Катилось яблочко - Елена Котенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«От кого? От Рины?» — не понял гном.
***
Вернулись они в медийный центр вечером. Рина сразу заперлась в кабинете и домой уезжать не собиралась. Братья отсматривали кусочки материала и ждали такси. Скромник же, сидя в столовой, теребил в руках белый конвертик с его первыми деньгами — авансом. С одной стороны, он ужасно радовался и уже прикидывал, какую еду купит, а с другой, странное чувство оставалось у гнома после путешествия и больше — от поведения Ани. Он не понимал, что случилось у муравейника. Почему просьбу Аннушки нельзя было уважить? Почему девушка говорила Скромнику бежать? Неужели из-за простого непонимания на площадке?
— Тьфу ты, напугал! — выругался Тёмушка в дверях. — Я думал, здесь никого нет, уже хотел свет выключить. Ты чего, Серёга, один сидишь?
— Да вот… домой собираюсь.
— Сходи в гримерку, там у Ани конфетки оставались, веселее собираться будет.
— Ладно, — гном скатился со стула и поплелся в сторону двери, вдруг застеснявшись парня.
— Ей, крутышка-коротышка, мы будем тебя ждать, — похлопал его по голове продюсер.
— Правда?
— Конечно!
Скромник зарделся и, повеселев, чуть ли не вприпрыжку дошёл до гримерки. Не успел он нажать на ручку, как изнутри послышался женский плачь. Дверь приоткрылась.
— Я больше не могу так, не могу!
— Ну Анюта…
— Что Анюта? Ты посмотри — я едва живая. Скоро все волосы переломаются, буду лысой ходить. А ногти? Ты это видел? Они выглядят так, будто мне сорок! А руки? Да у меня такие синяки на венах, что если полиция остановит, примут за наркоманку! Не могу больше, надоело. Чего ждать, пока морщины на всем лице появятся? Пока я от страха в каком-нибудь жилище орков коньки отброшу?
Послышались тяжелые шаги по ковру. Гномик увидел через отражение в зеркале на туалетом столике Аню, закрывшую лицо руками. Через мгновение рядом появился Сёмушка, который прижал её к своей груди.
— Ну потерпи, милая, потерпи. Чуть-чуть осталось! Видела, вон уже замена на пороге…
Скромник вздрогнул и отскочил от двери, но разговор продолжился как ни в чем не бывало.
— Жалко мне его, Сём, — Аннушка, обвила его руками и закрылась носом в шею. — Совсем малыш, глупышка.
— Ну что она с ним-то сделает? Он не подходит, мужик же.
— То-то и страшно! Если не для этого, то для чего? Видел, как она его обхаживает, Серёжа только и успевает в рот ей заглядывать. Страшное что-то ему готовит; нужен, раз привела.
— Может, просто понравился, разыгралась женская душа, — он поцеловал Аннушку в лоб.
— Нет, Сём! — всхлипнула девушка, и спина её задрожала с новой силой. — Я так устала…
Голоса смолкли. Сёмушка целовал Ане лицо и волосы, а она тихо рыдала в его объятиях. Гном попятился от двери, чувствуя, что пора домой, и мягко врезался во что-то спиной…
Глава 6
— КАР
Гном подпрыгнул на метр, а потом едва не потерял сознание от страха. Но за спиной оказалась лишь стоящая у стены, прикрытая тёплым, плотным пледом клетка с чёрным вороном. Скромник не успел перевести дыхание, когда за дверью гримерки послышались шаги. Гном понял, что сейчас его обнаружат и бросился к лифту.
«Зачем я убегаю, я же ничего не сделал?»
«Ты услышал то, что тебе не предназначалось. Чужой секретик», — любезно ответил голос.
«Но не специально же!»
«А это мало кого волнует».
— Да что же здесь происходит? — простонал Скромник.
Двери лифта открылись, он вышел на улицу, где накрапывал мелкий неприятный дождик. «Интересно, меня отвезут обратно?»
— Прощу садиться, — откликнулись позади него.
Гном увидел уже знакомого водителя с пучком. В вечернем свете он выглядел совсем иначе — усталым и бледноватым. И смотрел странно: прижав подбородок к груди и повернув немного голову. Скромник почувствовал себя подопытной крысой — или жертвой. Масло в огонь подлило и то, что водитель внезапно моргнул — сначала правым, а потом левым глазом. У гнома мурашки по коже пробежали.
— Нет, спасибо, я сам…
— Садитесь. Дождь идёт.
— Ладно. Хорошо. Если вы так любезны, — проблеял он нервно, послушно шагая за водителем.
Несмотря на все странности, доехали они быстро и без происшествий. Скромник с облегчением покинул машину, пробрался в свою каморку и завалился на горячую трубу. Выдохнул. В груди у него бурлило столько чувств: страх и стыд, радость и удивление, теплая и одновременно горькая ностальгия.
«Какой же яркий и невероятный я прожил день. И главное — почти не трусил!»
«Ага, а баня?»
«Да я чуть не умер. Можно было и побояться. Я же не упал в обморок, шел за ручку с прекрасной девушкой, разговаривал с Риной — и даже почти не краснел».
«Вау, мальчик, всего сто восемнадцать, а уже такой взрослый».
«Сам не лучше».
«Ну естественно, я не могу быть лучше коробки, в которой живу».
«Вот и молчи», — вздохнул гномик, закрывая глаза.
Он повернулся к стенке и расстегнул кофту, из кармана которой выпал белый конверт с авансом. Скромник слепо на него взглянул, положил под домашние тапочки, чтобы за ночь никуда не делся, и лёг спать. Мысль о еде к нему даже не пришла.
***
Через неделю гном снова отправился на студию, чтобы сыграть эпизодическую роль в сказке. За семь дней он успел десять раз передумать сниматься, но в последний момент Рине удалось его уговорить.
— Ты только представь, какое волшебство подаришь деткам и взрослым! Они же понимают, что на экране играют актёры, а чудеса нарисованы. Но ты… Ты совсем другой случай! Серёженька, ты же будто сбежал из сказки. Тем более ты мал ростом и молод лицом, поэтому деткам будет проще ассоциировать себя с тобой. А взрослые, которые поймут глубинный смысл произведения, просто будут восхищаться твоей потрясающей игрой. Ты создан для кино, дорогой мой!
Приехал за Скромником тот же водитель, но уже в своём нормальном, человеческом состоянии. После прошлого раза гном с осторожностью поглядывал на парня: мало ли что ещё вытворит. На этот раз медийный центр был переполнен: ходили люди в разноцветных костюмах, декораторы с этажа на этаж возили килограммы украшений, со всех сторон доносились голоса и телефонные звонки. Скромник мгновенно растерялся в такой оживленной атмосфере и не знал куда себя деть, пошёл наугад в гримерку, но в итоге даже в проход не смог протиснуться.
— Ей, Серый, иди сюда, — крикнул ему знакомый голос со стороны съёмочной площадки.
Гном протиснуться дальше по коридору
