В городе Ю (Рассказы и повести) - Валерий Попов

И долго потом его не видела. Однажды только - звонок, появляется какая-то женщина, как я поняла, его мать.

- Это ты его загубила! Шестую ночь дома не ночует!

- Осторожней! - говорю. - У меня он не только что ночью, даже днем никогда не ночевал.

- Будь ты проклята! - плюнула. "Вот так история", - думаю. Потом забыла совсем об этих делах. Однажды ночью - телефонный звонок:

- С вами из больницы говорят... Кулькова знаете?

- Кулькова? - Никак не могла такого знакомого вспомнить, потом только вычислила, методом исключения, что это паренек тот.

- А, знаю, кажется. А что случилось?

- Приезжайте, если можете. Он нам отказывается что-либо объяснить, говорит, что только вам все расскажет.

Приезжаю в больницу, вижу его...

Выясняется: пытался повеситься из-за того, что украли джинсы!

Случайные люди еле его спасли!

Дежурный мне говорит:

- Собственно, можете его взять - опасности для жизни никакой уже нет.

- Ясно, - говорю.

Привезла я его к себе домой, уложила на диван, напоила молоком.

- Как же я теперь буду жить? - Все всхлипывает.

- Ничего, - утешаю его, - скоро, может быть, поеду в Голландию, куплю там тебе джинсы.

- Голландия - это не фирма! - продолжая всхлипывать, говорит.

Но все же стал понемногу успокаиваться, уснул.

Утром положила на стул перед ним записку: "Ряженка в холодильнике, там же сосиски".

Прихожу с репетиции - его нет. Нет также транзистора "Сони" и колечка моего с бирюзой.

Вот такой еще у меня был жених...

Пятый

Но самый замечательный был другой.

Заметила в самом начале еще спектакля: какой-то тип сидит во втором ряду почему-то с забинтованной головой.

Апофеоз, мы, балерины-лебеди, стоим, руки закинув. Вижу с изумлением тип этот подмигивает мне, головой дергает: "Выйди, мол, надо поговорить!"

Выхожу из служебного подъезда - стоит... Дождь лил как из ведра, так он мне как-то намекнул, косвенно, чтобы я его курточку надела... самого слова "курточка" не было - точно помню.

Пришли с ним в какую-то компанию. Физики гениальные, режиссеры. Полно народу, и все босиком. Огромная квартира, много дверей, и все занимались тем, что одновременно в них появлялись. Мотают головами, говорят: "А мы тут дураки - и - ничего не знаем!"

И потом ходили мы с ним больше по улицам, и он все бормотал, что вот повесила я на двери записку "Стучите сильнее", может, для кого это и годится, а он уж как смог поскребся, потерся и упал без сознания. Это только слава о нем - мастер спорта, метр девяносто, а на деле - тьфу! Снять бы его, к чертям, с кандидатов всех этих наук, в одну лодку положить, другой накрыть - и вниз по течению пустить. Единственное что - это деньги. Чего-чего, а деньги уж есть! Только с собой восемь копеек да еще дома копеек шесть запрятано по разным местам. А со мной он, дескать, проститься хочет - что, мол, сижу я перед ним в шестицилиндровом красном "ягуаре", а он стоит в обмотках, галифе, а под мышкой веник...

И так он все время бормотал, пока мы ходили.

Однажды только зашли погреться к нему домой. Он усадил меня в кресло, а сам слонялся по комнате и стонал. Потом стал говорить, как его женщины безумно любят, вынимал из стола пачки писем и в руки мне совал. Совал - и тут же отнимал. Совал - и тут же отнимал. И вдруг увидел на шкафу статуэтку - мальчик с крылышками целует фарфоровой женщине пятку. Смотрел, смотрел и захохотал. Минут двадцать хохотал, не меньше. Непонятно, откуда у него такие силы взялись, ведь, надо думать, не в первый раз статуэтку эту он видел.

И только раз за все время услышала я от него членораздельную речь. Вышли мы на балкон, а внизу под балконом "волга" стоит.

- Хочешь, - говорит, - плюну на машину? И не успела я ничего сказать, как вниз здоровый плевок полетел!

- А чья, - спрашиваю, - это машина? Он помолчал минут пять, потом говорит:

- Моя.

А в прошлую субботу позвонила мне Ленка и говорит:

- У папаши вечером прием, важные гости. Возьми какого-нибудь мужика приличного и приходи.

... Ну я, дура, и догадалась его взять.

Пришли, сидим. Светская беседа. И вдруг - звонок. Гости.

А он бросился к комоду, на нем такие фарфоровые руки стояли, схватил их, засунул в рукава и стал этими руками со всеми знакомиться - по плечу бил, обнимал. Все были, конечно, потрясены, но виду никто не подал.

Сели ужинать. Он руки фарфоровые вынул и по краям тарелки положил.

Все жуют молча, он заводит разговор:

- Сегодня я наблюдал один совершенно поразительный случай!

