Healing. Эволюция Юности 2. - Татьяна Точилова

— Что ж, если это всё… — тихо, но почему-то слышно всем сказала Асатани.

— Всё-всё, можете расходиться, — быстро сказал Аланин.

— До свиданья! — все стали расходиться и Лав предложила прогуляться по лесу до аэродрома, но Ени с сожалением покачала головой, ей нужно было сделать кое-что другое.

До Акараса всё-таки дошло, что его присутствие больше не требуется, и он направился куда-то в неизвестную сторону. Боясь упустить его, Ени быстро выпрямилась и положила руку ему на плечо. Взгляд обернувшегося Лецри вполне можно было описать как затравленный: перед ним замаячил весьма неприятный разговор. Но, к его удивлению, Ени не приступила к эмоциональным пыткам немедленно: сначала они дошли до его дома, где она через транспортатор заказала какую-то бутылку, налила из неё жидкости в бокалы и поставила перед ним.

— Пей.

Не то чтобы у Акараса не было вопросов, но не подчиниться волевому взгляд Ени он не мог. Уже после того, как он осушил свою порцию, он понял, что это было.

— Что ты делаешь? — голос был слабым, но хоть какой-то отклик.

— Стараюсь ввести тебя в более эмоционально гибкое состояние, — последовал ответ. — Пей.

Половина бутылки была осушена, прежде чем Акарас, по мнению Айении, дошёл до нужной кондиции, и сакраментальный вопрос был задан:

— Решил что-нибудь?

Рука Акараса замерла над бокалом, но затем он быстро схватил его и поспешно начал пить, одновременно умудряясь качать головой.

— И почему?

Акарас поднял глаза и робко взглянул на свою подругу, но лицо Ени не выражало никакого снисхождения.

— Я… — слабо начал парень. — Я не знаю. И почему я? И почему выбирать? — пробурчал он в стакан. — Вариантов-то нет…

Ени вздохнула:

— Единственно, что я тебе могу сказать Акарас, что как раз от твоих действий всё и зависит. Тебе нужно просто решить, что тебе нужно, как бы грубо это не звучало.

Акарас затих и это молчание затянулось надолго. Её ближайшие друзья в последнее время очень настойчиво работали над тем, чтобы подточить её терпение, и Ени не собиралась затягивать:

— Кто тебе больше нравиться?

Акарас поперхнулся и был уже достаточно пьян, чтобы действительно задуматься над этим вопросом. Ени решила в этом случае всё-таки немного подождать, но неожиданно она услышала кое-что:

— Я не знаюююю, — провыл Акарас Лецри, хлюпая носом. — Я действительно не знаюююю… Как я могу потерять хоть одну… — и дальше уже невразумительно и взахлёб.

Этого она не ожидала. По крайней мере, он был искренен. Ени вздохнула, убрала бутылку в холодильник и осторожно уложила Акараса на диван. Тот не сопротивлялся, всё ещё издавая какие-то звуки.

По дороге Ени мрачно размышляла над создавшейся ситуацией: судя по всему в ближайшее время ждать её разрешения не имело смысла, и давление тут не принесёт результата.

Впрочем, ситуация всё-таки немного развивалась. Придя домой, она поняла, что подруги её ждали: Оро сидела в кухне на подоконнике, а Хэллин прислонилась рядом к стене. Ени остановилась в дверях в ошеломлении, плюс ещё интуиция стала нашёптывать, что всё это неспроста, а поскольку в последнее время она слышала только плохие новости…

— Кхм, — Оро кашлянула, переглянулась с Хэл и начала. — В общем, мы хотели бы извиниться. Пока мы занимались разборками и самокопанием, так получилось, что ты оказалась в как в окружении, я так понимаю.

— В окружении, ха! Скорее в огненном кольце!

Хэл издала отчётливый мешок, но быстро замолчала.

— Ну, в общем так. Мы тут поговорили и поняли, что несмотря на некоторые обстоятельства, мы всё-таки лучшие подруги и никакой… в общем, никто этого не изменит. И, прежде всего, мы не должны подставлять тебя, нашу лучшую подругу.

— Наверное, последние месяцы были не самыми комфортными для тебя, — извиняющимся тоном произнесла Хэллин. — Ты уж нас прости…

— Как я понимаю, у вас перемирие?

— Эххм, можно наверное, и так сказать, — пробормотала Оролен.

— Просто мне надоело это безрезультатное противостояние, — заявила Хэллин. — Если мы продолжим так и дальше, то всё продолжится до морковкиного заговенья.

— Понятно, значит, переход к активным действиям. Тогда торжественно объявляю абсолютный нейтралитет. Никаких разговоров с Карсом, мне это уже вот где, — и она выразительно постучала ребром ладони по горлу.

— А ты от него? — каким-то другим голосом спросила Хэллин.

— Без комментариев, — быстро сказала Ени.

— Ну, неважно, — Оролен выпрямилась и расправила плечи. — Теперь уж как получится — так получится. Посмотрим, кого он выберет.

— Только сделал бы он это быстрее, — теперь в голосе Хэл явственно слышалось раздражение.

— Ну, можно его поторопить. Может, мне его ещё раз поцеловать? — Оролен лукаво посмотрела на подругу.

— Хэй-хэй-хэй! Руки прочь от Лецри! Ты и так физически доминируешь, а если ещё применишь свою агрессивную сексуальность, то у него просто крыша съедет. А ты же можешь не удержаться и всё закончится изнасилованием!

— Ну-уу, вполне возможно, — не стала отрицать Оролен. — Значит, физический контакт исключается. А говорить можно?

— Можно подумать, ты сможешь с ним нормально общаться. Максимум — растеряешься, а то и вообще из себя слова выдавить не сможешь.

— Чёрт, Элруд, ты действительно меня слишком хорошо знаешь, — нахмурилась Оро.

— А то!

— Но не думаю, что у тебя получится лучше. При виде прекрасных лецриевских глаз вся твоя активность и говорливость тоже куда-то испаряется.

Хэл действительно притормозила ненамного, но потом отреагировала блестящей контратакой:

— Так вот, что тебе в нём больше всего нравится — глаза!

И тут произошло нечто невероятное: Ени впервые увидела, как Оро краснеет. Даже её смуглая кожа не могла скрыть яркого румянца — видимо, Хэл попала в яблочко.

— Прекрасно, правила выработаны, — сказала Ени нарочито спокойным голосом, всё-таки решив вмешаться. — Честно говоря, тот факт, что вы решили ограничить сферу вашего соперничества, меня очень радует, это всё начало здорово утомлять. И по такому случаю… Оро, как насчёт гренок?

— О, о, о… Да! Конечно, — повернулась к ней с преувеличенным энтузиазмом Оролен. Впрочем, поскольку речь шла о гренках, возможно, энтузиазм не был преувеличенным.

— Как ваше первое сентября?

— Да всё то же самое, — пренебрежительно отозвалась Оро. — Только умноженное в два раза. 'В два раза больше нагрузка, в два раза усложнённые техники, в два раза больше прилагаемых усилий' — немного кривляясь, она, очевидно, спародировала кого-то из преподавателей.