Аферистка и Майор Воронцов. Семейное древо (СИ) - Босс Екатерина

— Алевтина Дмитриевна, приехали мужчины из полиции, — печальным, явно немного наигранным, голосом протянула девушка, подходя к пожилой женщине, чьи седые волосы были собраны с помощью заколки-краба.

— Вижу, дорогая, — кивнула та в ответ, поправив квадрантные очки в чёрной оправе. — Молодые люди, — приветственно кивнула Алевтина Дмитриевна и, поднявшись с дивана, с помощью простой деревянной трости, пошла в сторону мужчин, которые все еще стояли в дверях клином.

Ей на помощь тут же поспешил высокий темноволосый мужчина, чьи волосы немного кудрявились, а форма и оправа очков была в точности, как у хозяйки дома. На Алевтине Дмитриевне было надето черное мешковатое платье, на шее повязан тонкий шифоновый платок того же цвета. Она медленно переступала, одной рукой опираясь на трость, а другой взяв за локоть, скорее всего сына или зятя. Воронцов не увидел сходство вдовы и взрослого мужчины, которому было около пятидесяти. Он выглядел хорошо для своих лет, но морщины на лбу и в области глаз выдавали его возраст. Мужчина был одет в серый костюм в клетку и темно-синюю рубашку с черным галстуком, на ногах у него были дорогие лакированные черные туфли с длинным носом.

— Богдан Маркович Толстых, — представился темноволосый мужчина, протягивая руку Воронцову.

— Майор Олег Воронцов, соболезную вашей утрате, — проговорил майор, пожимая руку Богдану. Олегу было трудно представить какого это — потерять отца, его — умер, когда мальчику не было и десяти.

— Благодарю, — кивнул в ответ Толстых, гладя по морщинистой дрожащей руке мать. — Один из Ваших сотрудников уже наверху. Если Вы позволите, я провожу Алевтину Дмитриевну в комнату и пройду с Вами, — предложил мужчина, поправляя очки.

— Мы подождем, — кивнул Олег и, сделал шаг в сторону, давая паре пройти.

Через пятнадцать минут Богдан Маркович спустился назад в большую гостиную, отведя мать наверх, в гостевую комнату. Женщина не могла зайти в свою спальню после того, как нашла мужа мертвым — каждый сантиметр дома был пронизан воспоминаниями, которые они создавали на протяжении сорока лет, что жили здесь. Олег Воронцов к этому времени успел познакомиться с остальными членами семьи: высокая женщина с длинными каштановыми волосами и прямоугольными очками в тонкой металлической оправе, чьи карие глаза надменно взирали на всех присутствующих, была женой старшего сына Марка Толстых — Богдана — Елена. Рядом с женщиной, что стояла у окна и смотрела на улицу, на низком пуфе молочного цвета сидел четырнадцатилетний парень, чьи темные волосы вились, как и у отца — Вадик. Он был настолько увлечен своим новомодным гаджетом в чехле с Человеком-Пауком, что даже не замечал никого вокруг. На одном из длинных диванов сидела пара — молодой мужчина, Евгений, с тусклыми голубыми глазами, которые, наверное, единственные из всех присутствующих, не считая вдовы, излучали искреннюю печаль и уже знакомая Воронцову молодая девушка, Софья, которую мужчина обнимал за плечи. Эти двое были явно не женаты, на безымянных пальцах не было колец, да и представления о женатых парах у Олега были совершенно иные. Девушка, как ему показалась, была отстраненной и витала где-то далеко, точно не расстроенная тем фактом, что наверху лежит труп ее тестя, а рядом с ней сидит сын, потерявший отца.

— Мы можем идти, — проговорил Богдан Маркович, останавливаясь рядом с Воронцовым.

— Конечно, — кивнул в ответ Олег и повернулся к подчиненным. — Кукушкин, ты остаешься и опрашиваешь родных, а ты Кабанов — за мной, — оба мужчины кивнули в ответ.

— Кто обнаружил труп? — спросил Воронцов, поднимаясь по лестнице следом за сыном погибшего на третий этаж.

— Отца нашла мама, рано утром, — сглотнув произнес мужчина, останавливаясь в маленьком прямоугольном коридорчике, где была лишь одна дверь, ведущая в кабинет Марка Толстых — место убийства.

