Амурский ангел. приключенческий роман - Александр Никонов

Закрывалась библиотека в пять и работала без перерыва. За час Денис погулял по парку, сжевал два бутерброда, запил их минералкой, посидел у фонтана и вдруг увидел свою одноклассницу Соню Рейнер, которая проходила мимо него и которую он не видел лет десять.

– Соня, – окликнул он её.

Она остановилась, повернула к нему голову.

– А, это ты Денис. Или тебя сейчас зовут только по имени-отчеству? Ты ведь теперь известный тележурналист.

– Да брось ты, Соня, ведь мы с тобой одноклассники. Садись, поговорим.

Он похлопал ладонью по скамейке, на которой сидел. Соня ответила:

– Извини, Денис, я бы с удовольствием, только я на работу спешу.

– А где ты работаешь?

– Да здесь рядом, в библиотеке.

Костомарь выпучил глаза.

– Вот так номер. Мне как раз в библиотеку и надо.

– Вот уж не думала, что тебя заинтересует наше мышиное место.

– Почему мышиное?

– Да есть такие остряки, которые называют библиотеку мышиной норой, где эти грызуны питаются бумагой.

– Сонечка, я как раз из тех людей, которые так не думают.

– Ладно уж, пошли. – Уже идя рядом с ним, Соня спросила: – И что тебе заинтересовало в нашей библиотеке?

– Нужно кое-какие подшивки газет посмотреть. Они у вас есть?

– Конечно, есть. Тебе какую газету и за какой год?

– Какой год, знаю – 1990, а вот какую газету…

– Ясно, на месте разберёмся.

В библиотеке было прохладно, пахло бумажной пылью.

– Ты проходи в читальный зал, я сейчас переоденусь.

Денис оглядел высокие и длинные ряды стеллажей, заставленных книгами, и вздохнул. В библиотеке он, не был, наверно, с тех самых пор, когда сдавал последний экзамен и писал дипломную работу в Дальневосточном университете. Тишина и уют этого царства и хранилища тысячелетних знаний человечества вселяли в сердце покой и желание тут же взять какую-нибудь книгу и раскрыть её на любой странице. Что он и сделал. Книга называлась «Дьяк разрядного приказа», написанная Александром Кирюхиным. Страница восемьдесят шесть. Глава «И стали град рубить». «До наступления крепких морозов и установления надёжных зимников оставалось немного времени, надо спешить, – читал он строки о строительстве под Казанью города Свияжска. – Выродков и его помощники целыми днями были в хлопотах. Нанимали плотников, что толклись постоянно на Ивановской площади Кремля в ожидании заказчиков. Плотники – народ шумный, зубастый, любящий подольше порядиться о цене, о пропитании, похвастаться своим мастерством и сноровкой, своими чудо-топорами, которыми, по их словам, и рубят, и режут, и если потребуется, бреют и стригут».

В это время в зал вошла Соня. Увидев в его руках книгу, она спросила:

– Что, давно в библиотеке не был?

– Сто лет.

– Сразу видно. Библиотека, как мама родная: пока учит, лелеет – нужна, а как от подола оторвали – так и забыли. Вот и власти так же к ней относятся. Зачем она им, когда они в своё время от неё всё взяли, умными да взрослыми стали. Из них копейки не выжмешь для пополнения фонда. Спасибо добрым людям – несут то, что им не нужно. Так за какой тебе, говоришь, год?

– За девяностый.

– Пошли в книгохранилище, одна я там вряд ли справлюсь.

Полки и стеллажи до потолка в огромном зале поразили Дениса. Он спросил:

– Послушай, Соня, а сколько книг в вашей библиотеке?

– Около ста восьмидесяти тысяч.

– Ого!

– Правда, здесь много политической, идеологической литературы советского периода, но есть и редчайшие экземпляры времен Гражданской войны, НЭПа. Я ничего не выбрасываю, как в других библиотеках. Сейчас к нам много учёных, исследователей приезжают с Дальнего Востока и Сибири. Даже из Москвы бывают. Хвалят, что мы ничего не выбрасываем. Тут такие материалы можно найти, что сама Салтыковка может позавидовать. – Наконец, Соня остановилась у огромной полки с пожелтевшими и посеревшими подшивками газет. – Так, это, кажется, здесь. Вставай на стремянку и ищи на

седьмом ярусе слева. Да осторожнее, там пыли пуды. Вот-вот, там тебе все правды и все неправды. Ищи на корешках девяностый год. Нашёл? Подавай сюда.

Когда Соня и Денис совместными усилиями достали со стеллажей нужные материалы, она спросила:

– Может, я тебе помогу? Ты какие материалы ищешь?

Денис замялся:

– Ты понимаешь, Соня, меня заинтересовало происшествие с семьёй Курулёвых, если я правильно помню фамилию. Будто бы на них напала какая-то неведомая кровожадная птица.

Соня на несколько секунд задумалась:

– Помню, помню. Я тогда как раз первый год как начала работать после института, и этот случай мне врезался в память. В тот год много писали об этом случае, а потом вдруг как-то одновременно заглохло. К нам даже один известный уфолог приходил, сильно интересовался материалами по этому делу.

– Уфолог? – удивился Денис. – А ему-то зачем это понадобилось?

– Не знаю. Но его это очень сильно интересовало.

– Его фамилию, случаем, не запомнила?

– Как раз запомнила. Она у него такая интересная и редкая – Остров.

– Может, и адрес его знаешь? – с надеждой в голосе спросил Денис.

Соня засмеялась:

– Конечно, знаю. У нас все читатели в базе данных есть. Если надо, посмотрю в компьютере.

– Надо, Сонечка, очень надо.

Через несколько минут Соня принесла распечатанные данные на уфолога Острова и сказала:

– Ну, ты сиди здесь, а ко мне читатели пришли.

Соня ушла, а Денис стал листать подшивки старых газет. Фотоаппаратом он переснял десятка два материалов, посвященных происшествию с семьёй Курулёвых, и ушёл, не забыв попрощаться со своей одноклассницей.

В тайге

Луша Веретешкова проснулась ближе к вечеру, когда косое солнце заглядывало в маленькие оконца охотничьей избы с запада. Она открыла глаза, посмотрела на дощатый потолок, на печку, возле которой лежала, на бревенчатые стены, на которых висел зимняя одежда, иконы, старое зеркало в резной оправе, несколько портретов в рамках, на которых были запечатлены несколько бородатых стариков и старух в наглухо повязанных косынках, мужчина в военной форме рядом с молодой, красивой женщиной и тремя детьми.

Нет, она не испугалась ни незнакомой обстановки, ни того, что вдруг оказалась в другом месте, ни того, что в комнате стояла пронзительная тишина, ни того, что рядом никого не было. Просто ей было очень спокойно и хорошо, как будто она здесь была всегда, и просто проснулась, чтобы начать новый день своей жизни.

Лукерья села на залавок, обулась в кроссовки и увидела на сколоченном из досок столе несколько накрытых мисок и глиняный горшок. При виде пищи девушка почувствовала, что сильно проголодалась и невольно несколько раз проглотила сладковатую слюну. Она села на табуретку, сняла с эмалированной миски крышку и увидела варёные куски мяса. Один из кусков взяла прямо руками и жадно проглотила его. Мясо было ещё тёплым, духовитым и мягким. Луша съела несколько кусков мяса без хлеба, который лежал здесь же, на столе, в целлофановом пакете. Потом сняла с горшка тряпочку и понюхала его содержимое. Пахло какой-то ягодой. Она налила полную полулитровую кружку и залпом её выпила. Напиток был несладким, но очень терпким и духмяным. Лишь через минуту она определила, что это был настой из брусники и голубицы. После настоя почему-то снова захотелось есть, но Луша воздержалась.

Она прислушалась и услышала доносящиеся из-за стен избы бубнящие звуки, как будто где-то далеко били по бубну шаманы. Пройдя через заднюю комнату и сени, она вышла на низкое крылечко, увидела деда Устина и миниатюрного мужчину в малахае, который сидел, скрестив ноги, прямо на земле. Дед Устин сидел на чурбаке у глиняной печи, на которой стоял прокопчённый чайник, и помешивал палкой угли. Услышав ворчание входной двери, мужчины повернулись к девушке. Но она на них не смотрела, она смотрела на необъятную тайгу, на зажжённые поздним закатом молодые верхушки хвойняка, на свинцовые извивы реки и тёмную камышовую зелень озёрных берегов, на сопки, похожие сейчас на снятые шлемы былинных богатырей, и слегка улыбалась.

– Ну, проснулась, голубушка, – оторвал её от созерцания дед Устин.

– Проснулась, дедуша, – отозвалась она и, спрыгнув козочкой с крылечка, подбежала к ним. – Здрасьте, – поприветствовала она нанайца.

Иван Актанка ничего не ответил, а только прикрыл на глазах веки и чуть склонил голову. Девушка села на чурбак и спросила:

– Дедуша, а как я здесь оказалась? Я ничего не помню.

– Потому что ты всю дорогу спала, как сурок. Мы с отцом тебя и привезли сюда. Ты разве не помнишь, что ты собиралась деда навестить.

Лукерья поморщила лоб, скривила губы:

– Вобще-то я не хотела ехать. – Она огляделась вокруг и вздохнула полную грудь воздуха. – А тут хорошо, красиво и очень спокойно. А где же папка?