(не) идеальная пара (СИ) - Салиева Александра

Очередная резкая смена его настроения мне совсем не понравилась. То ли он так решил отвлечь меня от надвигающейся потенциальной опасности, чтоб я не нервничала, то ли просто издевался… но звучало, как самое настоящее обещание.

— Мне уже заранее страшно, — призналась от всей души, глядя на него округлившимися глазами.

— Не бойся. Со мной тебе нечего бояться, обещаю, — заверил и тут же опять нахмурился, бросив взгляд в боковое зеркало. — Разве что по нам не решат ударить из РПГ, — добавил, хмыкнув. — Отстегнись и держись, будем прыгать.

И так беззаботно у него это всё вышло…

— Не решат ударить из ч-чего-о? — протянула, оглянувшись назад.

В видах и ударной мощности оружия, тем более такого арсенала, я ни хрена не разбиралась, но здоровенная штуковина, с моего местоположения похожая на широкую трубу с прибамбасами, через которую в нас целился пассажир первой приближающейся машины, никакого доверия точно не внушала, как и на большой бинокль не походила, впрочем не вызывала и сомнений в словах сидящего со мной рядом оборотня.

— И что значит, прыгать?! — дёрнула за ремень, пытаясь избавиться от него. — За что мне держаться?!

Отстегнуться получилось лишь с третьей попытки.

— А есть варианты? За меня конечно.

С этими словами, скорость автомобиля, вместо того, чтобы замедлиться, увеличилась ещё стремительнее, а вскоре те самые горы, к которым мы мчались, оказались совсем близко, сбоку стал отчётливо виден узкий просвет между ними. Очень-очень узкий просвет, между прочим! Влетели в него на всей скорости, задев задним крылом каменную груду, когда машину слегка занесло на повороте. По итогу, я действительно вцепилась в руку альфы.

— Пять!

— Что? — уставилась на него в ужасе.

— Четыре! — вместо ответа.

Вереница преследователей становилась заметно ближе. По обе стороны от нас высились горные стены, вдоль которых лежали каменные груды, которые мой спаситель, слава Лунной, с завидной ловкостью объезжал.

— Три!

— Нет! Подожди!

— Два!

— Я не хочу! Не бу-у-ууу…

Мой невысказанный протест так и остался невысказанным. Мужчина перетянул меня к себе на колени, открыл дверцу, отпустил руль, после чего под мой очередной громкий вопль реально выпрыгнул! Вместе со мной. Прижав к себе так крепко, что мои кости остались целыми лишь благодаря какому-то грёбанному чуду. Это же самое чудо спасло меня при приземлении. Хотя чего уж там, заслуга принадлежала явно тому, в чьи глаза я неотрывно смотрела всё это время, пропустив тот самый важный момент. Жалкие мгновения пролетели, а мы оказались за грудой камней. По итогу я, полностью оглушённая и взрывом и произошедшим, оказалась лежащей на спине, накрытая сильным телом мужчины.

— Один, — произнёс он уже одними губами, также глядя исключительно в мои полные паники глаза.

В его собственных читалось сплошь спокойствие и умиротворение, на губах играла легкомысленная улыбка, словно он просто гуляет по какой-нибудь долбанной набережной, а не провернул тут смертельно-опасный невероятный трюк с моим участием. Я даже поверила, что всё и правда закончилось, почти выдохнула с облегчением, когда рядом с нами раздался ещё один взрыв.

В воздух взлетел столб пыли, тела обдало волной горячего воздуха, сверху посыпались каменные осколки самых разных размеров, хороня нас под собой. И всё это время оборотень несокрушимой скалой нависал надо мной, ни разу не пошевелился, хотя всё его тело застыло от перенапряжения, удерживая на себе немалый вес камней.

И только я открыла рот, чтобы выразить вслух хоть что-нибудь, что передавало бы испытываемое мной, как снаружи послышались выкрики на арабском. Замерла. И даже дышать перестала. Ничего более умного, чтобы скрыть своё присутствие, банально не придумалось. Да и то… если услышат биение того же сердца? Его остановить точно не выйдет. Или учуют по запаху…

Не учуяли. Как и нас самих не нашли. Хотя бродили вокруг довольно долго. Должно быть, злосчастное РПГ сыграло нам не только во вред, но и на пользу, когда бомбануло с такой силой, что оглушило всех в округе. Если бы не перекрикивались так истошно, вряд ли бы и я сама их услышала. Опять же, лишённая возможности использовать свои возможности в полную силу совсем не ровня другим оборотням, поэтому наверняка вряд ли узнаю.

