Гробницы Немертеи - Марианна Алферова

— Ну да… — Андро нахмурилась: она не понимала, куда он клонит.

— А раз так, то должны остаться изображения, как выглядела Столица до взрыва.

— Говорят, она была сильно разрушена.

— Что значит говорят? А изображения? Голограммы? Неужели инспекторы МГАО вели раскопки, ничего не фиксируя?

— Не знаю. Изображений не сохранилось. Во всяком случае, я их не видела.

В архиве МГАО тоже не было изображений раскопок Столицы до взрыва. И про взрыв тоже не имелось сообщений. Смутное упоминание о какой-то катастрофе перед началом бегства — и все. Может быть. Столицу и не начинали раскапывать? Произошло столкновение враждующих групп из-за сфер влияния, взрыв нескольких мегаснарядов, после чего вопрос о раскопках отпадает сам собой. Такое бывало часто, когда открывали новую планету. А потом Служба безопасности Лиги Миров обнаружила какое-то необъяснимое явление и попросила всех на выход. — Вам доводилось находить статуэтки в раскопках? — спросил Атлантида, благоразумно опустив слово «золотые».

— Я нашла кое-что получше. Вы не поверите. Двести десять тысяч семьсот двадцать пять совершенно одинаковых черных керамических кувшинов. И это не предел…

О прелестях черной керамики Атлантида не мог больше слышать.

— Мне нужен глоток текилы.

— Я не пью текилу. В основном мы употребляем местную брагу. Очень оригинальный напиток.

Ноэль вас непременно угостит. Вездеход остановился. После повторного напоминания бортового компа прозрачная крышка соизволила отъехать в сторону. Андромаха выпрыгнула первой. Затем вылез Атлантида.

Перед ними была стена высотой метров пятнадцать, и стена монолитная. Не похоже, чтобы где-то в ней имелись хоть какие-то намеки на швы. Часть стены, видимо, ушла в почву очень давно. Во всяком случае, до эпохи массовой атаки золотоискателей. Ворота находились в яме, и к ним вел довольно крутой спуск с неровными ступенями. По обеим сторонам от ворот были высечены правильные овальные ниши. Возможно, когда-то в них находились скульптуры. Сейчас ниши пустовали.

— Идем, — сказала Андро. — Вездеход я оставлю на этой стороне.

И она энергично зашагала по ступеням.

— А багаж? — крикнул ей вслед Атлантида.

— Возьмите самое необходимое. Никто ваших вещей не тронет. Просто потому что некому.

Платон не был так уж уверен в сохранности багажа. Он взял чемодан с вещами и коробку, в которой хранился научный комп и находки с Немертеи. Археологические инструменты пришлось оставить в вездеходе, как советовала сумасшедшая Андромаха. Она уже спустилась к воротам и теперь поджидала его.

— Ну! — сказала она торжественно, будто собиралась перерезать ленточку на открывающейся выставке новых археологических находок, и трижды провела по двери пальцем, обводя нарисованный белый круг. Ворота открылись. За ними лежали зеленые холмы, окутанные влажным туманом. Прямо под ноги стлалось ровное поле, поросшее нежно-зеленой травой, правда, с проплешинами — этакая зеленая шкура коша. То там, то здесь над травяной гладью поднимались невысокие деревья с бледной, желтоватой хвоей, деревья, напоминавшие земные лиственницы. Их ветки были увешаны большими ажурными красно-коричневыми шишками. И посреди этого поля, ближе к холмам, стоял обычный земной дом, опять же с бледно-зелеными стенами и темно-оранжевой крышей. Атлантиде почудилось даже что-то похожее на черепицу. Имитация, разумеется. Небольшой прудок был обложен огромными красно-коричневыми валунами. Сразу за домом начинался лес — то изумрудный, то синеватый или почти черный. Воздух был мутноват, пелена тумана поднималась над лесом и скрывала дальние холмы. Еще один дом, поменьше первого, был отделен от предыдущего двумя рядами местных лиственниц. За деревьями разглядеть отчетливо можно было лишь яркую оранжевую крышу. Атлантиде показалось, что он попал в другой мир. Поменялись краски и звуки — теперь вместо шума ветра и шороха песка он слышал немолчный шепот листвы и голоса птиц — то громкие и пронзительные, то очень тихие и вкрадчивые, похожие на человеческие.

— Почи, почи, почи… — выговаривала неостановимо какая-то пичужка, повиснув на ветке немертейской «лиственницы».

— Здесь в самом деле неплохо, — заметил Платон.

— Наша загородная зона, — похвасталась Андромаха. — Это дом моих друзей. А вон тот — мой. — Она махнула в сторону видневшейся за деревьями крыши. — Но жить вы будете не у меня.

— Какой любезный прием! — воскликнул археолог, но Андромаха не оценила его юмора.

