Хозяйка Кервельского замка, или Сказка для больших девочек №3 (СИ) - Димина Марья

Я заинтересованно взглянула на него.

— Осталось узнать: чего именно ты не будешь?!

Чувствовалось, что Лукасу очень неловко объяснять, но он продолжил:

— Вопросы дурацкие задавать. Я вчера спросил: зачем нужно в живых стрелять, так я не животных имел в виду, — он повернулся и пристально посмотрел на меня.

Мой профиль в этот миг можно было чеканить на монетах.

— Ты хочешь знать: убивала ли я людей? — холодно поинтересовалась я. — И, похоже, ответ тебе известен, но тебя ведь интересует не мое «да», а мои мотивы. Стало быть, кто-то из моих «возвращенцев» что-то не так понял, и я в твоем представлении только выгляжу, как «самая красивая принцесса на свете», а на деле, я — мерзкая кровожадная тварь.

Он даже пятнами пошел.

— Нет-нет, — перебил он меня. — Ничего такого я не думаю. Просто я случайно слышал, как Ветиус рассказывал отцу, что к исходу второй недели вас оставалось девять. Но однажды он проснулся и увидел тебя с арбалетом в руках и двух слуг, лежащих на земле. Ты расстреляла их в упор.

Нет! Только не это! Не хочу это вспоминать! А, черт…

Первый поход. По дороге обратно.

Мы вторую неделю скрываемся, крадучись пробираясь сквозь густую чащу. Мясо ели последний раз позавчера, и, если сегодня не поохотимся, завтра сами станем добычей. И в Кервельской Аномальной Зоне появится зомби-принцесса. Ура, нам повезло. Костер разводим в низинке, чтобы не было видно дыма. Сытые и уставшие ложимся спать. А на рассвете я слышу сквозь сон:

— Да, ладно тебе, чего ты в штаны наделал?! Зажмем рот, сначала я ее отпиходую, потом ты, — знакомый голос, это Зегус, слуга, скользкий тип.

— Ну, все-таки, принцесса, — а это Сатус, его подпевала.

— И что?! Даже интересно, у нее, как у обычной девки, или особенное что, — мерзко хихикает подонок.

— А если эти проснутся?! — сомневается осторожный Сатус.

— Скажем, сама к нам приставала. Кто ей поверит?! Она же чокнулась, с тех пор как Дуфаса орки у нас на глазах порвали, молчит, как рыба. Вон седая вся.

Я чуть приоткрываю глаза и сквозь ресницы смотрю на шепчущихся негодяев. У меня под рукой лежит двуствольный арбалет. И когда они начинают подкрадываться ко мне, я вскакиваю и спускаю поочередно оба курка.

Я ничего не стала объяснять проснувшимся товарищам. Да они и не спрашивали. Вот Бериус, наш повар, который распрекрасно знал эту шушеру, все правильно понял, а чопорный учитель истории вместо того, чтобы спросить, посчитал, что у меня просто поехала крыша…

— Принцесса, Ваше высочество, — телохранитель тормошил меня за плечо.

Все еще в плену своих воспоминаний я в ужасе отпрянула от него. Рука машинально метнулась к заплечным ножнам.

Так, стоп! Глубоко нырнула. Надо успокоиться.

— Что с тобой?! — Лукас протянул руку, но так и не решился больше прикоснуться ко мне, видимо, увидев что-то в моих глазах.

Я откашлялась.

— Все нормально, — успокаивая себя, сипло выдавила я. — Просто ты своим вопросом всколыхнул неприятные воспоминания.

Мой спутник весь покраснел, чувствовалось, что сейчас он ругает себя, на чем свет стоит.

— Прости, я не хотел, — попытался оправдаться он.

Но я уже взяла себя в руки.

— Ну, почему же не хотел?! — горько хмыкнула я. — Хотел. Хотел знать: за что сбрендившая принцесса с двух шагов расстреляла из арбалета невинных парней. Мне положен защитник или приговор уже объявлен в силу очевидности улик?

Лукас в умоляющем жесте сложил руки перед грудью.

— Прости, пожалуйста, — повинился он.

Но я уже закусила удила.

— Прежде, чем судить, надо выслушать хотя бы несколько версий случившегося. Если бы ты спросил Бериуса, то узнал бы об этой парочке много интересного. А я попытаюсь прозрачно намекнуть тебе: чего хотели от меня эти «ангелочки». Возьмем гипотетическую ситуацию: сегодняшнее утро, я — классическая принцесса, то есть изнеженное создание, не знающее, где рукоять у меча, тот амбал и никого вокруг. Ход мыслей ясен? — рявкнула я.

