ЛОРЕНЦО ВЕЛИКОЛЕПНЫЙ - Иван Клулас

Вождям правившей патрицианской партии Ринальдо дельи Альбицци, Палле Строцци и Никколо д'Уццано не нравилась суета вокруг этого дворца. Но час раскола еще не пробил. Флоренция отправила армию против Лукки, надеясь отобрать ее у сеньора этого города Паоло Гвиниджи. В декабре 1429 года для руководства военными действиями был образован Комитет десяти. Братья Медичи стали его членами наряду с вождями патрицианской партии. Но результат похода был для Флоренции плачевен: Франческо Сфорца и Никколо Пиччинино разбили флорентийцев. Лукка с помощью Сиены, Генуи и Милана перешла в контрнаступление. В довершение неудач флорентийская торговля во Франции и Англии сильно пострадала: в 1428— 1431 годах эти державы вели одну из самых драматических схваток Столетней войны, прославленную, в частности, эпопеей Жанны д'Арк. В феврале 1431 года умер папа Мартин V. Новый папа, венецианец Евгений IV, был врагом Милана. Но выступить на стороне Флоренции он не смел, потому что Милан поддерживал император Сигизмунд, только что созвавший Вселенский собор в Базеле. Целью Собора была борьба с ересью, распространявшейся в Чехии, а кроме того, он мог реформировать Церковь, ослабив папскую власть.

На этой волне кризисов начались столкновения между итальянскими государствами. Венеция, союзница Флоренции, потерпела поражение на По, но в августе 1431 года одержала победу над генуэзцами при Порто Фино. Однако в Италию пришел, преодолев Альпы, император Сигизмунд. В ноябре 1431 года он вступил в Милан, а летом 1432 года отправился в Сиену для переговоров с папой. Союз противников Милана, Генуи и императорских войск распался. Флоренция, дававшая большую часть денег, не выдержала гнета налогов. Согласно катасто, месячный налог должен был составлять 1 процент капитала (вдвое выше обычного). Но в феврале 1432 года государственные нужды выросли настолько, что каждое семейство обложили месячным налогом в размере 18 процентов капитала. Даже самые богатые отказались платить: например, Палла Строцци не смог заплатить налог в размере 500 флоринов, а долги его достигли 13 408 флоринов!

Агрессивная политика патрициата потерпела крах. Республика шла к банкротству. Нужно было заключать мир. Козимо Медичи и Палла Строцци сделали это в Ферраре в 1433 году. Венеция получила по нему кое-какие территории, но Флоренция добилась лишь обещания герцога Миланского Филиппо Марии Висконти не вмешиваться в тосканские дела. Народ возмутился. Ринальдо дельи Альбицци, пользуясь тем, что Козимо после переговоров уехал отдохнуть в свои поместья в Муджелло, обратил это негодование против Медичи.

Очередные выборы синьории на сентябрь — октябрь 1433 гола принесли победу сторонникам Ринальдо. За него были шесть из восьми приоров, а главное — гонфалоньер Бернардо Гваданьи, не простивший Медичи, что его родной дом сожгли чомпи. Чтобы допустить Гваданьи к должности, Ринальдо внес за него налоговую недоимку. В благодарность новый гонфалоньер вызвал Козимо во Флоренцию и посадил под арест в здании синьории (7 сентября — 3 октября). Опасаясь за свою жизнь, Козимо просил сторонников не провоцировать тюремщиков и не браться за оружие. Покорностью он не заслужил снисхождения: ему вменили в вину все заговоры, в которых были замешаны Медичи с 1378 по 1431 год (неудачная война с Луккой), и синьория приговорила его к изгнанию. Это решение было объявлено народу на главной площади. Под страхом применения оружия си­ньория вырвала у собравшихся право созвать чрезвычайный комитет (balia) из двухсот членов, назначенных приорами и обладавших всей полнотой власти.

Балия собралась незамедлительно. Она приняла радикальные меры, чтобы отстранить от публичных должностей Медичи и всех недругов патрицианской партии. До тех пор синьория с ее советами раз в пять лет созывала специальную комиссию для составления списка из двух тысяч граждан, допущенных к государственным должностям. Затем она еще раз проверяла кандидатов по их способностям, из-за чего членов комиссии прозвали «сводниками». Составлялись два новых списка. Малый список включал имена флорентийцев, достойных исполнять обязанности трех высших должностных лиц: 9 членов синьории сроком на два месяца, 12 «почтенных мужей» сроком на три месяца и 16 гонфалоньеров сроком на четыре месяца. Второй список включал имена граждан, допущенных к прочим государственным должностям. Члены комиссии переписывали имена на листки и клали их в мешочки — по одному на каждый городской квартал; лица, занимавшие высшие должности, как считалось, были представителями кварталов. Когда эта процедура заканчивалась, комиссия «сводников» распускалась. Жребий на должности тянули «нейтральные» должностные лица: подеста и капитан народа.

