Алая роза Анжу - Виктория Холт

Рене был поражен, не в силах уразуметь, что имеет в виду Бургундец.

Он поделилися своим недоумением с женой и тещей:

– Я не понимаю, о чем это он. При чем тут Сигизмунд?

Вдовствующая герцогиня побелела как полотно и схватилась рукой за сердце. Изабелла обняла мать за плечи и прошептала:

– Не вините себя, матушка. Вам вредно так волноваться. Вы просто хотели помочь. Рене все поймет.

Госпожа Маргарита покачала головой.

– Это моя вина, – сказала она. – О, Рене, простите ли вы меня? Я не могла сидеть и смотреть, как вы ничего не предпринимаете, и потому попросила помощи у Сигизмунда.

– А-а, – протянул Рене. – Теперь я понимаю, что так рассердило Бургундца. – Он пожал плечами. – Не упрекайте себя, сударыня. Я знаю, вы это делали ради нас с Изабеллой. Итак, вот и кончилась наша жизнь в Нанси, но ничего, со временем все образуется.

– Рене, – обратилась к мужу Изабелла. – Останьтесь и сражайтесь. Давайте попробуем дать отпор этому высокомерному негодяю.

– Сражаться с ним голыми руками? – спросил Рене. – Мы ничего не можем ему противопоставить. Я вынужден вернуться в плен и взять мальчиков с собой.

– Рене… останьтесь… Можно попытаться…

Но он решительно помотал головой.

– Рыцарский кодекс требует от меня честного исполнения обязательств. Я был захвачен на поле брани; я должен заплатить требуемый выкуп или томиться в плену.

Женщины поняли: Рене останется верен себе – для него невозможен иной выход, кроме как соблюдать закон рыцарской чести.

– Теперь, когда вы увезете с собой мальчиков, у меня останется лишь малютка Маргарита, – вздохнула Изабелла.

Рене обнял ее и поцеловал.

– Она – чудный ребенок. Вам с ней будет хорошо.

Спустя несколько дней Изабелла провожала Рене в путь. По одну руку от нее стояла крошка Маргарита, по другую – вдовствующая герцогиня. Они махали платками Рене, который возвращался в место своего заточения.

Для обитателей замка в Нанси наступили тяжелые времена. Вдовствующая герцогиня погрузилась в печаль. Она не могла забыть, что является причиной всех этих несчастий, и считала, что недостойна прощения.

– Иногда мне кажется, – сказала она дочери, – что я бы предпочла быть на месте Рене. Он принимает свое заточение спокойно, ничуть не стыдясь. Если ему дадут краски и кисти, он будет вполне счастлив.

– Дорогая матушка, – ответила Изабелла. – Перестаньте убиваться и страдать, иначе вы заболеете. Вы действовали совершенно правильно. Кто мог предположить, что Бургундец разозлится и начнет мстить?

– Наверное, Сигизмунд проявил недостаточно такта в своем послании. Мне следовало это предвидеть. И тогда Рене никуда бы не уехал. Пусть бы мы оставались бедны и унижены, но, по крайней мере, были бы все вместе.

Изабелла ничем не могла утешить мать. Вдовствующая герцогиня побледнела, исхудала и перестала испытывать интерес к жизни. Она потеряла аппетит и сон; ночами она лежала и все думала о последствиях своего пагубного вмешательства.

Наступил жаркий и душный август, и герцогиня окончательно слегла. Тут Изабелла забеспокоилась по-настоящему. Энергия, всегда бившая ключом из госпожи Маргариты, вдруг разом иссякла, и Изабелла поняла, что ее мать серьезно больна.

Весь месяц герцогиня тихо угасала. Однажды в конце августа служанки, вошедшие утром в ее покои, увидели, что Маргарита неподвижна, и решили ее не будить, однако к полудню стало ясно, что она уже не проснется.

Изабелла преклонила колени перед материнской кроватью и стала вспоминать, сколько всего сделала для нее эта волевая, всегда полная жизни женщина. Неужели они никогда больше не встретятся в этом мире? Преданная мать, мудрая руководительница, умная и добрая подруга… Какое счастье быть рожденной такой женщиной!

Я должна быть такой же, как она, сказала себе Изабелла. Должна стать сильной, сильной вдвойне – ибо вышла замуж за мужчину, не обладающего этим качеством.

Она горько оплакивала свою мать, но долго горевать было некогда. Теперь жизнь переменится. Вдовствующую герцогиню любил простой народ, и эта любовь была надежным подспорьем в борьбе с Антуаном де Водемоном. Теперь Изабелле придется взвалить весь груз забот на свои плечи, никто ей больше не поможет. Да, горевать времени не было.

Изабелла составила план. Она осталась одна, без поддержки матери, без поддержки мужа. Нужно вернуть сыновей, освободить мужа, отстоять свои права на Лотарингию и дать отпор Водемону.

Мать обладала большой властью в Лотарингии. Что произойдет теперь, когда она умерла?

Изабелле понадобятся все силы, чтобы сохранить свои земли и вырвать из плена членов своей семьи.

Тут-то и пришло письмо от матери Рене, прославленной Иоланды Арагонской. Иоланда прекрасно понимала, в каком сложном положении очутилась ее невестка, восхищалась ее мужеством и считала ее столь же сильной женщиной, как и она сама. Изабелла была единственной надеждой добросердечного и мягкого Рене, и Иоланда не уставала благодарить Господа за такую невестку.

В письме говорилось:

«Перед Вами огромная задача. Единственный ребенок, оставшийся на вашем попечении, – Маргарита. Ей ведь скоро уже исполнится пять лет? Если Вы согласитесь прислать ее сюда, я буду рада позаботиться о ее достойном воспитании. Потом Теофания отвезет ее обратно. Обещаю свято исполнить свой долг в отношении этого ребенка».

Какое облегчение доставило Изабелле это письмо! Она все ломала голову, как быть с Маргаритой. Изабеллу тревожила мысль, что она не может уделять девочке достаточно внимания. И конечно же, Маргарите очень недоставало братьев и сестры.

Предложение свекрови Изабелле пришлось по душе.

Малютка Маргарита забеспокоилась, узнав, что будет теперь жить у бабушки, зато Теофания пришла в восторг.

– Я возвращаюсь домой, – радовалась она. – Мы с вами будем жить в той самой детской, где я нянчила вашего папеньку и его братьев и сестер.

И Маргарита решила: раз Теофания довольна, то и ей не о чем беспокоиться.

ИОЛАНДА

Маргарита быстро привыкла к жизни в замке, где всем заправляла бабушка. Женщины главнее мужчин – это девочка уяснила рано. В Нанси мать обладала куда большим весом, чем отец, а здесь, в Сомюре, все мужчины беспрекословно подчинялись властной Иоланде.

Все еще красивая и моложавая, несмотря на годы – а ей уже перевалило за пятьдесят, – бабушка пользовалась непререкаемым авторитетом, и у нее имелись на то все основания. При ней герцогство Анжуйское достигло процветания – насколько это вообще возможно в стране, постоянно находящейся под угрозой вторжения. Французы постепенно отвоевывали у англичан свои земли, но враг все еще был силен, приходилось постоянно опасаться очередного набега.