Люцифер. Путь Падшего (СИ) - Магазинников Иван Владимирович

Немудрено, что меня отправили в отставку, запихнув в эту жалкую оболочку.

Сами справятся.

У них же есть выбор, свобода воли – величайший дар...

Тьфу!

И эта еще на меня уставилась...

–Кыш! Брысь! А ну убирайся прочь! Exorcizo te immundissime spiritus... Ааа, жжется!

Громадная крыса, с любопытством наблюдавшая за мной из щели между мусорными баками, пискнула, неторопливо развернулась ко мне задом и, вильнув на прощание голым длинным хвостом, скрылась в густой тени.

Мерзкие твари, как же я вас ненавижу.

А ведь они считаются моими творениями.

Ага, как же! Да я уже на комарах и клещах сто раз вспотел и выдохся. И понял, что до Него мне ой как далеко в изобретательности и стремлении к идеалу. Ну и во владении потоками энергии сотворения, разумеется.

Куда уж мне, убогому, до Его шедевра.

Эти твари – почти совершенны! Сильные, выносливые, умные, живучие, общаются ультразвуком, умеют считать, обладают сильнейшей интуицией и чувством опасности, распознают даже незнакомые им яды, ничего не забывают, могут неделями обходиться без воды и пищи...

А еще это единственные разумные существа, чьи мысли и воля совершенно мне недоступны – я даже смотреть их глазами не могу, не говоря уже о каком-нибудь контроле.

Да они словно созданы в насмешку надо мной! Четыре десятка вида ядовитых растений, шесть болезней, двадцать видов хищников, шестьдесят четыре пожара и два потопа – я каждые два-три века пытаюсь придумать и устроить хоть что-нибудь, чтобы избавиться от этих тварей, а они выживают, приспосабливаются и становятся еще совершеннее.

Дудочник и тот сдался спустя пару лет безуспешных попыток. А уж на него-то я Искры не пожалел, он был одним из лучших моих творений...

Кстати, а вы слышали, как они смеются?!

Словно вторя моим мыслям, где-то неподалеку раздался издевательский смех.

Нет, это уже слишком.

Если там хохочет крыса, то все – складываю крылья, рога и трезубец на полку, Михаилу под роспись, увольняюсь и ухожу в монастырь.

Женский, разумеется.

– ...будешь знать, как на нашей улице дурь толкать, гнида!

А нет, голос явно человеческий, и кажется мне знакомым. Это один из недавно встретившейся мне тут троицы – Бык.

Повернувшись на голос, я прищурился.

Далековато, да и стены мешают, но мне все же удается рассмотреть четыре тусклые Искры за ближайшим углом. Никак настал час расплаты за мои унижения? Посмотрим, кого там судьба удостоила чести стать моим карающим мечом. Ну или, на худой конец, моей карающей битой – на этом континенте почему-то в качестве весомого аргумента в любых спорах используется именно спортивный инвентарь.

Почему мне в голову пришла бита?

Да потому что именно ее я увидел за мутным стеклом припаркованного на тротуаре автомобиля. Было решительно непонятно как он вообще оказался тут, в лабиринте узких улиц, где подобная машина вряд ли протиснется. Такое ощущение, что сперва этот «Додж» тут припарковали, а потом уже вокруг него построили трущобы.

В любом случае, эта видавшая виды бита, покрытая царапинами и пятнами сомнительного происхождения, куда больше пользы принесет в моих неуклюжих руках, чем лежа в салоне этой кучи металлолома.

Поэтому я, недолго думая, подобрал кирпич и с размаху швырнул его в тут же разлетевшееся мелкими брызгами стекло.

И совершенно не удивился, когда кроме дробного стука падающих на капот и камень тротуара крохотных осколков, не раздалось ни единого звука: ни рева сигнализации, ни воплей хозяина машины, ни хлопков открывающихся окон.

Ничего.

Поэтому я спокойно забрал биту и зашагал в направлении доносившихся до меня голосов.

Воровство?

Имею полное право, как, собственно, единственный автор самой концепции присвоения чужого имущества незаконными способами.

– ...ну что, мразь, ты уже выбрал, какую мы тебе ногу ломать будем, а? Или нам монетку подбросить?

Да и «ребятишки» продолжают развлекаться, избивая свою несчастную жертву и не обращая никакого внимания на устроенный мною шум. Вот и славно, главное, чтобы до моего появления бедолагу не слишком сильно покалечили.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Слышь, Глист, дай пару баксов.

