Величайшие в мире ошибки - Найджел Бланделл

ярмарок выстраивались в очередь, чтобы поглазеть на удивительного Кинг-Конга: 23-летнего Майка Тауэлла в шкуре обезьяны. Представление Майка пользовалось большим успехом на многих ярмарках Британии. Но настоящей бомбой оно стало в Хаддерсфилде, графство Йоркшир. Когда действие достигло своей кульминационной точки и он раздвинул прутья клетки и прыгнул в толпу, некий перепуганный гражданин схватил железный прут и врезал ему по голове. Гражданин в панике убежал, а Кинг-Конга спешно отвезли в больницу, где ему наложили шесть швов.

Как был потерян рай

Путешественники, которые уничтожили остров Любви

Капитан Кук, насмерть пронзенный копьем туземцев на Гавайях, 1777 год

Хотите попробовать представить себе нечто, напоминающее рай на земле? Тогда подумайте об острове Таити. Ибо эту крохотную точку на просторах Тихого океана путешественники веками превозносили как прекраснейшее место в мире.

Подплывите к Таити, стоя на палубе корабля, и остров откроется вам с океана, как некая сказочная страна. Он простирается в длину всего лишь на 55 километров, но при этом увенчан 2300-метровой горой с величавыми пиками, пронизывающими облака. Сверкающие потоки пробиваются сквозь покрывающий склоны горы тропический лес.

Гору окружает плоская прибрежная полоса: кораллы, потом серый вулканический песок и, наконец, ревущий прибой. По сторонам единственной на острове ухабистой дороги раскиданы хижины, плетенные из пальмовых ветвей стены, бесшумно колышутся на легком ветру.

В наши дни там имеется также порт Папеэте, а гавань наполняют прелестные белые яхты и праздные белые туристы. А 200 лет назад не было ни порта, ни белых людей — только, по описаниям старых мореходов, второй сад Эдема.

Таитянцы вели идиллическую жизнь. Они были бронзового цвета, они были прекрасны, и они были чувственны. Они не прятали любовь, она была у них естественна и разделялась всеми. В дневниках первых исследователей отмечается, что мужчины были высоки, у них были блестящие зубы и безукоризненная кожа — если не считать татуировок, которыми они себя украшали. Женщины были само совершенство, особенно в глазах матросов, долгие месяцы в море не видевших женского лица. Эти женщины носили яркие свободные одежды, почти не скрывавшие их прелестей. Часто они и вовсе ходили с обнаженной грудью и, как правило, вдевали цветы в свои длинные темные волосы.

Остров был буквально покрыт цветами — ирисы, магнолия, жасмин. Он также изобиловал плодами, особенно кокосами и плодами хлебного дерева. Море кишело рыбой: бери не хочу. Сорока тысячам островитян, — жившим там два века тому назад, не приходилось трудом добывать себе пропитание. Сама природа щедро предоставляла им еду и пресную воду. Климат был устойчив. Болели мало. Никаких опасностей. Любовь составляла все содержание жизни. Словом, рай, куда ни посмотри.

И вот пришел белый человек. 13 апреля 1769 года капитан Джеймс Кук на своем судне «Индевор» бросил якорь, в заливе Матаваи близ Папеэте.

Впрочем, это не было первой командой белых людей, посетивших Таити. Годом раньше туда причалил для пополнения запасов Луи-Антуан де Бугенвилл на своем «Ля Будезе», а в 1767 — капитан Королевского военно-морского флота Уоллис на «Дельфине». Но Бугенвилл разве только ступил на берег, а Уоллис пробыл меньше месяца, да и то большую часть времени пролежал больной. Более долгому пребыванию Кука и его последующим возвращениям на остров суждено было изменить Таити навеки.

Куку, известному искателю приключений, было тогда 39 лет. Это был крепкий, суровый человек родом из Йоркшира, из бедной семьи. Свою морскую карьеру он начинал простым матросом Королевского военно-морского флота. Он сделал себе имя как мореход, нанеся на карту Ньюфаундленд; против всех ожиданий, ему было поручено командовать «Индевором» и, проведя астрономические наблюдения на Таити, проследовать на юг в поисках легендарного южного континента.

Он прибыл в залив Матаваи во главе команды из 90 человек, самый заметный из которых — богатый молодой ботаник-любитель Джозеф Бенкс, финансировавший экспедицию. По возвращении в Англию он был восторженно встречен в обществе; с ним носились больше, чем с самим Куком; в конце концов он стал президентом Королевского общества; эту почетную должность он занимал до самой смерти.

Можно себе представить, что «Индевор», ставший на якорь в заливе, выглядел в глазах таитянцев, привыкших только к своим байдаркам с выносными уключинами, могучим судном. Но по масштабам Королевского военно-морского флота это было вовсе не такое уж впечатляющее судно — водоизмещение 350 тонн, переделан из угольщика, всего 30 метров в длину, 12 пушек. «Индевор» вот уже восемь месяцев как отплыл из Плимута, и команда оголодала — хотелось свежей пищи, новых впечатлений, женщин. Все были наслышаны о легендарной красоте таитянок и нетерпеливо всматривались в берег и в байдарки, вышедшие им навстречу из залива Матаваи. Они были очень рады исполнить последние перед постановкой на якорь инструкции капитана Кука: «Старайтесь всеми силами налаживать дружеские отношения с туземцами, обращайтесь с ними со всей мыслимой гуманностью».

Поначалу таитянцы держались настороженно; в знак мира они скромно преподнесли команде пальмовые ветви. Но скоро они почувствовали себя более уверенно и стали приглашать чужеземцев в свои жилища. Джозеф Бенкс был потрясен до глубины души красотой этого острова. Он писал: «То, что мы видели, — это живейшее из возможных изображений Аркадии — и нам предстояло стать ее царями».

Первым делом Кук принялся устанавливать на берегу лагерь, где он мог бы подготовить приборы для астрономических наблюдений, главнейшее из которых, — наблюдение за прохождением Венеры через Солнце 3 июня. Но дело оказалось затруднено тем, что местные жители предались мелкому воровству. Пришлось выставить круглосуточный караул на корабле — иначе туземцы вскарабкались бы на него со своих байдарок и стащили все, что не привинчивается. Пока Бенкс обедал на берегу с вождем и его семейством, у него украли подзорную трубу и табакерку. Кук лишился дорогостоящего квадранта, впрочем, впоследствии найденного. Самое неприятное — таитянцы отняли мушкет у караульного в лагере, который открыл по ним огонь.

Кук в своем журнале подцветил этот инцидент. Но Сидней Паркинсон, художник, которого Бенкс взял с собой, чтобы тот делал зарисовки с тамошних растений, позже изложил событие в его истинном свете. Вот как он описал реакцию охраны на команду стрелять: «Они подчинились с искреннейшим энтузиазмом. Убили одного и многих ранили». И добавлял: «Как это печально — чтобы цивилизованные люди проявляли такую бесчеловечность по отношению к безоружным, невежественным индейцам. Туземцы умчались в лес, подобно перепуганным фавнам. Они находились в крайней степени ужаса».

Так в раю появились первые трещины.

Второй удар