Древний Китай. Том 2: Период Чуньцю (VIII-V вв. до н.э.) - Леонид Васильев

Преемником Пин-вана был его внук Хуань-ван (719–697 гг. до н. э.). На 2-м году правления он, согласно сведениям «Чжушу цзинянь», отправил правителя царства Го в Цзинь против мятежного Чжуан Бо, оспаривавшего трон легитимного правителя этого царства. Экспедиция, как то подтверждает и Сыма Цянь, имела успех [103, гл.39; 71, т. V, с. 141[24]]. На 14-м году Хуань-ван вновь вмешался в дела Цзинь, послав военную экспедицию во главе с тем же правителем Го, названным теперь по имени (Чжун). Чжун снова одержал победу, на сей раз над сыном Чжуан Бо, У-гуном [212, т. Ill, Prolegomena, с. 161; 103, гл. 39; 71, т. V, с. 141]. Этим записи о событиях в доме вана времен Хуань-вана в «Чжушу цзинянь» в основном ограничиваются. Однако в «Шицзи» и «Го юе», «Чжушу цзинянь» и «Цзо-чжуань» есть еще некоторые материалы о политике домена и взаимоотношениях вана с его соседом на востоке — царством Чжэн.

Основатель царства, получивший свое владение из рук старшего брата, чжоуского Сюань-вана, был сыном Ли-вана. Сюань-ван в 806 г. до н. э. пожаловал его землями близ древней столицы Цзунчжоу. Спустя 30 с лишком лет Ю-ван назначил чжэнского Хуань-гуна на важную министерскую должность сы-ту. «Го юй» и Сыма Цянь с вариациями воспроизводят историю переселения Хуань-гуна, насыщенную провиденциалистскими предсказаниями. Суть ее в том, что после появления у Ю-вана любимой наложницы Бао Сы, из-за которой он позже потерял трон, Хуань-гун чжэнский всерьез обеспокоился за свое будущее. Он стал советоваться с астрологами, куда ему лучше перенести свое владение, чтобы в случае чего оно меньше пострадало. И получил весьма внятный ответ: беги на восток и попытайся устроиться к востоку от Лои за счет существующих там небольших уделов Го и Куай [85, с. 183 и сл.; 29, с. 238 и сл.; 103, гл. 42; 71, т. VI, с. 28].

Далее варианты чуть расходятся: по Сыма Цяню, Хуань-гун доложил о советах астрологов Ю-вану и с его благословения поселился со своими подданными к востоку от р. Лошуй, где правители Го и Куай чуть ли не с готовностью поднесли ему десять селений, которые позже и стали территориальной основой царства Чжэн. В «Го юе» делается упор на том, что правитель Го — человек недостойный (как, впрочем, и правитель Куай) и что уже по одному этому оба «не посмеют отказать». Видимо, имелось в виду, что с обоими не следует церемониться. О соизволении Ю-вана в этой версии речи нет, зато она содержит предсказание о его гибели и завершается в общем тем же, что и повествование Сыма Цяня: Хуань-гун чжэнский переправил семью, имущество и подданных на восток, где в десяти поселениях Го и Куай те нашли себе приют[25].

Как бы то ни было, но чжэнцы, судя по имеющимся данным, переместились на новое место близ столицы Лои чуть раньше, чем по соседству с ними появился домен вана. Возможно, что и по уровню культуры, и по темпам развития чжэнцы были несколько впереди населения окружавших их государств, включая, быть может, и домен — при всем том, что в районе Лои издревле жили мастера из перемещенных туда шанцев. Как явствует из воспоминаний знаменитого чжэнского министра и мыслителя Цзы Чаня, жившего в VI в. до н. э., чжэнский Хуань-гун при перемещении своих подданных заключил с некоторыми из них специальное соглашение, суть которого сводилась к тому, что за сотрудничество на новом месте правитель обязался не причинять им и их потомкам вреда, не отнимать у них ничего. Залогом этого соглашения был крупный и красивый нефритовый диск, который хранился у одной из семей переселенцев и который в VI в. до н. э. стал предметом вожделения соседних правителей [114, 16-й год Чжао-гуна; 212, т. V, с. 661 и 664][26].

Переселенцы, с которыми перемещался на новые места Хуань-гун, названы в тексте «Цзо-чжуань» термином шан-жэнь. Его можно воспринимать как «шанцы» и как «торговцы». В воспоминаниях Цзы Чаня спор шел о старинном нефрите, имевшемся в богатой семье. Но богатых торговцев в начале Чуньцю практически еще не было. Поэтому не исключено, что шан-жэнь в тексте означал потомков шанцев, которые со временем специализировались на казенных торговых операциях (отчего знак «шан» стал обозначать торговцев). Но даже если это и не так, в любом случае рассказ о шан-жэнь, с чьими предками заключил специальное соглашение чжэнский Хуань-гун, позволяет предположить, что среди переселенцев были потомки шанцев и что уже по одной этой причине население царства Чжэн должно было находиться на достаточно высоком уровне развития. А это, в свою очередь, имело, видимо, немалое значение для успеха Чжэн в соперничестве с уделом Го.

