Путь - Владимир Волев

Правда, в этот раз спокойно пообедать не удалось, и как только Арс устроился на вышке и свесил ноги вниз, в необъятную пучину шестерен, к нему подсел человек. Это был тот самый новичок, которого наш герой приметил в очереди на разгрузку, но как он смог проникнуть сюда и зачем – оставалось загадкой. Он сел рядом и тут же приветливо протянул руку в вязаной черной перчатке с отрезанными пальцами:

– Вязьман, – сказал он.

– Что? – переспросил Арс.

– А, не переживайте, разве можно так сразу догадаться, что это мое имя? Многие удивляются, ведь оно очень необычное, знаю, знаю! Но запомнить просто, поверьте: видите мою вязаную шапочку и перчатки? Просто я вязать люблю, это семейное, вот и назвали так. А вас как зовут, позвольте полюбопытствовать? – сказал он и проворно откусил свой бутерброд.

Арс никогда не любил новых людей, очень сложные ощущения были у него по этому поводу, и заговорить с незнакомым человеком для него было почти сродни безумию, да еще с тем, кто приперся, не спросясь, на его любимое место. По идее, это должно было очень взбесить его, и даже довести до драки, если собеседник был бы неосторожен, но к этому человеку Арс почему-то испытывал непонятную симпатию, так он был прост и открыт. Немного помедлив, Арс ответил:

– Арс, мое имя Арс. Не знаю, почему так назвали.

– Да это нормально, что не знаешь, большинство даже не задумываются, почему такие имена дают детям. Арс и все. Просто запомнить, и утруждаться не надо, чтобы окликнуть. Вот и назвали так, это нормально, ты посмотри, у всех имена из 3—4– х букв состоят, видимо так проще. – Собеседник в красной клетчатой рубахе говорил в быстром темпе и был крайне убедителен. – Да это во всем проявляется, вот работаешь ты тут, работаешь, и что с того? Что это тебе дает?

– Ну как что, деньги дает и еду! Все же работают здесь! – наш герой был достаточно суров в ответе, но казалось, что эти слова поколебали его уверенность. По крайней мере, раньше с ним никто на такие темы не разговаривал.

– Так-то оно так, но что на всех равняться? Или всем так уж хорошо живется? А если хорошо, то почему тогда все только сидят и жалуются на жизнь? Плоха она, мол, и скучна. А? Не знаешь? И я вот не знаю! Мое мнение такое – что возможно все! Нужно только захотеть, и ты будешь с той стороны купаться в роскоши!

После этих слов Арс от души рассмеялся. Ничего подобного ни от кого раньше он не слышал, да и слышать такое сейчас в этом замызганном цеху, под аккомпанемент вздымающихся мехов завода, было по крайней мере нелепо, будто бы сказку какую рассказывали. Но Вязьмана такая реакция не остановила, он продолжал:

– Да, конечно, можно смеяться сколько душе угодно, но вопрос в другом. А кто-нибудь сделал хоть что-то, чтобы изменить свое положение? По крайней мере, я выяснил, где находится крыло начальства и подал прошение о переводе, а ты?

Арс перестал смеяться, непонятно было, говорит ли этот человек правду или придумывает на ходу, но эта информация интересовала самого Арса очень давно, ведь это крыло должно было быть, кто-то же с этой стороны дает разнарядки? Он решил зайти издалека, и уже серьезно спросил:

– Так почему же ты здесь, а не там, наверху? – он ткнул пальцем в крышу ангара.

– С одной стороны, это, конечно, так, но мысли мои высоко. А в грузчики я попал из-за злых языков, наговорили что-то на меня, и, скорее всего, неправду. Но я тебе могу доказать, что не языком треплю, есть у меня эта карта, ну, точнее, отрывок ее, по которому я в то крыло пробрался, – и с этими словами он достал из-за пазухи грязный кусок бумаги, испещренный линиями, образующими между собой коридоры и цехи.

– Вот видишь, – продолжал он, – вот конвейеры, два последних, а вот меха, где мы сидим, а вот и он, указатель, видишь? На указателе надпись «Администрация», правда, кусок оборван, но там дальше дверь такая будет, большая и железная. Туда идти надо, и с собой взять листок с бумагой и ручку, а там скажут, что написать. Да и вообще, был я там, так что возьми карту ты! Да, такой дружеский подарок, только не вздумай отдать или показать ее кому попало, да и не говори об этом много, не любят этого.

С этими словами он протянул Арсу карту и резко встал, взглянув в потолок. Наш герой уже было открыл рот, чтобы спросить что-то, но тут грянула сирена к началу работы, и Вязьман резко сказал:

– Опаздывать нельзя! Одна оплошность, и никогда не переведут!

