Фабрика героев - Даниэль Дакар

— Всем пилотам, бортинженерам, канонирам частей резерва ВКС. Говорит капитан Гамильтон, командир корвета «Дестини». Система Тариссы атакована флотом Джерайи Саммерса. Ориентировочное подлетное время — одиннадцать часов. В настоящий момент проводится набор шести боевых экипажей корветов для сопровождения эвакуационного транспорта ордером «Соломон». На сцепке — я. Повторяю, требуются шесть экипажей корветов. Прошу пилотов выслать мне свои резюме. Бортинженерам и канонирам оставаться на связи, ждать дальнейших распоряжений. Резервистам частей планетарного развертывания перейти на частоту три-два-восемь, к вам обратится майор Малоун.

Мэри не успела еще договорить, а коммуникатор уже пищал, подтверждая прием сообщения… второго… третьего… Развернув виртуальный дисплей, она, скрестив ноги, уселась прямо па пол, раскурила «Восход Тариссы», привычно пристроила тонкую сигару в угол рта и принялась сортировать сыплющиеся горохом из мешка файлы. Кто-то — Лорена? — бесшумно подошел сзади и подставил под левую руку тяжелую вейвитовую пепельницу, бутыль ледниковой воды с тоником и тарелку сандвичей.

Капитан скользила глазами по строчкам, по диагонали просматривая информацию. Отбросить всех старше сорока пяти — не справятся с задачей. Отбросить всех, кто когда-либо, даже в формате легкого подозрения, интересовал Дядюшку Генри. Дядюшка, добрая душа, шагал мимо нее к выходу из зала, едко переругивался с идущим в том же направлении Фортескью и смотрел только на собеседника, но крохотный кристалл уронил точно в коленный сгиб сне зря же она так села!). Из оставшихся выбрать наиболее опытных, прошедших не одну кампанию, а среди них — тех, кому доводилось сталкиваться с пиратами. В идеале постараться оставить пары «первый пилот-второй пилот» теми же, что были во время прохождения действительной службы. Не запихнуть первый номер вторым или наоборот. Не поставить на корабль двух первых или двух вторых. И еще прикинуть, как распределить отобранных по лучам звезды.

— Вниманию частей резерва ВКС. Приготовьтесь к записи. Передаю расклад «Соломона». Альфа: первый пилот — Дина Роджерс, второй — Кора Макдональд. Бета: Джейн О'Лири, Фанни Тейлор. Гамма: Хелен Гордон, Лаура Мактавиш. Дельта: Кэтрин Харрис, Маргарет О'Луни. Эпсилон: Вайолет Макгрегор, Энн Лоренс. Дзета: Роза Мангэм, Франсина Лонеган. Подбор двигателистов и канониров оставляю на усмотрение пилотов. Повторяю, двигателисты и канониры подбираются названными мною пилотами, мой коммуникатор прошу не забивать. Через четыре часа от текущего момента жду сформированные экипажи в заправочной зоне сектора восьмой базы «Гринленд». Предупреждаю сразу: судя по гримасам Маккинна, лететь придется на заезженных кадетами развалюхах, но Доггерти обещал сделать все возможное. Всем спасибо, выполняйте.

Мэри закинула руки за голову, потянулась всем телом и вдруг замерла посреди движения. Это было бы очень красиво, если бы не выражение ее лица.

— Так. А вот кто мне скажет — мы просьбу о помощи отправили? — произнесла она в пространство. Присутствующие переглянулись. Судя по всему, эта мысль никому из них в голову не пришла. Первым обрел дар речи Малоун:

— Нет. А смысл?

— А без смысла. Просто так. Откройте-ка капал, Терри. Всего на пару секунд, больше не требуется.

Малоун решил не спорить. Тем более что преда от посылки такого сигнала он не видел. Пользы, впрочем, тоже. Но выводить из себя единственного имеющегося на планете действующего первого пилота было не слишком разумно. И спустя минуту в черное безразличие Космоса и белесую муть подпространственных коридоров полетел древний, еще с Земли принесенный «Мау Эау»: «Планета Бельтайн, система Тариссы, координаты… атакована пиратами. Просим помощи».

Сестра Агнесса, не моргнув глазом, позволила Мэри занять кресло пилота. Девочке было не слишком удобно: стандартный ложемент был рассчитан на стандартную фигуру, а Мэри была слишком длинноногой, со сравнительно коротким туловищем и широкими, больше подходящими юноше плечами. Отцовские гены, никуда от них не денешься. А ведь она, судя по всему, еще растет… Ладно, в монастыре кто-нибудь из сестер, знающих, с какого конца берутся за отвертку, поколдует над ложементом того корабля, который выделят малышке сох и ничего ж себе малышка… где ее содранные коленки и острые локти?), а пока и так сойдет. Время, время, время. Надо убраться как можно дальше от базы, вытащить послушницу из монастыря куда как труднее, чем кадета из Корпуса. Сестра Агнесса не воевала ни единого дня, но Звездный Корпус в свое время закончила отнюдь не в числе последних по результатам и в полной мере обладала свойственным многим пилотам нюхом на жареное. Этот пикантный запашок становился все слабее с каждой минутой и совсем исчез вскоре после включения автопилота. Оторвались.

