Трудно быть боссом (СИ) - Бузакина Юлия

— Я буду ждать.

Он допил свою порцию горячего шоколада и заглянул в вибрирующий вызовом «Айфон».

— До встречи!

— До встречи…

 Выбросив свой бумажный стаканчик в урну, Харитонов подмигнул Лёве и бодро зашагал в сторону выхода из парка.

А я все сидела и смотрела ему вслед.

Глава 13. Вечерний разговор

День подошел к концу. Лёва мирно спал в обнимку со своим Симбой, Кристина ушла на свидание с новым коллегой по работе, а я все ждала звонка от Андрея. Нет, я не надеялась, что для меня найдется место в его издательском доме, но он обещал позвонить, и от ожидания было некомфортно.

Я не знала, чем себя занять, а сон все не шел. Разозлившись, я закуталась в длинный халат, взяла планшет и отправилась на кухню.

Подошла к окну и прислонилась лбом к прохладному стеклу. Внизу, освещенный яркими фонарями, жил своей жизнью ночной бульвар.

Полюбовавшись немного ночной панорамой, я распахнула форточку и включила чайник. Заварив себе чаю, взяла в руки мобильный. Устроившись за столом в полумраке, я принялась листать ленту в Фейсбуке.

На экране всплыло сообщение: «Ева, добрый вечер. Если не поздно для звонков, дай знать»

В груди кольнуло.

«Привет. Не поздно».

Вскоре мой мобильный завибрировал вызовом.

— Привет, — раздался бархатный голос на другом конце провода.

— Привет!

Сердце сжалось. Как же давно я не слышала это мягкое «Привет».

«Не думать о нем, как о мужчине! Его семья не позволит нам быть вместе, а травля – самое последнее, что нужно в моем отчаянном положении. К тому же, они могут узнать, что Лёва – сын Андрея. Что, если его матери придет в голову лишить меня родительских прав? У меня ведь нет ни работы, ни жилплощади».

Меня охватила паника. Сердце заколотилось где-то в горле, и сразу стало нечем дышать. 

— Ева, мой личный помощник Тамара вынужденно уходит в отпуск. Пока свободных вакансий нет, предлагаю тебе занять ее место, — ворвался в мои панические размышления бархатный голос Андрея.

— Может, есть что-то еще?

— Попробуй себя в роли офис-менеджера. Почему бы и нет? А когда вернется Тамара, я переведу тебя в отдел кадров.

— А твоя семья, Андрей? Они не будут против? Все же издательский дом – ваше общее детище. Должность офис-менеджера предполагает, что я буду находиться рядом с тобой…

— Ева, когда ты перестанешь вспоминать те слова, что сказала моя мама? Прошло почти пятнадцать лет! Она изменилась.

 Я усмехнулась. Кто-кто, а Лидия Васильевна вряд ли изменила точку зрения в отношении меня. Ее презрительно-разочарованный взгляд в торговом центре было невозможно не заметить.

– Ева, соглашайся. Всего одна неделя в роли офис-менеджера, а потом перейдешь в отдел кадров. Я уверен, тебе у нас понравится.

Я зажмурилась. Нам придется общаться каждый день, но я выдержу. В конце концов, где еще я найду такое престижное место? В издательский дом не берут, кого попало.

— Ладно, только… если что-то пойдет не так, не суди меня строго.

— И не собираюсь! Я буду ждать тебя завтра. В одиннадцать часов утра тебя устроит?

— Очень даже устроит. Только завтра воскресенье.

— Приходи, отдел кадров будет работать. У нас на носу проверка налоговой, так что готовимся по полной программе. Мой кабинет на втором этаже. Не заблудишься.

— Спасибо за помощь.

— Не за что… И, знаешь, я рад, что ты вернулась.

— Да ладно тебе! — я улыбнулась. — Нашел, чему радоваться.

— Нет, в самом деле. Все эти годы мне казалось неправильным, что ты уехала от нас. А теперь, когда ты рядом, все как будто встало на свои места.

— За исключением того, что у меня на руках маленький ребенок.

— Разберемся.

Я усмехнулась: как у него все просто, оказывается!

— До встречи завтра утром.

