булочку с изюмом. На вид она была очень вкусной.

– Мне нечем платить горничной, – пролепетала девушка. – Поэтому я оставила Маргариту во Франции.

– Понятно, – вежливо кивнул Кларендон. Герцог задумчиво смотрел на языки пламени, то и дело вырывавшиеся из тлеющих в очаге углей. Казалось, он вот-вот задремлет.

Будь у нее с собой камень, она непременно запустила бы им в своего собеседника. Вскочив на ноги, Эванжелина схватила плащ. Похоже, она не смогла заинтересовать его. Ему наплевать, если она умрет прямо на дороге. И он ничуть не огорчится.

Она нарушила уединение этого негодяя. Больше всего Эванжелине хотелось тут же убраться из этой библиотеки, из этого замка и никогда больше не возвращаться сюда!