Проблема удела, затем царства Го не вполне ясна. Считается, что было несколько одноименных уделов, по меньшей мере два, Восточное и Западное. Оба они представлены на карте Китая периода Чуньцю, составленной свыше столетия назад Д.Челмерсом и приложенной к пятому тому переводов Д.Легга. Однако Западное Го, как это видно из карты, имело политическое значение лишь в годы существования Западного Чжоу, тогда как в период Чуньцю должно было утратить его, ибо, оказавшись на западной окраине царства Цинь, т. е. будучи практически отрезанным от Чжунго, в политической жизни чжоуского Китая принимать участия не могло. Поэтому далее мы будем вести речь только о Восточном Го, которое, как и Западное, было уделом одного из братьев Вэнь-вана [50, с. 166].

Именно о Восточном Го шла речь в беседе чжэнского Хуань-гуна с астрологом в связи с перемещением удела Чжэн. Именно за счет этого царства, правитель которого — явно задним числом — считался недобродетельным, сумел с применением силы удобно устроиться основатель царства Чжэн. Элементарная логика подсказывает, что уже по одной этой причине отношения между Чжэн и Го были далекими от идеала. Но был и еще один важный фактор, превращавший правителей этих уделов в соперников: оба они были в числе ближайших сановников и министров чжоуского вана. Это была своего рода традиция.

Чжэнский Хуань-гун, отправив в свое время семью и подданных на восток, на новые земли, сам остался при Ю-ване по долгу службы (как известно, он занимал должность сы-ту) и вместе с ним был убит цю-ань-жунами, вторгшимися в 771 г. до н. э. в Цзунчжоу [103, гл. 42; 71, т. VI, с. 29]. Что же касается правителя Го, тоже бывшего министром Ю-вана, то он остался жив и, возможно, прежде всего поэтому осуждался в последующей традиции. Гоский правитель Ши Фу, по аттестации Сыма Цяня, «был человеком коварным, искусным в лести, любил наживаться» [103, гл. 4; 71, т. I, с. 203]. Именно Ши Фу, судя по пространному повествованию в «Го юе» [85, с. 186–188; 29, с. 241243], потакал Ю-вану во всех его порочных наклонностях и потому, естественно, считался виновным в гибели Западного Чжоу.

Возможно, поэтому Пин-ван вначале не использовал правителя Восточного Го на службе в домене. Однако, почитая традицию, а быть может, и по иным, не известным нам обстоятельствам, он, как сообщается в «Цзо-чжуань» [114, 3-й год Инь-гуна; 212, т. V, с. 11 и 13], перед смертью вспомнил о правителе Го и решил вновь призвать его на службу. Чжэнский Чжуан-гун, бывший в тот момент единственным обладателем высшей придворной должности сы-ту (цин-ши— министр высшего ранга), воспротивился было этому. Пин-ван не стал настаивать. Но сразу же после его смерти чжоусцы (скорее всего молодой Хуань-ван, хотя «Цзо-чжуань» его имени не упоминает) снова поставили вопрос о возвращении на высшую должность в домене также и правителя Го. В ответ на это чжэнцы уже не просто обиделись, но в 720 г. до н. э. вторглись на чжоуские поля и сняли созревший урожай пшеницы и риса.

Судя по данным гл. 14 «Чжушу цзинянь», чжоуский Хуань-ван не только взял на службу правителя Го, но и дал ему в 718 г. до н. э. ответственнейшее поручение, связанное с вмешательством в смуту в Цзинь на стороне легитимного правителя этого царства [212, т. III, Prolegomena, с. 160]. Таким образом, демарш чжэнцев был лишь дерзким ответом обиженных, что вскоре понял и сам чжэнский Чжуан-гун, который в 717 г. до н. э. явился с повинной на аудиенцию к вану. Ван принял его холодно, не оказав должного уважения. За это его придворный советник чжоу-гун[27] Хуань сделал ему соответствующее внушение. Суть его сводилась к тому, что Чжэн в свое время помогло Пин-вану переместиться на восток; неучтиво обращаясь с Чжэн, ван создает ситуацию, когда и другие князья перестанут наносить визиты [114, 6-й год Инь-гуна; 212, т. V, с. 20–21]. Видимо, внушение подействовало на молодого правителя, хотя и не сразу.

В 715 г. до н. э., как сообщает «Цзо-чжуань» [114, 8-й год Инь-гуна; 212, т. V, с. 24 и 25], правитель Го был официально назначен на высшую должность цин-ши в домене. Сразу же после этого чжэнский Чжуан-гун договорился с Лy обменять поселение Бэн на земли Сюй-тянь[28]. Казалось бы, отношения домена с Чжэн вновь обостряются. Однако, несмотря на это, правитель Чжэн по приказу вана в 714 г. до н. э. совершил нападение на Сун и наказал это царство за отказ его правителя нанести очередной визит ко двору вана [114, 9-й год Инь-гуна; 212, т. V, с. 27 и 28]. Из этого можно заключить, что статус-кво в отношениях домена и Чжэн в принципе не изменялся, т. е. что чжэнский правитель продолжал выполнять свои функции сы-ту (цин-ши). Только теперь рядом с ним в той же должности был и правитель Го, как то было и раньше, при Ю-ване.