Трансдукция (СИ, незавершенное) - Андрей Ходов

Глава 6

Отец сделал выразительную паузу, явно давая Борису осмыслить услышанное.

– В общем, сынок, выбрось из головы глупые мечты в обозримом будущем избавиться от коммунаров, пока эти мысли не довели тебя до цугундера. Тут разве только массированная ядерная бомбардировка поможет, но тогда мы умрем вместе с ними. Возможно, когда-то коммунары и сами свернут свои шеи, но, чувствую, мы до этого момента времени просто не доживем. Поэтому следует хорошенько поразмыслить, как тебе лучше устроиться в существующих реалиях бытия.

– И как? – поинтересовался Борис.

– Об этом позже, – усмехнулся отец, – а сейчас вернемся к основной теме разговора, от которой мы благополучно уклонились в сторону. В итоге до тебя лучше дойдет.

Так вот, в ваших научно-технических делах у коммунаров такой же постоянный кадровый голод, как и в делах управленческих. Даже еще больший голод, поскольку они изначально концентрировали все имеющиеся у них кадровые ресурсы в данной сфере всего на нескольких направлениях, которые считали наиболее важными. Ну, ты, должен знать: связь, вычислительные машины, тонкая электроника, особенно микросхемы, приборы и комплектующие для информационной сети, для системы безналичных платежей и системы управления экономикой. Это они никому не доверили. Сами все проектировали, правда, с привлечением лучших сторонних специалистов, сами производили все основные элементы на своих предприятиях, сами все монтировали, сами до сих пор эксплуатируют, или хотя бы обслуживают. На первых порах многие недоумевали, зачем им это надо. Но теперь-то ясно – они строили фундамент своего проклятого нового «информационного» мира и заранее знали к чему шли. Поэтому никому и не могли ничего доверить. Несколько отсутствующих, неудачных или просто ненадежных элементов, и эти системы просто не заработали бы, а все усилия пошли бы прахом. Но краха, как известно, не произошло. Все работает как часы, характеристики и надежность аппаратуры вызывают желчную зависть и у немцев и у японцев и у американцев, все завидуют.

А что же касается комплектующих для этой техники, то самые критичные из них никто в мире даже скопировать не может. А зачастую и просто понять, как это вообще сделано и работает.

– Так уж и никто, – даже обиделся Борис, – да, технологии сложные, но особых теоретических проблем там нет. Если бы деньги и ресурсы на разработки были выделены не коммунякам, а подходящим НИИ в соцсекторе, то они тоже сделали бы. Просто коммуняки фактически монополизировали это направление, поэтому и на коне.

– Ой ли, – усмехнулся отец, – знаю я, как у вас там работают. – Научники витают в чистой науке и кропают диссертации. Конструкторы чешут языками в курилках и шарахаются от реального производства. На заводах ИТР думают только о плане. А гегемонам в цехах вообще на все наплевать, кроме зарплаты и премии. Я сам в молодости начинал карьеру в радиопромышленности, так что знаю, о чем говорю.

– Папа, ты опять преувеличиваешь, может, во времена твоей молодости так и было, но с тех пор многое изменилось. Сейчас и в соцсекторе все очень жестко. Работа идет на результат.

– Так я тебе и поверил, прекрасно помню, как ты ныл, когда надо было ехать в командировку на АОМЗ, помогать заводу запускать в производство вашу технику.

В общем, думается, не потяните вы. Немцы, уж какие аккуратисты, но и у них пока не получается. Наши партийные эксперты считают, что для всей этой микроэлектроники требуется совершенно иной уровень научно-конструкторской работы и совершенно иная культура производства. Да что далеко ходить, сам же сегодня рассказывал, как «колобки» уели вас с фотоприемником. Ваши смежники как не пыжились, а ничего толкового сделать не смогли. И дай им деньги на разработку матричного приемника, наверняка бы все просрали. А коммунары смогли, для них такая тонкая работа вполне привычна. Насколько я понял, технология производства этих матриц сходна с той, что они уже давно используют для изготовления процессоров вычислителей? Так ведь?

– Так, – вынужден был признать Борис, – но раньше они в нашу епархию не лезли.