***

Дома все было как всегда, также уныло и однообразно. Тихой неспешной капелью барабанила в таз вода, сочившаяся с крыши, уныло на всю улицу вещало радио и то тут-то там сновали дети. Войдя в подъезд, Арс наткнулся на местного любимца – хорька по имени Бо, который хоть и питал симпатию к жителям подъезда, но при их появлении спешил ретироваться и наблюдать за происходящим с верхней площадки, забавно свесив голову. По какому-то непонятному стечению обстоятельств сегодня животное так не поступило, и как только заметило Арса, подбежав к ноге, стало выражать свое расположение. Это было крайне странно, да и сам дом казался каким-то не таким. Вроде бы все было на своих местах, но очень необычно, как будто и не его это дом был вовсе, а склеенный из картона на скорую руку. Тот же подъезд, тот же этаж, та же самая дверь, но чувства внутри все вызывает другие, будто подмена это все.

Не удержавшись, Арс дотронулся рукой до стены: ничего необычного – стена как стена. Зеленого цвета, немного мокрая и холодная, как всегда. Но беспокойство не отступало, да еще этот хорек, что пристал к нему и не отлипал до самого входа в квартиру. Закрыв дверь, он вроде бы оказался в привычной обстановке, но это ощущение было недолгим, через несколько минут из комнаты соседей вывалилась ватага детей, которые стали безудержно вопить и пронеслись мимо Арса на площадку. Тут были явно не только его дети, но и множество соседских, но все они почему-то не удосужились с ним поздороваться.

В остальном вечер прошел как обычно. Ужин, телевизор, ремонт и постель. Все встало на круги своя, и уже вскоре Арс забыл о том чувстве, что накрыло его с головой несколькими часами ранее. Выпив изрядную дозу спиртного на крыше во время ремонта протечек с соседскими мужиками, и проговорив до полуночи с ними о всякой ерунде, он в изнеможении завалился спать. Завтра его ждет точно такой же день как и сегодня, но прежде его ждал мир сновидений.

В этом сне, неимоверно странном и столь же иррациональном в главной роли выступал он сам, но был он вовсе не собой. Будто бы в его тело впихнули другого человека, и теперь командовал тот незнакомец, а у Арса и вовсе не было свободной воли. Снилось ему так же, что он говорит с этим необычным человеком с работы, который постоянно тряс головой, оглядывался, и нес всякую ерунду. А потом была долгая дорога домой. Дорога через пустырь по городским улицам, опоясанным со всех сторон картонными домами, что кренились от ветра и норовили вот-вот развалиться. Он вошел в свой дом, такой чужой сейчас, и с опаской посмотрел на стены, потом так же осторожно подошел и изо всей силы надавил. Стена поддалась, и каркас здания, потеряв всякую опору, начал рушиться…

Затем Арс проснулся.

Этот день был гораздо страннее всех остальных в жизни грузчика Арса. Во-первых, с самого утра его мучили мысли о том странном сне, а во-вторых, с самого утра он напряженно думал. Чего не случалось с ним уже очень давно, и эти душевные потуги в конечном итоге привели к тому, что к обеду голова сильно разболелась. Обедал он на своем обычном месте, но мерный ход мехов вверх-вниз уже не казался ему столь вдохновляющим, а отражался в ушах противным скрежетом. Правда, это было не все, что напрягало Арса в этот ненастный день. Обычно его обед проходил в одиночестве, и никто вам не скажет, что он не находил этот способ приема пищи вполне достойным. Ему нравилось есть одному, но сегодня он ждал.

Ждал он того человека, что вчера без спроса ворвался в его жизнь, он боялся этого случайного знакомого, но одновременно жаждал чтобы тот снова пришел в его ограниченный мирок и потешил сказками о лучшей жизни. Плюс события самого сна также не давали покоя. Арс начинал что-то подозревать, будучи уже ни в чем не уверенным, он подошел к стене и изо всей силы влепил по ней кулаком, но стена не поддалась, как это случилось в сновидении, а откликнулась лишь резкой болью в конечности. Было так больно, что в глазах даже потемнело и из ниоткуда возник портрет старого китайца, что наклонился с картины и со всего маха ударил его клюшкой по голове, что и привело Арса в чувство.

Потом все шло своим чередом. Ящики один за другим падали в погрузчик, и все что-то монотонно напевали, но Арсу не было до того дела. Он искал глазами человека, которого повстречал намедни, но как ни старался, найти его не удавалось. В пятиминутный перекур он поднял на общем обсуждении вопрос об этом странном незнакомце в вязаной шапочке, но все просто качали головами и говорили, что не видели такого. Это даже заставило нашего героя задуматься о свей вменяемости. Он отошел подальше от всех и сунул руку в карман по привычке перед тем как закурить, но пачки сигарет там не было, а было там нечто гораздо более интересное – та карта, что подарил ему Вязьман.