Одаренный: князь (СИ) - Тим Волков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Господин Охиндо у себя?
Вышедший кивнул. Зашел. Минуты через две вновь вышел, кивнул нам:
— Он ждет вас.
Мы вошли внутрь. В чуме было темно, пахло кислятиной. В самом центре чадно горел очаг. Я не сразу увидел вождя. И только когда меня осторожно похлопали по плечу, я оглянулся и обнаружил, что справа от меня находится старик, сидящий на кресле-каталке. Рядом с ним стоял тот самый коренастый мужчина, который встретил нас у чума.
— Рад приветствовать вас у нас в гостях, Александр Федорович! — произнес старик, протягивая жилистую руку для приветствия.
Это был мужчина лет шестидесяти, худой, но крепкий. Угловатое лицо было огранено седыми редкими волосами и такой же седой и редкой бороденкой. Глаза вождя прятались за щелочками век, но были острыми и пронзали собеседника насквозь.
Мне хватило и секунды, чтобы понять, что вожак обладает весьма мощным Даром и силой.
Я пожал хозяину руку, невольно ответив мощь его руки, ответил:
— И я рад вас приветствовать, господин Охиндо.
— Вы уж извините, что не мы к вам, а наоборот. Сами видите, в каком я состоянии, — старик стукнул себя по ногам. — Парализовало лет десять назад, когда я с нарт неудачно упал.
Старик улыбнулся, но глаза при этом остались все такими же пронзительными.
— Да вы не стойте у порога. Проходите!
Старик пригласил жестом, но Исаму Васильевича остановил, не дав пройти дальше. Сказал:
— Разрешите, я переговорю с князем с глазу на глаз? Вы ведь не возражаете?
Исаму вопросительно глянул на меня, я кивнул:
— Все в порядке.
— Сарын, проводи Исаму Васильевича на улицу, — обратился старик к крепышу. — Покажи ему пока прекрасный вид на Эр-Каан. Сейчас самая пора цветения огневок — очень красиво!
Исаму, хоть и обиделся, что его не оставили для беседы, но виду не подал, послушно вышел.
— Вот хотел на вас посмотреть, — произнес старик, улыбаясь в усы. — Понять, кто вы такой.
— Поняли? — спросил я.
— Не совсем. Но не чувствую от вас плохого. Значит хороший вы человек. Нас не обидите.
Старик вдруг резко подвинулся ко мне, схватил за шею и подтянул к себе. В самое ухо зловещим шепотом произнес:
— Хотел предупредить вас, чтобы были осторожны. Это место очень опасно. Не доверяйте глазам.
— А чему доверять? — опешив от такого, спросил я.
Старик отпустил меня, вновь улыбнулся. Постучал пальцем себе по груди. И спокойно, как ни в чем не бывало ответил:
— Сердцу доверяйте. Оно не обманет.
— А разум?
— Разум можно обмануть. Сердце — никогда.
— Интересно.
— Александр Федорович, да вы не обращайте внимания на старика! Что с меня взять? — вдруг рассмеялся Охиндо. — Давайте лучше к очагу ближе. Мы вас угостим местными блюдами.
— Я уже кое-что пробовал.
— Нет, такое вы точно не пробовали! — усмехнулся старик.
Мы подошли к очагу. Возле него сидело несколько человек — все женщины. На меня они не обратили никакого внимания, были погружены в подобие транса. Глянув на одну, я невольно отшатнулся — ее глаза были абсолютно белыми, и лишь тонкая сеточка кровеносных сосудов проходила понизу глазного яблока.
— Гушь, гушь! — шептала женщина одними губами.
В руках у нее был пучок крапивы, которым она обмахивала воздух.
Второй эвенк, сидящий в противоположной стороне, бил в бубен, на котором были нарисованные морды демонов. Каждый удар заставлял эти морды трястись и словно бы оживать. Остальные присутствовавшие не обращали на это никакого внимания, будто все происходящее было в порядке вещей.
— Вот, попробуйте, — старик протянул мне тарелку с какой-то красной ягодой. — Очень вкусно.
Я любезно взял горсть закинул в рот. Разжевал. Ягода оказалась сладковато-кислой.
— Вкусно, — кивнул я.
— А теперь мы хотели бы вам показать наши народные ритуалы. Думаю, вы вряд ли такое раньше видели. Вы не против?
— Хорошо, — согласился я.
Вся обстановка была столь необычной и странной, что я не знал что отвечать. Что за ритуал? Какие-то традиции эвенков? Культурная программа?
Старик улыбнулся. Его взгляд пронзал меня, и казалось, что он читает мои мысли.
— Отлично. Тогда начнем, — произнес Охиндо и бросил в огонь горсть сухой травы, которую достал тут же из кармана.
Чум тут же наполнился удушливым белым дымом. Я закашлялся, пошел было к выходу, но старик остановил меня.
— Нет, все только начинается! — произнес он и его голос показался мне далеким, словно старик говорил с вершины горы. — Смотри на дым. Смотри на дым. Смотри на дым.
Слова, которые бросал в меня старик, растягивались, словно были резиновыми. Они оплетали меня, вязали по рукам и ногам, не давая уйти. Я смотрел на дым и видел в нем множество разных картин, но взгляд не мог зафиксироваться хоть на чем-то отдельном и я терял связь с реальностью.
Все плыло.
Женщины с белыми глазами вдруг каким-то чудом заслонили собой весь горизонт, а их губы гипнотически продолжали бормотать:
— Гушь, гушь! Гушь, гушь! Гушь, гушь!
Где-то на самом отдалении сознания я понял, что трава, которую кинул в огонь Охиндо, была не простой. Сознание опьянело, а все рамки критического мышления разрушились, впуская в голову поток неведомого и запредельного.
«Ты должен это сделать!» — прогрохотало над головой.
Я поднял взгляд и увидел старика — он был огромен, словно гора.
«Что сделать?» — попытался произнести я, но губы не слушали и онемели.
«Ты — избранный! И ты должен это сделать. Но цена будет страшной».
Лицо старика начало преобразовываться, превращаясь в морду одного из демонов, которые были нарисованы на бубне эвенка.
Кажется, я закричал.
«Ты должен это сделать!» — вновь прогрохотало над головой.
«Ты избранный!» — произнес другой голос.
Дребезжащие удары бубна погружали в еще больший транс.
Гушь, гушь! Гушь, гушь! Гушь, гушь!
Я проваливался куда-то вниз, в темноту, но не мог произнести и звука.
«Ты должен это сделать!»
Гушь, гушь!
Страх окончательно захлестнул меня. Все померкло, и я едва не сошел с ума — самым настоящим образом не сошел с ума, потому что чувствовал, что стою на краю безумии. Но холодная вода, вылитая мне на лицо и пара пощечин привели меня в порядок.
Я открыл глаза. Не сразу понял, что лежу.
— Что… что произошло? — не своим голосом произнес я, поднимая свинцовую голову.
— Дыма было слишком много, — просто ответил старик. — Мы уже проветрили.
Я глянул на Охиндо и увидел в его глазах все — они прекрасно все понимал и видел то же самое, что и я.
— Что… — начал я, но старик жестом показал мне