— Идемте! — И она зашагала к дому. Дорожка была выложена голубыми и красными плитками. А на пороге дома стояла женщина и поджидала гостей. Даже издалека лицо ее показалось знакомым. Атлантида приблизился. Может, он и ждал этой встречи? Может, даже надеялся? Перед ним стояла Кресс в ярко-желтом обтягивающем фигуру комбинезоне. Ее каштановые, с золотыми нитями волосы были собраны в узел. Сейчас она показалась Атлантиде куда моложе и красивее, чем в казино на Земле-дубль.

— Привет, — сказала Кресс и протянула гостю руку. — Рада видеть гостей на… Немертее. — Она почему-то сделала паузу перед словом «Немертея».

— Я тоже рад. — Атлантида поставил на землю чемоданы и галантно поцеловал руку хозяйке.

— Пойду к себе, переоденусь, — бросила Андро и побежала по дорожке, ведущей ко второму жилищу.

— Надо сказать Ноэлю, что обед будет через час.

— Ноэль — это…

— Мой муж. Да вы с ним знакомы — видели в казино.

— Вы тогда проиграли триста кредитов куда быстрее, чем я думал.

— Проиграли? Да нет же, мы выиграли! Мы решили, что нам не везет в «Индепенденсе», обменяли ваши фишки, отправились во «Фридум» и там всю ночь играли. Мне пришлось снять платье, чтобы сгрести в него выигранные фишки.

— Если вы так богаты, то зачем вернулись? — верил ей и не верил.

— Для пребывания на Земле-дубль тех денег все равно мало. — резонное замечание. Даже если Кресс нашла целый табун золотых кошей, ей не хватило бы кредитов, чтобы обосноваться на Земле-дубль. Атлантида не может позволить себе долгое пребывание на этой планете. А было бы неплохо преподавать в Новой Сорбонне и… Нет, лучше пока ничего не планировать. Вот если его надежды сбудутся… А пока подобные мысли могут так испортить настроение, что он наговорит гадости даже хорошенькой женщине.

— А как жизнь на Немертее? Не слишком дорогая? — пошутил Платон.

— Мне здесь нравится. И вам понравится тоже.

— Андромаха не донимает? — подмигнул хозяйке Атлантида. — Все же она — государственный копатель.

— Прошу вас, не называйте ее так. Она обижается. Лучше зовите просто Андро. Жизнь на отдаленной планете имеет свои преимущества.

— А как обычно одеваются к обеду на отдаленной планете? — поинтересовался Атлантида.

— Отутюженный белый костюм с цветком «mamillaria blossfeldiana» в петлице вполне подойдет.

— Наверное, только на планетах Магеллановых облаков можно встретить столь очаровательных дам. — Он все же назвал ее дамой здесь, на Немертее, хотя на Земле-дубль никогда бы не выразился так.

— Их можно встретить и на Земле-дубль, когда они проигрывают последние кредиты.

— И продают археологические находки, не указанные в галактических каталогах.

— Но даже на отдаленных планетах не стоит забывать о ревнивых мужьях…

О муже она вспомнила, как только он заговорил о золоте. Ну что ж, пока стоит ослабить атаку. Платону некуда спешить. Истинный аристократ не должен быть грубым с дамой. Маска аристократизма давала преимущества. Аристократ ничего не воспринимает всерьез, не будет копаться в собственных комплексах с азартом оскорбленного плебея, неудачи воспримет с иронией, чужие теории — со здоровой долей скептицизма, чужие успехи — почти без зависти, и даже страх не сумеет до конца сожрать его душу, потому что часть души уже навсегда занята веселой легкостью несерьезного отношения ко всему на свете — даже к смерти.

Вот только когда говорили о профессоре Брусковском, Атлантида разом терял весь свой аристократизм.

Дом был чуточку старомодный — без самодвижущихся полов, без кресел на антигравитационной подушке, без иллюзорных стекол в окнах. И без надоедливого компа, который преследует на каждом шагу своими идиотскими комментариями. Совсем недавно Платон мечтал о таком. И вот — пожалуйста… И еще он мечтал побить Бродсайта. Не слишком ли часто стали сбываться его желания? Кресс отвела гостю крайнюю комнату на втором этаже. Обстановка самая простая: кровать, письменный стол, пара стульев, шкаф и пара вечных светильников на антигравитационных подставках. Если бы не эти светильники, Атлантида мог бы принять это помещение за домик из старинного музея материальной культуры — так все было здесь чуточку архаично, несовременно. Впрочем, человек, который занимается археологией, тоже становится не похожим на других — он двигается по временной оси не вперед, а вспять, от более позднего слоя к более раннему, прокладывая шурф к самым истокам. Для него чем глубже, тем лучше. Он не терпит новинок. Новинка — всегда дешевка. А время придает самой простенькой вещице высокую цену. Надо только суметь выстоять схватку со временем и станешь бесценным и вечным. Старинная кружка из придорожной таверны ценится дороже современной вазы.