— До встречи, Ева.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 14. Харитонов

Экран мобильного погас, а вместе с ним исчез голос Евы - такой далекий, и одновременно родной.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Харитонов вздохнул. Кажется, он все же наступил на те самые грабли. Но Ева вернулась, вот что главное. Завтра он оформит ее к себе в издательство на работу, и пусть только попробует еще раз от него сбежать! Да, у нее есть ребенок, и что? От этого ее глаза не стали менее родными. Тем более, что у ребенка нет отца. Его мать, конечно, будет в шоке, если узнает. Но сколько можно разыгрывать драму из того, что Андрея тянет к Еве? В конце концов, он единственный из семьи принес себя в жертву материнским капризам и после смерти отца переехал жить в родительский дом.

— Андрюша, ты решил нас покинуть?! — раздался из гостиной недовольный голос матери. — Мы режем торт! Помедлишь еще чуть-чуть, и останешься без сладкого!

Отогнав прочь мысли о Еве, Андрей спрятал мобильный в карман джинсов и заторопился обратно в гостиную.

У роскошного камина был накрыт небольшой стеклянный столик. Прислуга принесла горячий чай в красивом фарфоровом чайнике и расставила фарфоровые чашки с блюдцами перед гостями. Торт «Наполеон», который мать пекла по особому рецепту, стоял на подносе.

В руках у Кондратьевича сверкал большой нож.

Ната сидела в мягком кресле, поглаживая не в меру округлившийся животик. Ее супруг, олигарх Громов, восседал рядом с ней и с презрением посматривал на нож в руках деда.

— С кем ты там любезничал? — смерила Андрея сестра горящим от любопытства взглядом.

— С новой сотрудницей, — не стал лукавить Андрей. — Тамара уезжает на неделю к матери, и мне понадобился еще один помощник.

— Ох, уж эти помощники… Кстати, мне звонил Платон! — спохватилась Наташа. — Он больше не увольняется! Так что, Андрюша, тебе не надо ничего придумывать.

— Каков молодец! — крякнул Кондратьевич и в один миг разрубил торт пополам.

Мать и Ната, вздрогнув, отпрянули от столика.

— Торт надо резать по-другому, — подняв палец вверх, подал голос Громов.

— Да ты что? — пыхнул в его сторону презрением Кондратьевич. — Может, покажешь мне, а?

— С удовольствием.

Андрей знал, что дед собирался сказать следом. Что-то вроде того, что «яйца курицу не учат», но не успел. Адольф Громов, поднявшись со своего места, ловко выхватил нож из рук Кондратьевича и пододвинул к себе блюдо с десертом. Спустя мгновение нож замелькал у него в руках с такой скоростью, что у Андрея зарябило в глазах. Торт был порезан на одинаковые треугольники.

— Идеально… — восхищенно произнесла мать.

— В молодости мне пришлось работать поваром на кухне одной из кондитерских! — гордо пояснил Громов, и его усики смешно шевельнулись.

Дед хмыкнул.

— Ты даже не дал мне показать, как правильно резать!

— Кто первый, того и тапочки, — подмигнул ему Громов и приземлился обратно на диван рядом с сидящей в кресле Наташей.

— Я, пожалуй, не буду торт. Лучше пойду, подышу воздухом, — крякнул Кондратьевич. Поднявшись из-за стола, он шумно хлопнул балконной дверью и принялся раскуривать свою трубку.

— Обиделся, — вздохнула Наташа.

— А нечего десерты портить, — философски произнес Громов.

— Мальчики, спокойно! — Мать принялась раскладывать фирменный торт по десертным тарелкам. — Ничего не испорчено. Мой торт невозможно испортить.

Она вдруг застыла с тарелкой в руке и задумчиво посмотрела на свое творение.

— Вот бы передать кому-нибудь мои волшебные рецепты. Ната, давай, на следующие выходные приезжай ко мне с ночевкой. Я буду учить тебя готовить. У меня есть рецепт чудесных сырников. Адольфик будет счастлив получить их на завтрак!

Ненавидящая готовку Ната тут же пошла на попятный.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ма, у Адольфа аллергия на творог. Да и мне нельзя напрягаться. Лучше скинь рецепт по почте. Когда будет время, я обязательно попробую приготовить мужу твой торт.

Вытянувшееся от удивления лицо «Гитлера» весьма откровенно намекало на отсутствие аллергии. Но видимо, Нату это не останавливало.