Теперь эта процедура, при которой из мешочков в любой момент могли быть извлечены листочки бумаги с именами противников правящей партии, упразднялась. После состав­ления списков «сводники» оставались при должности и в установленные сроки вместе с членами синьории выбирали сторонников режима для занятия должностей из числа внесенных в списки.

Та же балия установила срок изгнания Медичи: вначале пять, а потом десять лет. Им назначили удаленные друг от друга места пребывания: Козимо предписывалось отправиться в Падую, его двоюродному брату Аверардо — в Неаполь, Лоренцо — в Венецию, прочим членам семьи — в другие города. Все они объявлялись навсегда исключенными из общественной жизни. Наказание не коснулось только сыновей Вьери де Медичи.

Приговор был суров, но Козимо радовался, что сохранил жизнь: некоторые члены балии предлагали удавить или отравить его. 3 октября банкир отправился в изгнание, оставив залог в 20 тысяч флоринов как гарантию, что он не будет участвовать ни в каких интригах против Флоренции. Козимо проехал через Феррару, где маркиз устроил ему великолепный прием, и 11 октября прибыл в Венецию. Там его приняли с большими почестями, а он преподнес в дар республике 15 тысяч дукатов. В декабре флорентийская синьория, приняв во внимание его хорошее поведение, разрешила ему совершать поездки по всем венецианским владениям. Пользуясь этим дозволением, он поселился в Венеции в бенедиктинском монастыре Сан-Джорджо, причем расширил и украсил монастырскую библиотеку по проекту своего архитектора Микелоццо, состоявшего в его личной свите. Вельможный образ жизни, спокойствие и благодушие Козимо в изгнании снискали ему симпатии многих людей, в том числе и во Флоренции. Впрочем, все знали, что богатство Медичи от изгнания не пострадало. Банк во Флоренции был закрыт, но не перестал существовать. Кладовые «меняльной лавки» и семейное собрание произведений искусства, включавшее драгоценные реликвии (кусок ризы Христовой и терновый венец), передали на хранение отшельникам Сан-Миниато и в доминиканский монастырь Сан-Марко.

Недовольство властями росло. Вскоре его давление вынудило Ринальдо дельи Альбицци возобновить назначение приоров по жребию. В августе 1434 года выборы синьории дали сторонникам Медичи трех приоров и гонфалоньера. Ринальдо пытался препятствовать возвращению Козимо, созвав народное собрание и вновь назначив балию. Это ему не удалось.

Посредничество предложил папа Евгений IV: после того как в мае 1432 года войска Филиппо Марии Висконти изгнали его из Папской области, он жил во Флоренции в мо­настыре Санта-Мария Новелла. Голосованием советов при синьории 2 октября все изгнанники были восстановлены в правах. Чтобы это решение не выглядело капитуляцией, его распространили и на давно уже изгнанное семейство Альберта.

Получив приглашение синьории вернуться во Флоренцию, Козимо тотчас отправился в путь. 5 октября он въехал на флорентийскую территорию. В Пистое его приветствовали изъявлениями искренней радости. 6-го числа он обедал на своей вилле Кареджи. Во Флоренции синьория устроила ему триумфальную встречу. Тридцать один противник Медичи был приговорен к изгнанию и крупному штрафу. Ринальдо дельи Альбицци сослали в Неаполь, а его сына в Гаэту. Изгнали и еще около сотни магнатов, в том числе бывшего товарища Козимо Паллу Строцци. Их потомков лишили гражданских прав. Большинство из них уже не вернулись во Флоренцию, а основали итальянские колонии, в частности, во Франции и в Провансе, ставшие рассадником заклятых врагов Медичи. Избирательные списки, составленные по воле Ринальдо дельи Альбицци, сожгли. В октябре составили новые, со множеством имен сторонников Медичи. Чтобы выбрать граждан, способных занимать государственные должности, собрали комиссию «сводников»: нововведения предшественника Козимо использовал в собственных интересах. Он энергично вел политику чисток и репрессий, заявив, что лучше оставить город без жителей, чем дать пропасть городу. Тем, кто выражал опасение, что так можно уничтожить высшее сословие, он возражал, что новых граждан можно получить когда угодно — хватит нескольких локтей пурпурного сукна. Козимо лицемерно сожалел об излишнем рвении синьории, но она ничего не делала без его одобрения. Сам он входил в правительство в качестве гонфалоньера лишь два месяца (в январе и феврале I435 года) и хвастался, что в течение этого срока никого не лишили гражданских прав. Но все главные враги тогда уже были изгнаны. Затем преследования оппозиции продолжились: под влиянием друзей Медичи, занимавших высокие посты, противников Козимо по-прежнему изгоняли, сажали в тюрьмы, лишали имущества. Во Флоренции настало время радикальных политических перемен. Используя оружие, выкованное своими врагами. Козимо выгнал их из государства. Социальной революции не было: на смену одним патрициям пришли другие — но это было уже другое «большинство». Триумф партии Медичи обернулся «охотой на ведьм» и полной сменой лиц во главе государства.