Мотокросс моей судьбы - Екатерина Васина

— Неужели он предпочел мне эту вот… эту… эту…

— Девушка как девушка. А ты что думала, его могла прибрать к рукам только роковая красавица? Тут ведь внешность не на первом месте. Она его просто зацепила сильнее остальных.

Настя автоматически глотнула кофе и пожалела, что на столе только сахар, а не цианид. Видеть счастливую парочку для нее было равносильно танцу на острых стеклянных осколках. Только сейчас она вдруг как-то отчетливо поняла: все, Ратмир отныне для нее прошлое. Причем закрытое на тяжелый засов. Будущим он станет для той девочки, которая сейчас обнимала его и хихикала, принимая поздравления.

А им ведь вместе еще два года учиться. То есть, два года видеть Ратмира, который явно любит другую. Слышать, как он рассказывает про то, куда сходил со своей женой, куда собирается и как они проводят вечера.

От таких мыслей цианиду захотелось еще сильнее.

— Ну все, посмотрела? — Ника уже таскала торт из тарелки подруги. — Будем дальше заниматься прелестями мазохизма или все-таки включим мозг?

— Отстань.

— Мне то пофиг, только ты все сильнее напоминаешь «самое больное в мире привидение». Мне нужна подруга, а не кандидатка в сумасшедший дом.

— Ой, как мне плохо-о-о! — провыла Настя куда-то в чашку. Судя по виду — не врала.

— Поэтому поехали домой. — Ника знаком попросила официанта принести счет. — Давай, давай, посидим у меня, обматерим весь мужской род и придем к выводу, что лучше всего не влюбляться. Нам не впервой. И кстати…

Что там «кстати» Ника не успела сказать — отвлеклась на звонок мобильного. На экране высветился незнакомый номер.

— А это кого нелегкая принесла? А! Наверное, насчет покупки Джебеля! — Ника поднесла телефон к уху. — Слушаю.

— Ну, привет. — увы, звонили не насчет мотоцикла. Девушка сразу узнала приятный обволакивающий баритон, судорожно сглотнула и рявкнула:

— Ну, пока!

— Стой! — в голосе прозвучало столько приказа, что Ника невольно послушалась. — Подожди, не бросай трубку. Давай поговорим. Я сейчас в городе, могу подъехать, куда хочешь.

— Правда? Куда захочу?

— Конечно!

— Тогда езжай к черту. — произнесла Ника. — На кулички или куда там, точный адрес дать не могу. Еще можешь ехать в другое место, мое воспитание не позволяет сказать в какое именно, но ты на нем сейчас сидишь.

— Ника, я же извинился.

— Глеб, я же сказала, к черту и только к черту. — девушка нажала отбой. — Вот же ж, приперся он в город. Настя?

— А? — подруга все смотрела на Ратмира, в глазах отражалась тоска и желание порыдать.

— Погода, говорю, никуда не годится. — Ника посмотрела на вновь зазвонивший телефон. — Вот придурок доставучий.

Телефон она отключать не хотела, так как ждала звонков по объявлению. Просто отключила звук, и теперь телефон въедливо вибрировал и подпрыгивал на столе.

— Настя, я уже расплатилась. Пойдем!

— Еще секундочку.

— Ладно, пока наведаюсь в туалет. — Ника, прихватив телефон, вышла из беседки. Одновременно она решила прочитать сообщение, пришедшее по WhatsApp.

«Никуля, будь хорошей девочкой и возвращайся ко мне. Ты же понимаешь, что я тебя люблю и уже сто раз пожалел о том дурацком инциденте. Все мы иногда делаем глупости».

— Чего-о-о? — девушка даже не заметила, что проговорила это громко и вслух. — Глупости?! Ну сволочь же ты, Глебушка, охреневшая!

Вокруг беседок протянулись красивые дорожки, выложенные песочного цвета плиткой. Все бы хорошо, но она была немного скользкой. И порой случались казусы и попытки падения. Особенно у девушек на высоких каблуках.

Ника так рассердилась, что выскочила из беседки, забыв обо всем. Гладкая подошва туфельки скользнула по еще более гладкой поверхности плитки. Девушка взмахнула руками, чудом не выронив телефон. Она уже поняла, что сейчас грохнется и отшибет себе пятую точку. В панике, Ника попыталась ухватиться хоть за что-нибудь. Под руку попался официант, точнее — тележка, на которой ехал невероятно привлекательный десерт, заказанный родственниками Ратмира.

Множество сортов мороженого, взбитые сливки, разноцветные безе и сочные фрукты взмыли в воздух, замерли на мгновение, словно хотели обрести способность летать. Но земное тяготение победило, и все великолепие устремилось вниз и в стороны. Еще двое оказавшихся поблизости официантов и посетители шарахнулись в стороны, сталкиваясь друг с другом. На землю полетели подносы с напитками, чья-то сумочка и пара мобильных телефонов. Живая музыка поперхнулась, взвизгнула и умолкла, так как музыканты уставились на происходящее.

Настя перевела затуманенный страданием взгляд в сторону шума и округлила глаза при виде кучи малы, перемазанной непонятно чем.

К месту происшествия уже спешили администратор и Ратмир с невестой и родственниками.

— Ходу, ходу, ходу! — Ника, которая все же ухитрилась остаться на ногах, скинула туфли и рванула прочь, прямо по газонам. Вконец обалдевшая Настя, не желая быть замеченной Ратмиром, поспешила следом за подругой.

Глава четвертая

Макс в начале прогулки чувствовал себя героем. Ему казалось, что он совершает немыслимо отважный поступок, прогуливаясь с ребенком в парке. Вначале парень держался напряженно, но через час уже немного расслабился и даже начал замечать, что многие девушки кокетливо поглядывают ему вслед. Яна особых проблем не доставала, бегала вокруг «дяди Макса» или везла сама свою коляску. Парень дал ей выпить весь сок, скормил пару печенек и решил, что может баллотироваться в «крутого дядю, который умеет обращаться с детьми».

А потом началось.

— Хочу. — Яна ткнула в сторону лотка с мороженым. Насчет этого Максу разрешения не давали, и он спокойно сообщил, что ничего не купит. Наивный!

Следующие двадцать минут Яна продемонстрировала нехилые звуковые данные. Вопль обманутого в ожиданиях ребенка несся над парком и затихать не собирался. Макс, уже растеряв уверенность, сначала прыгал вокруг девочки, потом пытался отвлечь шариком и игрушками, затем попытался ее перекричать — бесполезно. Яна стояла рядом со скамейкой и орала на одной ноте, периодически добавляя горькие всхлипы. За это время к ним успели подойти куча женщин, которые доходчиво объяснили парню, что ребенку надо потакать. Вконец озверевший Макс не выдержал, схватил Яну в охапку, и удрал подальше от этой чересчур людной аллеи. Добежал до небольшой полянки, где сидели несколько человек, там поставил продолжавшего завывать ребенка на землю и сел напротив.

— Прекрати, я на твой рев не поддамся.

Девочка продолжала орать, изрядно нервируя тех, кто отдыхал на полянке. Макс, у которого уже дергался глаз, удержал себя от нецензурных выражений. Вместо этого приподнял Яну за локти и, глядя ей в лицо, четко произнес: