Сердцу не прикажешь - Джоан Хол

Лукас ухмыльнулся.

— Не забуду. Прежде чем заявиться к нему в офис, я заранее все разузнал о его так называемых потерях на торгах.

— В этом я не сомневался. — Тим поежился и сделал большой глоток. «Ну и жуткая улыбочка у этого парня, прямо не по себе делается».

Лукас прищелкнул языком.

— Что ж, ты отлично справился с работой, Тим. Я очень признателен тебе.

Тим попытался улыбнуться боссу, но на лице его появилось лишь жалкое подобие улыбки.

— Теперь я могу отправляться домой? Потому как в противном случае жена и дети вообще позабудут, как я выгляжу.

Лукас рассмеялся. Смех его звучал негромко, но в нем чувствовалась страсть. По мнению некоторых женщин, у Лукаса был дьявольски сексуальный смех.

— Да, можешь отправляться домой. И ни о чем не переживай. Трейси и детишки сразу вспомнят тебя, как только ты заявишься домой с подарками. Я распорядился, чтобы к твоему жалованью добавили недурственный бонус.

— Спасибо, Лукас. — Хотя Тим был явно польщен, он вовсе не казался удивленным, и это было вполне понятно. Он много лет работал на Лукаса Маканну и знал размеры, до которых может простираться щедрость хозяина в случаях, когда тот бывает доволен чьей-то работой. Впрочем, Тим также отлично знал и размеры гнева, когда Лукас бывал недоволен.

— Если вы не против, то после ужина я сразу бы и отправился к себе.

— Вообще-то я заказал для тебя номер здесь же, в этом отеле, — Лукас пожал плечами. — Но если хочешь отправиться домой, я ничего не имею против. — Он улыбнулся мягкой понимающей улыбкой. — С тех пор как ты в последний раз был дома, прошло и вправду немало времени. И никакого при этом женского внимания, так ведь?

Тим поежился.

— Именно так, шеф. Слишком много прошло времени, и никакого внимания. Не терпится увидеть семью.

Лукас приветственно поднял свой бокал.

— В таком случае будем считать, что все текущие дела мы уже закончили. Очень признателен за все, что ты для меня сделал. Поднимайся и ступай к Трейси и детишкам.

— Как скажете, босс. — Тим допил оставшееся в бокале бренди и поднялся из-за стола. — Еще раз спасибо за все.

— Да, между прочим… — произнес Лукас, вынуждая Тима замереть в полушаге от стола. — Очаровательной супруге передавай от меня привет.

— Непременно передам, — пообещал Тим. — Доброй вам ночи, сэр.

Проводив Тима взглядом, Лукас подумал о том, что у него еще масса дел сегодня.

Опустив пустой бокал на стол, он расплатился по счету за ужин и покинул ресторан.

Нужно было позвонить в Атлантик-Сити одному парню, у которого тесные связи с казино и который в неоплатном долгу перед Лукасом.

На губах Лукаса играла едва заметная улыбка, когда он вышел из лифта на своем этаже. Улыбка относилась к тому, что в кои-то веки он намеревался звонить за счет абонента.

— Стайер? — не слишком веселый смех раздался в телефонной трубке, которую Лукас плотно прижимал к уху. — Да едва ли отыщется тут хоть один человек, который не слышал бы о нем.

— Стало быть, он уже сумел прославиться? — уточнил Лукас, наслаждаясь тем приятным чувством, которое возникает, когда сбываются предположения.

— Если без экивоков, то он клинический идиот. Совсем не понимает, когда нужно выходить из игры. — И вновь в ухо Лукаса потек смешок собеседника. — Черт, если бы ты только видел, как он делает ставки! Таким, как он, вообще следовало бы запретить приближаться к столу. Но никогда не ссылайся, если будешь повторять мои слова, на меня. Иначе я вынужден буду сказать, что в жизни подобного не произносил.

— И в голову не придет, — добродушно протянул Лукас. — И насколько же глубоко увяз наш общий друг?

— Тут на миллион, и еще на полмиллиона в одном заведении. — Чуть посмеявшись, он продолжил: — Но я знаю еще парочку казино в Лас-Вегасе, которым он также задолжал в общей сложности под три четверти миллиончика.

— Значит, всего около двух миллионов?

— Я бы даже сказал, почти что три. Хочешь, чтобы я выяснил поточнее?

— Это не обязательно. Для меня ориентировочной цифры вполне достаточно, — заверил его Лукас. — Спасибо, дружище.

Положив трубку, он прищелкнул языком, как бы отмечая ту прихотливую идею, которая только что пришла ему в голову.

Что ж, пришло время точить нож для кастрирования.

Глава 6

— Лукас! Входи же, входи и познакомься с моей дочерью.

Фриско была напряжена, что свидетельствовало о ее раздражении. Во-первых, отец так и не рассказал матери о случившемся. И, во-вторых, она считала, что отец выбрал неправильный тон для начала разговора.

Стоя возле окна, повернувшись спиной к офису, она попыталась собраться, придать своему лицу бесстрастное выражение. Только почувствовав себя готовой, Фриско обернулась, чтобы взглянуть на легендарного человека.

— Фриско, подойди же и поприветствуй Лукаса Маканну. — Хотя улыбка Гарольда была гостеприимной и широкой, в глазах его читалась отчаянная мольба. — Лукас, познакомься, это моя дочь Фриско.

— Рада познакомиться с вами, мистер Маканна, — послушно произнесла Фриско, переведя взгляд с напряженного лица отца на бесстрастное лицо человека, входившего в кабинет.

«Черт, ну и живая легенда, нечего сказать, — подумала она. — Хотя, собственно, кто знает, как именно должен выглядеть человек, сделавшийся еще при жизни легендой?»

И тут же решила, что «живая легенда» должен выглядеть именно так, как выглядит Лукас Маканна. Именно таким он должен быть: высоким, подтянутым, стройным, с фигурой и повадками профессионального спортсмена, ушедшего из большого спорта, но еще не вышедшего из своей лучшей формы. Причем именно смуглым: чтобы черные волосы и темные глаза дополнялись загорелой кожей лица. Первое впечатление, которое он производил, — впечатление силы, самоуверенности и ярко выраженной чувственности.

Попеняв себе за подобные мысли и еще больше за то, что испытала невольную легкую дрожь, Фриско двинулась навстречу гостю, издалека протянув руку.

— Привет, — Лукас удивленно выгнул бровь. — Мисс?.. Или, может быть, миссис?..

— Мисс Стайер, — представилась она, и в тот самый момент, когда ее ладонь оказалась в руке Лукаса, Фриско почувствовала себя зверьком, угодившим в капкан. Его рукопожатие было сильным и уверенным. — Но я буду вовсе не против, если, отставив церемонии, вы запросто будете называть меня Фриско.

— Ну а я в таком случае просто Лукас.

«Ты и есть просто Лукас», — подумала она неожиданно для себя; когда он завершил рукопожатие, Фриско почувствовала, что дышать сразу сделалось легче.

— Очень приятно, — сказала она, отлично понимая, что говорит явную ложь. Ей все это не нравилось, особенно томное чувство, которое она испытывала в те секунды, пока ее ладонь находилась в его руке. — Слышала о вас. — Эти слова были сущей правдой. Впрочем, Фриско сочла за благо не добавлять, что ей вовсе было не по нутру то, что доводилось слышать про Лукаса.