Деменли будто стал меньше ростом, так он съежился.

— Меня бабушка разбудила, — звенящим голосом добила я. — Вытолкнула из сна. А они в этот момент договаривались: кто будет моим первым мужчиной. Еще вопросы есть?! Так я оправдана или теперь всю жизнь буду носить клеймо убийцы?!

Лукас бросил вожжи и уткнулся лицом в ладони.

— Я чувствую себя таким же подонком, как они, потому, что заставил тебя пережить это снова, — глухо произнес он. — Мое дурацкое любопытство причинило тебе боль, — он поднял голову и посмотрел на меня несчастными виноватыми глазами. — Но я, действительно, думал, что у тебя тогда случился нервный срыв. В двенадцать лет пережить такое, — он помолчал. — Я очень виноват. Прости.

Мне не хватило великодушия.

— Пусть тебя совесть накажет, — бросила я, сглатывая комок в горле.

Вот ведь паршивец, почти до слез довел. Так, надо переключиться, а заодно и расставить все точки над «i».

— И вот еще что, — решительно заявила я. — Никогда больше не спрашивай: зачем мне деньги. В конце концов, это мое золото, а ты просто охраняешь его для меня. Я сама знаю, где и как его тратить. Ясно?! — добавила я строгости в голос.

Лукас понуро кивнул.

— Мне Гарисса рассказала. Она наш разговор случайно услышала, потом, когда ты вниз спустилась, она мне его и показала, в цветочном горшке, — убито произнес он. — Я везде облажался. Вел себя, как последний кретин.

Я уже полностью пришла в себя.

— И не надейся, что буду оспаривать последнее утверждение. Абсолютно верный диагноз, — сурово заверила я.

Весь оставшийся день мы ехали молча. Лукас терзался чувством вины, а у меня не было ни малейшего желания облегчить его муки. Видимо, Целительница из меня пока совершенно никакая, или на моральные проблемы Дар не распространяется.

Я ехала и думала о Даре, о бабушке и вспоминала, как впервые вступила под своды Кервельского замка…

Первый поход. Кервельский замок.

Я поднимаюсь по ступням дворца и с усилием тяну на себя дверь. Мои спутники стоят у крепостных ворот, наблюдая за мной. Они уже несколько раз пытались подойти к лестнице, но всякий раз снова оказывались у сторожевой башни. Я, наконец, отвоевываю себе небольшую щель и оглядываюсь на свой отряд. «Все нормально» машу я им и протискиваюсь в дом. Дверь глухо хлопает у меня за спиной. Как ни странно, повсюду идеально чисто, и только тишина стоит такая, что мне становится жутковато. Я медленно иду по галерее, поочередно заглядывая в каждую дверь. Вот и зал для приемов. Мрачный, гулкий, но не пустой. В высоком кресле напротив входа сидит пожилая леди. На ней давно вышедшее из моды узкое платье с высоким воротником и длинными рукавами. Она рассеянно поигрывает складным веером, рассматривая меня. Я-то думала, что призрак будет выглядеть полупрозрачным, уродливым, в рваном рубище, но ничего подобного. Почтенная матрона в собственной гостиной.

— До чего же ты похожа на свою мать, — вместо приветствия заявляет она.

Меня почему-то совсем не обескураживает такой прием.

— Спасибо, я в курсе, — ворчливо благодарю и, не потрудившись спросить разрешения, усаживаюсь в кресло напротив. — Ничего, что без реверансов?! — запоздало интересуюсь я.

В глазах королевы мелькает искорка.

— Вся в меня. В обиду себя не дашь, — одобрительно хмыкает она. — И овцой смиренной не прикидываешься, как родительница твоя.

Я равнодушно пожимаю плечами.

— Какая есть, — я не собираюсь защищать маменьку, но мне неприятно, что бабушка так отзывается о ней.

Моя собеседница явно в курсе моих мыслей.

— Хорошо, не будем об этом, — насмешливо соглашается она. — Итак, начнем сначала. Я, как ты уже догадалась, Марисса Ок’Мена, мать твоего отца, для тебя просто «бабушка».

Я киваю и все-таки встаю.

— А я Мелисса Ок’Мена, дочь твоего сына, для тебя просто «внучка», — улыбаясь, перефразирую я, кланяясь.