Джастин Монро был в ярости. Над ним просто издевались! Чертовы вояки уперлись рогом, неисполнение приказа категорически отрицали, твердили, что отправили девчонку Гамильтон в монастырь Святой Екатерины задолго до распоряжения принципала, и вообще вели себя на редкость нагло. Кемпбелл недоумевал, какое дело Совету до внутренних дел Корпуса и монастыря, грудастая сучка Макдермотт сыпала цифрами и жаловалась на недофинансирование, а невесть зачем притащенный на Совет Фицхыо — вы только посмотрите в его глаза! Это же настоящий убийца! — рычал, как рассерженный пес. И, словно мало было откровенного, едва прикрытого вежливыми фразами и ссылками на Устав, неповиновения наставников Корпуса… Сейчас спину принципала неотрывно сверлил острый, как вейвитовый скол, взгляд майора Моргана, проклятого выскочки, совсем недавно принявшего командование над всеми полицейскими силами Бельтайна. Что касалось упомянутого майора, то он не мог дождаться окончания заседания Совета. Слова «лучший пилот» и «монастырь» непрерывно крутились в его голове, и ему хотелось вскочить и броситься вон и.) зала. Кажется, он нашел решение своей проблемы.

Майора Моргана звали Генри, и сей незамысловатый факт доставлял ему огромное удовольствие. Когда-то, много лет назад, смышленый подросток приглянулся полицейскому инспектору, курировавшему трущобный район Ныо-Дублина. Опытный служака по каким-то одному ему известным признакам определил, что из упрямого юнца может выйти толк — если, конечно, забрать его с улицы прямо сейчас. В результате делу о взломе бакалейной лавчонки так не был дан ход, а семнадцатилетний лоботряс после задушевной беседы и пары подзатыльников отправился не на вейвитовые карьеры, а на подготовительные курсы полицейской школы. Там-то въедливый старикашка, пытавшийся заинтересовать будущих стражей порядка земной историей, и упомянул о том, что Генри Морган — имя знаменитое, вовсе не подходящее какому-то засранцу. Заинтересованный засранец скачал из библиотечной сети всю информацию о своем прославленном тезке, какую только сумел найти, и впечатлился. Правда, его несколько смущало, что пресловутый сэр Генри Морган на заре своей карьеры был пиратом, но потом-то он стал губернатором!

Не то чтобы будущий командующий рвался в губернаторы, но и возвращаться в уличную банду он не имел ни малейшего желания. Здраво рассудив, что еще одного шанса выбиться в люди ему не предоставят, — и этот-то был чудом! — Генри взялся за учебу. Служба в патруле сменилась Высшим полицейским училищем. Вслед за первым офицерским чином последовал второй. Начальство он раздражал своей склонностью повсюду совать нос и полной неспособностью идти на компромисс. Выгнать его было не за что, приходилось отправлять на повышение, и в итоге он оказался в офисе командующего полицейскими силами планеты, быстро продвинувшись до третьего зама. Работы было больше, чем времени для ее выполнения, но Морган не жаловался. Он любил Бельтайн. И слишком хорошо видел, что на планете начинает твориться неладное. Это самое неладное рано или поздно проявлялось в любой колонии. Бельтайну еще повезло. На многих планетах серьезные неприятности начинались задолго до того, как численность населения переваливала за полсотни миллионов. Но на Бельтайне жило уже почти семьдесят миллионов человек и случилось то, что и должно было случиться. Линии все больше становились закрытой кастой. Очень немногие могли рассчитывать войти в них даже в качестве генетических партнеров. Подавляющее большинство населения варилось в собственном соку без какой-либо перспективы не улучшения даже, а просто изменения своей жизни. А там, где у людей нет реально осуществимой мечты, начинаются безобразия. И, разумеется, безобразия начались.

На глазах Моргана тихий, патриархальный мир становился перевалочной базой для торговцев наркотиками и живым товаром. С планеты начали исчезать люди, все, как на подбор, молодые и здоровые. Одна хорошенькая девчонка может загулять и уйти из дома. Две. Десяток. Сотня. Когда таких девчонок уже полторы тысячи за год — дело нечисто. То же касалось и юношей. А невесть кому принадлежащие корабли, приземляющиеся и стартующие по ночам? А появляющиеся как минимум дважды в год новые разновидности дури? Моркш — тогда еще капитан — вручил лучшему из имевшихся в распоряжении полиции аналитиков скрупулезно подобранный материал и бутылку виски восемнадцатилетней выдержки. Ознакомился с выводами, допил бутылку, не осиленную аналитиком, достал из сейфа еще одну и решил, что если не взяться за дело немедленно, Пространство Лордан потеряет статус самого поганого местечка по эту сторону Млечного Пути. В пользу Бельтайна, хотя какая уж тут может быть польза. То, что устроило вверенное Моргану подразделение по борьбе с преступлениями против личности сразу после того, как у капитана прошло похмелье, любители покричать о правах человека немедленно нарекли террором. Капитан вполне резонно возражал, что когда ребенка страшно отпускать в школу — это террор. А когда промышляющий в школе пушер совершенно случайно получает предупредительный выстрел в голову при попытке к бегству, то это не террор, а закономерный венец карьеры. Его пытались урезонить — он не обращал внимания. Его пытались подкупить — он до полусмерти избил того, кто явился к нему с «деловым предложением». В него неоднократно стреляли, но убить так и не получилось, а выйдя из госпиталя, он снова брался за свое. Отставные десантники, которых служба в полиции спасала от монотонной бесцельности штатского существования, молились на него. Он становился силой, с которой приходилось считаться, но…