– Я на мели.

– Да хоть десять центов – мне монетку подбросить!

– Говорю же – пустой совсем. Вон, у Мокрого спроси...

– Я тоже без денег сегодня, – шмыгнул носом в ответ третий.

– Эй, урод, у тебя монетка найдется?

Я как раз свернул за угол в тот момент, когда здоровяк присел на корточки над лежащим на земле человеком, обращаясь к нему с этой незатейливой просьбой.

– Н-нет... только десятка... Одной купюрой.

Кажется, сейчас самое время мне вмешаться.

– Эй, уважаемые. А вам не кажется, что трое на одного – это как-то нечестно? – обратился к ним я, неуклюже помахивая битой, которая оказалась довольно тяжелой и неудобной.

–Ба, да это же тот в жопу ужаленный пришельцами доходяга! – радостно осклабился Бык, узнав меня, – Никак, за добавкой вернулся, а? И даже инструмент принес, которым я тебе сейчас ноги переломаю?

Над всеми четырьмя смертными горели полоски здоровья, причем, у лежащего она была на треть короче, чем у остальных, а рядом были написаны имена и прозвища, совсем как в игре.

Загаданный мной и воплощенный при помощи ангельской Искры интерфейс работал.

Жертвой троих отморозков оказался некий Саид Мехмедди, студент 23 лет отроду. Совсем еще мальчишка.

Его испуганные черные глаза с надеждой смотрели на меня. Точнее, на биту в моих руках.

На самом деле силы по-прежнему были не равны. Избитый и едва ли способный самостоятельно подняться на ноги парнишка, да еще не оклемавшийся после ранения в голову сорокалетний бродяга с битой, за которую он и держаться толком не умеет – явно не соперники даже одному Быку. А их трое, наверняка побывавших в десятках уличных потасовок и знающих, когда и как нужно бить, или когда и куда делать ноги.

–Хочешь поквитаться с ними, Саид? – обратился я к лежащему на земле.

–Откуда ты знаешь, как меня зовут?

–Хочешь ли ты поквитаться с ними, Саид? И вернуться к своей матери и сестренке Зульфие с горящим в глазах пламенем победы?

–Хочу, – ни на миг не задумался тот, наверняка убежденный моей осведомленностью.

–Тогда тебе повезло. Я избрал тебя, чтобы ты стал моим орудием возмездия, и воздал им по заслугам! А так же по почкам и по печени!

–Походу, этот кликуша уже успел хорошенько закинуться, – хохотнул Бык, делая шаг.

Юный араб неуверенно поднялся на ноги, опираясь на стоявший рядом мусорный бак.

–Смотри-ка, а этому избранному, похоже, не так сильно и досталось! – прокомментировал Томми по-прозвищу Мокрый Нос.

–Сейчас я ему добавлю. Эй, дядя, дай-ка сюда биту...

–Готов ли ты отдать мне душу, чтобы расправиться с этими неверными здесь и сейчас, Саид? Выместить на них всю боль и обиду, выплеснуть свою злость?

–Я атеист, – пожал тот плечами, – И если ты собрался мне помочь, то тебе лучше поспешить, незнакомец.

Ладно, будем считать это за согласие.

Поглощение Души сработало, пополнив мои запасы энергии до 4 единиц. Негусто. Но для задуманного мною этого как раз хватит, и еще чуть-чуть останется.

С характерным стуком бита упала на камень и подкатилась к ногам Саида.

– Очень смешно, – простонал тот, – Я что, похож на того, кто способен в одиночку отмудохать троих отморозков? Да я на ногах еле стою!

–Ты – Избранный. А это – Бита Возмездия! Бери и бей!

Я рявкнул. Нет, никакого Гласа или внушения, просто обычный приказной тон.

–Ой не могу, не, чувак, тебе нужно идти стендап читать, – расхохотался Бык, – Избранный! Бита Возмездия – ну это надо же такое отмочить!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

–Да-да, Избранный, давай, подними свой меч и расправься с нами, о великий атеист! – вторил ему Мокрый Нос.

Араб наклонился и взял в руки дубинку. Глаза его расширились.

–Кажется, теперь я знаю кунг фу! – ошарашенно пробормотал он.

Ну, во-первых не ты, а бита.