Блокадные будни одного района Ленинграда - Владимир Ходанович

Двадцать второго июня 1941 года мне исполнилось тринадцать лет».

4 июня 1941 г. областной Исполком принял решение «О порядке сдачи и ставках оплаты строений и помещений дачного фонда на летний период». Дачные местности поделили на три группы (или категории – популярности и элитарности). Разлив, Курорт, Куоккала, Олилла (и ряд других) – первая. Парголово, Стрельна, Мартышкино, Сиверская, Толмачево, Вырица, Красное Село, Луга, Урицк – вторая.

Немецкая аэрофотосъемка Ленинграда в первые дни войны. Фрагмент. Парк имени 1 Мая и его окрестности

День 22 июня 1941 г. многих из тех, чьи воспоминания – в этой книге, застал на дачах «второй группы». Или в пионерских лагерях.

Ровно за три месяца до этого дня начальник штаба МПВО Ленинграда полковник Лукин и начальник 1-го отдела полковник Сарычев составили «Указания по составлению оперативных планов городских служб ПВО».

«6. Оперативные планы Местной ПВО служб состоят из следующих основных разделов.

1. Оповещение.

2. Светомаскировка.

3. Развертывание по „Угрожаемому положению“ и сигналу „Воздушная тревога“

4. Партийно-политическая работа.

5. Эвакуация»[126].

…2 мая 1941 г. на Кировской площади перед районным Домом советов планировалось показать «военную игру» «Бой у переднего края оборонительной полосы» [127].

Никто не знал, что через пять месяцев «игра» превратится в реальность.

Глава 2

Мобилизация, ополченцы, эвакуация

По воспоминаниям жителя набережной Бумажного канала В.В. Клавинга, студента Ленинградского института инженеров водного транспорта[128], 22 июня 1941 г., сразу после извещения о нападении Германии на СССР, он:

«…быстро выскочил на улицу. Иду, нет – бегу в военкомат Кировского района. Перед входом уже толпа. Выходит майор и объясняет, что указание о приеме заявлений или „оформления“ о принятии в Красную армию еще не поступало, и поэтому просит всех разойтись и приходить завтра [129]. Но куда там эти бездушные слова тыловика: никто не ушел, и через некоторое время, потребовав „самого комиссара“, добились принятия „от всех желающих“ заявлений с просьбой (добровольно) зачислить в состав действующей армии, именно действующей, т. е. все писали о посылке прямо на фронт. Приняв у всех заявления, майор объявил: „Теперь – ждите повестки“»[130].

Заявление В.В. Клавинга из военкомата переслали в его институт, и после начала формирования Ленинградской армии народного ополчения (ЛАНО) его зачислили в 165-й батальон. 3 июля 1941 г. он получил повестку явиться с «кружкой и ложкой» в Промышленный переулок, в школу № 16.

К сожалению, публикация воспоминаний В.В. Клавинга в журнале на этом закончилась, и пока нет возможности узнать, например, как именно и долго ли проходило обучение ополченцев в районе парка имени 1 Мая.

В течение того же, 22 июня, на Лифляндскую улицу приходили рабочие и служащие окрестных предприятий. В доме № 6 располагались, кроме жилых помещений, военно-учетный пункт № 1 фабрики «Равенство» и совет Осоавиахима Ленинского района.

На второй день войны бюро Ленинского РК ВКП(б) приняло решение об организации «противодесантного отряда» при Ленинском районе в количестве 633 человек на базе завода «Красный Треугольник». Кроме этого, районной организации Красного Креста поручалось создать санитарную дружину в количестве 69 человек. «Комплектацию» рот, взводов и отделений «противодесантного отряда» (от пяти предприятий) надлежало закончить к 16 часам 25 июня. Кто становился бойцом этого отряда (и командный состав, утвержденный бюро райкома), переводился на своих предприятиях на односменную работу[131].

Среди представленных на утверждение были проживавшие рядом с парком имени 1 Мая. Например, работники Шинного завода В.К. Винокуров и В.А. Рорберк – в доме № 156 по Обводному каналу[132]. В список сандружинниц включили Г.Л. Геринг, она жила на улице Калинина[133].

Работу этого «противодесантного отряда», скорее всего, так и не развернули. С 4 июля 1941 г. по решению Военного совета Ленинградской армии народного ополчения из полков Московского и Ленинского районов создавалась 2-я дивизия народного ополчения (2 ДНО), названная «Московская». 3-й стрелковый полк дивизии состоял из добровольцев, работавших более чем на 30 предприятиях Ленинского района, в том числе на «Красном треугольнике», шинном заводе, «Советской звезде», пивоваренном заводе имени С. Разина.

Среди добровольцев был с юных лет работавший у Екатерингофского парка электромонтер «Советской Звезды», кавалер двух Георгиевских крестов (полученных им в Первую мировую войну) А.А. Утт; участник обороны Ленинграда, он вернулся на предприятие в год окончания войны. Всего в 1941 г. с «Советской звезды» ушли добровольцами в народное ополчение или призваны в Действующую армию более 500 человек.

Судя по документам, были случаи, когда подавшие заявления в ополчение забирали их обратно. Партийные бюро вызывали «отказников», выслушивали мотивировки их решений и выносили свои (как правило, «исключить из рядов…»). Так, один рабочий объяснил свой отказ тем, что хочет служить в «морском флоте», там он принесет больше пользы, а ему предлагают только «пехоту». Другой рабочий считал: «все равно исключат из партии»2.

Для размещения 3-го полка 2-й ДНО отвели пять районных школ и общежитие Военно-механического института, среди школ – 289-ю (Нарвский пр., 6/8).

В первые июльские дни 1941 г. на Лифляндской улице провожали ополченцев этого полка.

Помимо дивизий народного ополчения и артиллерийско-пулеметных батальонов, создавались партизанские (истребительные) полки (до одной тысячи человек) и отряды, истребительные и (со второй половине августа) рабочие батальоны, предназначавшиеся для охраны предприятий и учреждений.

«Старший брат до войны служил в армии, погиб на Западной Украине. Два других брата ушли на фронт добровольцами. Младший, студент института имени Крупской, говорил, что их отправляют под Москву. