Орки под Екатеринбургом - Константин Зубов

— Зачем тебе другие партнеры, если ты близок с кем-то? — в свою очередь не поняла Иль.

— Тоже верно, — согласился я и допил остатки вина. — А дети, я так понимаю, один из факторов ограничения свободы?

— Именно.

— А бывает такое, что эльфы не находят по-настоящему близкого себе?

— Чаще всего так и бывает, — в голосе Иль послышалась грусть. — Я тебе как-то говорила, у нас не очень с эмоциями, и теперь мне кажется, я даже начинаю понимать почему.

Она отставила едва тронутый бокал и взяла шоколад. Оказывается, в их мире его не было, что объясняло стройность большинства из них. Пива, кстати, тоже.

— И почему же? — спросил я, так и не дождавшись продолжения.

— Мы слишком похожи между собой и у нас консервативная, продиктованная заботой о лесе, жизнь. Внешних врагов, кроме измененных темной магией диких зверей, нет. У нас нет возможностей для…

Иль замялась, подбирая слово.

— Самовыражение, творчество? — предположил я.

— Скорее первое. Трудно сблизиться с лишенным индивидуальности эльфом… А мы все в этом ограничены…

— Были, — прошептал я и положил руку ей на колено. — Были ограничены. Теперь мы в «мире испытаний» и что-что, а почва для развития индивидуальности тут богатейшая. Особенности, сложные ситуации, влияние других культур, потрясающие ребята, вроде меня.

Иль усмехнулась и накрыла мою ладонь своей.

— Это точно, Сашенька, ты лучший! — ее пальцы сжали мои. — Ты хотел рассказать про любовь.

Почему в такие моменты взгляд сразу падает на бутылку?

Хватит пока, а то с гномами пиво, сейчас вино, а мне воевать скоро. Конечно, жырность и некоторые навыки позволяют без вреда для здоровья пить гораздо больше, чем раньше, но все равно стоит взять паузу. Лучше с Лехой перед столбом водки накатим, хоть статы прибавит.

— Как я уже сказал, вопрос непростой. Философы и обычные люди несколько тысяч лет бьются над ним. И все разное говорят. Раньше, в основном, рассуждали в плоскости психологии, сейчас уже биологию и химию все активнее привлекают…

— А можно как-нибудь без воды? — сверкнув глазами, прервала меня Иль. — Сам что думаешь?

Я засмеялся и, притянув к себе девушку, поцеловал в губы. Только сейчас, услышав ее тон и увидев выражение лица, я окончательно осознал, что Иль вернулась.

— Можно, моя хорошая! Я считаю, что любовь — это сначала вспышка эмоций, физическое и ментальное влечение, страстный секс и радость от познания другого, осознания его индивидуальности. Это первый этап, он самый яркий и длится у всех по-разному, от нескольких месяцев до нескольких лет. Второй этап, самый сложный — это притирка. Рассуждения о том, готов ли ты уступить в чем-то, что важно второму, и готов ли принять его, если он сам в ни в чем не уступит. Третий этап наступает для тех, кто пройдет второй. Это дружба, привязанность, доверие, желание прожить с этим человеком до конца жизни. Преодолеть с ним любые трудности. Здесь не такие яркие эмоции, но гораздо больше единения.

— Те, кто достиг третьего этапа, живут вместе до смерти? — с надеждой спросила завороженно слушавшая меня Иль.

Конечно, если не попадут в восемьдесят (или сколько там) процентов разводов.

— Не все так просто, — грустно сказал я. — Честно говоря, я не хотел бы сейчас тебя пугать, но если в двух словах… работа над отношениями — это как бы на всю жизнь. Куча книг написана про это, но многие продолжают наступать раз за разом на одни и те же грабли. Одному из партнеров покажется, что в другом месте лучше. Другому не понравится, что его подруга растолстела, или друг не уделяет достаточно внимания. Третий просто придумает себе обиду. Четвертому захочется по-новому испытать эйфорию от первого этапа. В итоге все эти дебилы вместо того, чтобы поговорить с самым близким человеком и прийти к решению, начинают творить дичь…

Я увидел слезы на глазах у эльфийки и понял, что меня занесло.

— Тут главное понимать все это и быть готовым… — попробовал вырулить я.

— А стоит ли любовь этих сложностей? — опустив глаза, прошептала Иль.

— Стоит! — уверенно сказал я. — Первый этап обалденный. Второй интересный. А третий, если не забывать, что вас двое, радовать друг друга и помнить, как все начиналось, долгий и…

— Уютный? — теперь эльфийка помогла мне найти слово.

— Да! Вы становитесь самыми близкими существами, вы знаете все друг о друге и готовы отдать друг за друга все.

— Я уже готова отдать ради тебя все, — не поднимая глаз, еще тише сказала Иль.

— Это ты просто не жила со мной и не прошла второй этап, — рассмеялся я.

Аккуратно убираю ее волосы, пальцы касаются нежной кожи, и вот она уже смотрит на меня.

— Я люблю тебя, Иль! И сдается мне, в нынешних условиях этапы пройдут быстрее и проще. У нас просто не будет времени на разборки.

— Главное, чтобы на секс было. Ты там что-то говорил про то, что он должен быть страстным.

— Конечно!

— Хорошо. Уже хочу посмотреть, чем он отличается от того, что мы делали раньше.

Я замер, затаив дыхание, наблюдая, как с любимой пропадает один предмет одежды за другим.

Ну что ж, сама напросилась! Где там моя «фуражка властелина»?

— Отмазался? — спросил Леха, когда я вернулся под навес и занял свое место.

— Она не спала несколько суток, плюс вино. Отдыхает.

— Не сказал?

— Нет.

— Звезда тебе завтра.

— Без сопливых. Где Андрей?

За столом кроме меня и Лехи сидели Света, Петя и Витя — четвертый парень из ПВП группы.

— Ушел нам шмотье собирать, — на лице Лехи сияла торжествующая улыбка.

— Все обсудили?

— В целом да, — ответил Петя, задумчиво смотря на меня. — В принципе Леха давно под свою идею почву готовил, и она не стала неожиданностью для нас с Андреем. И аргументы, конечно, весомые, но…

— Петь, — прервала его Света. — Ну что ты опять начинаешь? Леха же рассказал, что Саня долго и упорно спорил и далеко не сразу согласился. Что ты его грузишь? Все мы понимаем моральный аспект вопроса и риски… Равно как и необходимость. Давай ближе к делу.

— Ладно… — смирился мой зам и достал блокнот. — Сегодня я за Ксюшу. По раскачке. Из опыта первого прохода мы выяснили, что нужно брать шары. Поэтому «ускорение» и «стабилизацию» на максимум качаем всем. Они в любом случае пригодятся в ближайшие дни на зачистке территорий. Дальше, у кого не сделано, докачиваем все