— Она что-то еще сказала? — спросил майор, останавливаясь на предпоследней ступеньке лестницы, троим мужчинам было бы трудно уместиться в маленьком коридорчике.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Она проснулась рано утром, в последнее время у нее были проблемы со сном, и решила пойти в его кабинет. Папа часто мог засидеться допоздна и уснуть в любимом кресле, — грустно улыбнулся Богдан. — В этот раз он не засиживался…

— Понятно, — кивнул Олег. — Давайте мы осмотрим место преступления.

— Конечно, — кивнул мужчина и, открыв дверь, вошел внутрь кабинета. За ним проследовали Воронцов и капитан Кабанов.

Над телом погибшего писателя, что нетронутым полулежало в кресле, склонился молодой мужчина в белых медицинских перчатках. Он обернулся на звуки шагов и улыбнулся, обнажая идеально ровные белоснежные зубы.

— Дмитрий Елагин — ваш новый судмедэксперт, приятно познакомиться!

Глава 5

Убитый или умерший, это уже будет решать следствие, полулежал в большом кожаном кресле с высокой стеганой спинкой. Его посиневшая рука безвольно висела в воздухе, соскользнув, с местами облезлого подлокотника. Глаза Марка Толстых были открыты, никто так и не удосужился закрыть их или накрыть мертвого белой простыней. На высоком деревянном столике с резными ножками, находящемся по левую сторону от кресла, ближе к давно потухшему камину, стоял вытянутый стеклянный графин из красного стекла и бокал с недопитой светло-оранжевой жидкостью с янтарным оттенком. Рядом с креслом стоял судмедэксперт, который закупорив пробирку с пробой жидкости из стакана Марка Толстых, отправил ту в чемоданчик с другими медицинскими принадлежностями.

— Майор Олег Михайлович Воронцов, начальник Особого отдела, — кивнул мужчина, подходя ближе к трупу. — Что можете сказать?

— Примерное время смерти в районе с одиннадцати до часу ночи, точнее пока сказать трудно, — проговорил Дмитрий Елагин, снимая перчатки. — Причина смерти — передозировка опиоидами, но какие именно, узнаю только после анализа крови. Возможно, умерший просто не рассчитал с дозой, — пожал плечами молодой мужчина, щелкая замком от серого медицинского чемоданчика.

— Мой отец не был наркоманом! — взвился Богдан Маркович, делая резкий выпад вперед.

— Эй, мужик, успокойся, — придерживая за плечи взвинченного мужчину проговорил Кабанов, встав у него на пути. — Это всего лишь предположение!

— Не надо меня трогать! — воскликнул Богдан, сбрасывая с себя руки капитана. — Ваши предположения — чушь! Я буду жаловаться вашему начальству, понаберут на работу недоучек! — фыркнул он, поправляя упавшие на глаза вьющиеся темные пряди.

— Не знаю, как Вы уважаемый, а я закончил Московский институт судебной экспертизы, — с достоинством проговорил Елагин, проходя мимо Богдана. — И точно не Вам ставить под сомнения мой профессионализм, только если у Вас нет научной степени в данной области, — усмехнувшись заметил он на мгновение останавливаясь в дверях.

— Богдан Маркович, — обратился к мужчине Воронцов, понимая, что еще немного и может дойти до рукоприкладства. Олег, конечно, не психолог, как некоторые особы, но прекрасно видел в каком подвешенном эмоциональном состоянии находился сын умершего. Сейчас каждое слово воспринимается им в несколько раз острее. — Пока расскажите капитану Кабанову, что Вы знаете о состоянии здоровья отца в последний год. Какие препараты он принимал, на прием к какому врачу ходил и прочее. Я подойду через несколько минут, а пока мне нужно переговорить с коллегой, — кивнул Воронцов и, вручив капитану перчатки, чтобы тот не оставил отпечатков при осмотре, вышел в коридор следом за Елагиным, закрыв за собой дверь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Дмитрий уже спускался по лестнице, мужчина не обращал внимание на идущего за ним майора и даже не собирался замедлять шаг, не то, чтобы останавливаться. Воронцов догнал судмедэксперта на первом этаже, когда тот проходил мимо гостиной, в которому сидели двое — Елена, жена Богдана, и старший лейтенант Кукушкин.

— Дмитрий, мы могли бы с Вами поговорить? — спросил Воронцов, поравнявшись с молодым человеком.