И все. И молчит.

Наконец один из гостей не выдерживает:

- Простите, так что же это за случай? А он:

- Да нет. Не стоит... Слишком долго рассказывать.

Снова тишина. Все жуют. И снова его голос:

- Я считаю, что каждый интеллигентный человек должен читать газету "Киевский транспорт"!

И все. И опять замолчал. Наконец другой гость не выдерживает:

- Простите, но почему именно эту газету? А он:

- Да нет... ничего! Не важно. Долго объяснять.

И так весь вечер. Потом посадил меня в трамвай и стал со стоном трамвай сзади пихать, чтобы тот побыстрее уехал, что ли!

Шестой

Но это все так, эпизоды. Главное - официальный мой жених, постоянный! Познакомились, правда, мы с ним тоже случайно. Молодой человек, воспитанный, элегантно одетый, вышел со мной из автобуса, заговорил... Почему же не поговорить? Рассказал, что папа у него академик, недавно купили новую машину... Все обстоятельно. Потом говорит:

- Разрешите вам время от времени звонить?

- Ну пожалуйста! - говорю.

"Телефон, - думаю, - не пулемет, от него зла не будет".

И здорово, надо сказать, обмишулилась.

Звонит уже на следующий день и неожиданно сообщает, что говорит со мной из больницы - какие-то хулиганы напали на него в восемь утра, когда он шел на работу, и челюсть ему сломали. Хочет, чтоб я к нему зашла, продиктовал список, что необходимо купить, и еще "что-нибудь легкое почитать"... Повесила я трубку... Что, думаю, за ерунда? Вчера только познакомились - и вот я уже в больницу к нему должна идти. Как-то непонятно все... Как-то странно мне показалось: к кому это хулиганы подскакивают в восемь утра и ломают челюсти? Потом только, когда узнала его, поняла: ничего странного, наоборот, абсолютно в его стиле эта история!

Приехала я к нему в больницу, встретил он меня, конечно, не в лучшем виде: голова забинтована, челюсть на каких-то проволочках - не в том виде, в каком мужчина может понравиться. Но это мало его беспокоило. Стал подробно рассказывать, какие косточки у него где пошатнулись, потом потребовал у дежурной сестры принести рентгенограмму, показывал обстоятельно, где что.

Дальше. Общаясь с его коллегами по палате, понимаю, что что-то он уже им про меня рассказывал. Хотя что он им мог про меня рассказать - десять минут всего были знакомы, - убей меня Бог, не понимаю.

И потом стал он мне звонить по нескольку раз в день, подробно рассказывая, как заживает его челюсть, и я почему-то обязана была все это выслушивать.

Потом новая тема звонков появилась: "Через неделю выписываюсь!", "Через пять дней...". Так говорил, как будто всем из-за этого события полагалось от счастья с ума сойти.

- Ну, ты меня встретишь, разумеется?

"Что такое? - думаю. - Почему? Как вдруг образовалась неожиданно вся эта ерунда?"

С какой это стати я должна все бросать, идти встречать? Ноги у него работают - дойдет сам!

... Как-то в семь утра звонит.

- Что такое? - говорю. - Что случилось? Почему ты так рано мне звонишь?

- Есть у тебя какие-либо деньги? - сухо спрашивает.

- Деньги? - говорю. - Есть, кажется, рубль.

- А больше?

- Могу попробовать занять у соседки три рубля. А что такое - ты совсем без денег?

- Разумеется, нет. Просто отцу нужно купить боржом, а сберкасса открывается только в девять. Подняться к тебе я, к сожалению, не смогу, выкинь мне деньги, пожалуйста, в спичечном коробке из окна.

Трубку повесил.

"Да-а, - думаю, - влипла в историю! Какому-то незнакомому человеку в семь утра выкидывать деньги в окно, чтобы его отец-академик смог купить на эти деньги боржом! Более идиотскую ситуацию трудно придумать!"

Нет уж, не пойду к соседке в семь утра треху занимать! Хватит и рубля на боржом его отцу!

Слышу, раздался под окном свист, выкинула я ему, как договорились, спичечный коробок - ушел.

Через короткое время снова слышу его свист. Выглядываю - стоит с обиженным, злым лицом. Губы так свело обидой, что даже свистнуть как следует не смог.

- Сколько ты мне выкинула?

- Рубль. А что?

- Ты сама, наверное, понимаешь, что можно купить на рубль!

"Да, - думаю, - здорово мне повезло!"

- Иди-ка ты, - говорю, - подальше.

И окно захлопнула. И все!

Однажды сижу во время антракта, еле дышу - приносит билитерша букет роз!

Сразу все упало у меня: "Он, идиот... Лучше бы пачку пельменей прислал!"

И вот встречает меня у выхода церемонно. Прекрасно сшитый новый костюм.

- Мне кажется, здесь немного морщит... - И с обиженным лицом ждет непременных горячих возражений.