— Всё? — произнесла одними губами.

На самом деле уже едва терпела, так мало воздуха становилось с каждой уходящей секундой. И если случившийся выброс адреналина перекрыл собой все мои предыдущие ощущения, то постепенно в лёгких опять пекло, и каждый новый вдох давался тяжелее предыдущего. Начала кружиться голова. Хотя, как бы ни хотелось пожаловаться ещё и на это, я старалась концентрироваться на чём угодно, но не на собственном состоянии. Например, на гулких сильных ударах сердца. Чужого. Его ритм чувствовался невероятно ярко, близко и… успокаивал.

— Ушли? — добавила чуть громче, не дождавшись ответа.

В глазах альфы разгоралось красное солнце. И чем сильнее, тем более обжигающе чувствовалось. Особенно когда он склонился ниже, почти касаясь своими губами моих.

В горле разом пересохло.

Пить снова захотелось…

Губы облизать — тоже опять захотелось.

Как и потянуться навстречу, приподняться совсем чуть-чуть…

Зачем?

Афродизиаки же…

Всё из-за них, да!

Не я сама. Прижалась к его губам. Просто, чтобы вспомнить их вкус. А он такой же, как я помню. Пьянящий. Сводящий с ума. Идеальный, чтоб его. Невозможно правильный. Такой, что не остановиться. Хочется лишь больше и ещё ближе. Вцепиться до судорожной боли в пальцах и не отпускать, ещё острее ощущая, сколько жара исходит от напряжённого тела, насколько каменными чувствуются его плечи и даже затылок, пока я веду по ним кончиками ногтей, изучая, выписывая незримые узоры. Слышу как сбивается чужое дыхание, как быстрее начинает биться сердце и вибрировать в груди от едва сдерживаемого рычания, как его аура сливается с моей… Аж перед глазами темнеет от этого ошеломляющего чувства. Дышать самой и вовсе необязательно. Тем более, и не приходится. Он дышит за нас обоих. Делится своим кислородом, отбирает, чтобы снова наполнить им мои легкие.

— Прости, — повинилась, отрываясь от чужих губ.

Ответом мне стал новый поцелуй. Ещё более жадный, жаркий и глубокий, чем прежде. Больше не делился со мной воздухом, забирал, полностью, вместе с жалкими остатками моего разума. Ничего и никого не осталось важнее его губ. Губ, которые с таким нетерпением терзали мои, с упоением слизывая выступившие из прокушенных ранок соленые капли крови. Это в самом деле настоящее безумие. И я сходила с ума. Вместе с ним. Лишилась рассудка. Забыла всё, кем я была прежде. Не важно. Только бы не заканчивалось… Не знаю, сколько длилось наше очередное общее безумие.

Прекратилось всё также внезапно, как и началось. Мужчина отстранился резко, с шумным вдохом. Пару мгновений ещё смотрел на меня, а затем… буквально расширился в плечах и поднялся, сбрасывая с себя лежащие ранее на нём камни с такой лёгкостью, словно там всего лишь парочка булыжников. Исчез из поля зрения не менее неожиданно. Я только и успела что моргнуть, а за пределами моего импровизированного убежища уже слышались болезненные крики умирающих. Разлившаяся в пространстве альфа-волна стала финальным аккордом произошедшей вакханалии. По крайней мере, увиденное позже иначе не описать. Повсюду пыль, обломки камней, разодранные тела, перевёрнутые машины, а в самом эпицентре всего застыл обнажённый альфа.

Прикрыв глаза, он с хрустом сжимал и разжимал кулаки, явно борясь со своей звериной составляющей. И эта борьба давалась ему совсем нелегко. В такие моменты оборотнями руководит лишь то элементарное, что заложено в нас природой, не поддаться животной сути практически невозможно. Витающий в воздухе аромат крови подстёгивал даже мои спящие инстинкты, что уж говорить о нём самом. Никакое обретение дзена и равновесия точно с небес ни снизойдёт, пока пробуждённая жажда не будет утолена любым близ доступным способом.