Охота на Лису 2. Путь к сердцу (СИ) - Аманди Хоуп

всё для того, чтобы любопытствующие меньше искали с нами встреч. Всё таки деревенские привержены ко всякого рода предубеждениям, и вряд ли будут стремится в дом с больным человеком.

И в случае посещения деревни шпионами его сиятельства, будем надеяться, на нас не обратят внимания.

Первое время пока обустраивались, создавали уют и тепло, старалась с утра до вечера плотно занимать себя работой, чтобы никакие мысли не мучили моё сознание. Но, увы, даже драя полы в гостиной, продолжала вести диалоги с его сиятельством. О чем я с герцогом только не разговаривала. Сначала выливала все обиды, а в моих фантазиях он стоял на коленях, иногда подолгу, и вымаливал прощение. А я всё отвечала: «Нет, никогда!» Как я была красива и горда в этот момент. Но как только возвращалась в действительность, сердце сжималось болью, и накатывала тоска. И как я ни старалась себе запрещать даже думать о нём, ничего не получалось. Время говорят, лечит, но проходил день за днём, а боль моя, казалось, не становилась меньше.

Наведя порядки в доме, взялась исследовать близлежащую территорию. Каждое утро мы с Соули ходили на долгие прогулки. Сначала исследовали все травы и растения на полях. Обнаружили даже несколько целебных, потом ближайший к дому лес, где нашли целую поляну земляники, правда ещё зелёной, и заросли малинника, которые в будущем обещали много вкусных ягод. Под конец прогулок обязательно заходили к ручью и приносили домой свежей родниковой воды.

Продукты мы покупали у местных жителей, они нас обильно снабжали свежим молоком, маслом, сырами, кто яйцами, кто мясом и овощами, пока у нас не было собственного хозяйства и огорода. Но этим вплотную занялась Хеттер, в её далеко идущих планах нам предстояло обзавестись курами, гусями, и даже коровой. Я нисколько не возражала. Соули на свежем воздухе и домашней еде похорошела, поправилась, щёчки окрасились живым румянцем. Одно загляденье, моя девочка вырастет настоящей красавицей.

Только я оставалась бледной, как моль, несмотря на все ухищрения Хет меня накормить.

Как я могла ей объяснить, что меня внутри съедает боль, и вряд ли её вылечить хорошим питанием.

Так незаметно пролетело три месяца. Целых три, для меня это был период самого большого бездействия. И под конец я уже маялась, не зная, куда себя деть.

Потому, когда деревенский горшечник собрался на ярмарку в город, я ни секунды не колеблясь, напросилась с ним. Уж больно хотелось знать последние новости, да и за Шкетом уже порядком соскучилась.

Оделась в самое простенькое платьице, повязала на голову платок, дабы сойти за сельскую жительницу.

Дорога к городу мне показалась удивительно долгой, кажется, я пешком тогда меньше шла. В нетерпении ёрзала на телеге, и с каждой минутой волновалась всё больше, как будто перед встречей с возлюбленным. Глупая, глупая Лисичка. Но сердцу не прикажешь, оно трепыхается в груди пойманной птицей.

Скорей всего я его даже не увижу, город огромный, да и что он будет делать на ярмарке. И понимаю, что нужно его вычеркнуть из жизни, забыть и идти дальше, но ничего не могу с собой поделать. Увидеть бы хоть раз…

Спрыгнув с телеги на булыжную мостовую, договорилась с горшечником об обратной дороге и отправилась бродить по городу.

Первым делом решила найти Шкета, завернула в уголок площади, где он обычно обретался. Но его место пустовало, телега одиноко высилась среди различных ящиков и корзин. Мальчишки не было. Пришлось идти на пустырь, где его банда собиралась, но и там никого не обнаружила. Неужели босоногой команде из-за моей выходки пришлось тоже скрываться. От такого предположения меня бросило в холодный пот, а ведь я даже и не подумала, что герцог может и им устроить «сладкую жизнь», или вообще изгнать из города. Я так привыкла на него полагаться, что предательство восприняла только в отношении себя, а ведь всё не так. Он остался стражем порядка, тем, кого всегда боялись. И с чего это я взяла, что не найдя меня, он не обрушит свой гнев на мальчишек. Теперь забеспокоилась не на шутку. Пока я там в тиши да благодати прохлаждалась, что случилось здесь?

Вернулась на площадь и стала медленно продвигаться вдоль рядов, делая вид, что рассматриваю всевозможные товары, а сама выискивала в толпе покупающих хотя бы одного сорванца. Сердце сжималось от тревоги, может снять платок с головы? Мальчишка так быстрее меня узнает. Стало так страшно за моего беспризорника, что даже перестала бояться случайно встретить герцога.

Неожиданно со стороны площади послышался шум цокота копыт по мостовой. Толпа народа всколыхнулась, расступаясь. Я тоже оглянулась, узнать причину волнений, и замерла, увидев оную.

Во главе небольшого конного отряда гарцевал его сиятельство герцог Лаисский. Невольно попятилась, прижав корзинку к груди.

Приблизившись к людному месту, герцог придержал коня, и процессия проследовала мимо меня в медленном темпе. А я следила за ним завороженная. Внутри всё сжалось в тугой комок, взорвавшись резкой болью. Словно по едва покрывшейся коркой ране провели острым ножом. Ничего не изменилось, мне всё так же больно видеть его, и всё так же не могу оторвать взгляд. Где то время, что лечит?

Уже почти проехав торговые ряды, его сиятельство внезапно остановился и резко обернулся. Могу поклясться, взгляд его был направлен точно на меня.

Сердце бедное трепыхнулось и убежало куда-то в пятки. Я даже дышать перестала, в ужасе глядя на Саблера, а перед глазами как наяву, встала картинка на том балконе, и его последние холодные слова. Пока я пыталась вздохнуть, его сиятельство начал разворачивать своего коня в мою сторону. В мозгу промелькнула молнией мысль: «Нужно бежать». Но ноги словно налились каменной тяжестью. Даже пошевелиться боялась, и лишь наблюдала, как он, протискиваясь сквозь толпу, движется в моём направлении. Всё ближе и ближе.

Его губы шевельнулись и я скорей догадалась чем услышала, что он произнёс: «Мари!»

В ту же секунду меня схватили за руку и потащили в противоположную от герцога сторону. Переставляла ногами совершенно неосознанно, оглядываясь на Давея.

Когда площадь скрылась из виду, я смогла перевести дыхание, и ощутить биение собственного сердца. Постепенно возвращались все чувства. С удивлением обнаружила, что меня тянет в неизвестном направлении какая то цыганка. Лица её не видела под огромным цветастым платком, но пышные цветные юбки и такой же верхний наряд, позволили узнать в ней представительницу этого народа.

Дернула руку, чтобы вырвать из железного как оказалось захвата, цыганка обернулась и я охнула от неожиданности, узнав в ней своего дорого мальчишку.

— Шкет! —