– Вот об этом и разговор. Раньше они никуда особенно не лезли. Тянули свои кабели по всей стране, меди и алюминия на это ушла прорва, теперь правда уже оптоволокно тянут. Ретрансляторы ставили. Никто не возмущался, все понимали, что стране нужна хорошая связь. Кто же знал, что это планировалось с дальним прицелом на создании сети? Вычислительные машины проектировали и выпускали. Опять никто не возмущался, дело казалось полезным, да и прогрессивным опять же. Кто же знал… Сделали автоматизированную систему управления движением для струнника. Сделали систему управления для единой энергосистемы. Еще в военных целях мощную систему радиоэлектронной разведки. Потенциальные противники за бугром теперь даже по телефонам разговаривать опасаются. В другие же крупные государственные проекты технического плана, вроде космоса или атома, коммунары толпой не перли. Там они выступали только в качестве субподрядчиков, в соответствии со специализацией. То есть опять же системы управления, системы связи, поставки вычислителей, различной тонкой электроники. А что такое, например, система управления АЭС в сравнении с прочим объемом работ по ней? Мелочь, там одно рытье котлованов, наверное, дороже стоит.

Аналогично и с космосом. Основные объемы работ, а, следовательно, и финансирования, оставались за соцсектором: космодромы, сами ракеты и все прочее, что с запусками связано. А электронная начинка… сколько ее там относительно всех расходов? Ну, стоит, ну работает, причем, обычно без сбоев, все уже привыкли это воспринимать как должное.

Хотя у той же Германии спутники связи на орбите больше пары лет не работают, аппаратура из строя выходит. Приходится тратить немалые деньги на новые запуски. Мда-с…

Отец замолчал, снова наполняя рюмки.

– А теперь, как я понимаю твое долгое вступление, – заметил Борис, намахнув очередную рюмашку, – ситуация изменилась? Теперь коммуняки меняют политику и в дальнейшем собираются лезть во все щели?

– Нечто вроде этого, – подтвердил отец, – дело в том, что по большинству их проектов, вроде радикальной модернизации систем связи, основные объемы работ уже выполнены. Следовательно, высвобождается и часть людей, ранее в этих проектах занятых. Поэтому…

– Так уже третий год говорят, что на очереди мобильная телефонная связь по всей стране, – возразил Борис. – Технически, вроде, все уже готово. На это им тоже люди понадобятся. Или данный проект зарубили как преждевременный, или из-за проблем с финансированием?

– Нет, не зарубили, – помотал головой отец, – пойдет в запуск на следующий год. Но дело в том, что хотя он и дорогостоящий, но как раз людей-то для него потребуется не так уж и много. Основное оборудование в основном прекрасно монтируется на уже имеющейся инфраструктуре, персонала много не нужно, а наиболее трудоемкие операции по сборке собственно носимых телефонов, слышал, собираются делать по кооперации в других государствах ЕС.

– Понятно, – протянул Борис, – неприятная тенденция.

– Это еще не все, – продолжил отец, – есть еще более неприятная тенденция. Их просто вообще станет больше.

– В смысле, коммунаров? – уточнил Борис, – А с чего бы это? Вроде они как отбирали для себя порядка пяти процентов, мать их, «достойных», так столько и отбирают. Или решили пересмотреть критерии отбора в сторону понижения требований? Так в добрый путь, глядишь, быстрее изнутри загниют.

– Нет, критерии они понижать не собираются. Но надо учитывать тот факт, что в настоящее время входит так сказать во взрослую жизнь первое поколение, выросшее в коммунах с малолетства. В свое время шли серьезные споры по поводу того, какой процент отбраковки в смысле годности для коммунизма будет у детей коммунаров и будет ли он вообще, если правильно этих детей воспитывать. Ученые ничего определенного сказать не могли, больше гадали на кофейной гуще за отсутствием реального объекта для изучения. То есть просто негде было соответствующую статистику набрать. Фактически с потолка приняли допущение, что годных будет где-то с четверть. К этим цифрам они своих людей и готовили морально. Мол, не следует переживать. Мол, если дети отбор и не пройдут, то их же не людоедам отдадут на съедение, а всего лишь в соцсектор, а там тоже люди живут и, в общем-то, неплохо живут.

– А какой процент у них выходит на самом деле? – с немалым интересом спросил Борис.

– Ну, ты же знаешь, какие коммунары упорные, а тут для них прямо таки дело чести. В общем, в части внимания к образованию и воспитанию детей они далеко переплюнули даже еврейских мамочек. Всем колхозом, то есть коммуной на это дело наваливаются. Реальным ограничением в данном случае являются только панические вопли их собственных медиков и психологов о недопустимости подобных умственных и физических нагрузок на детские организмы.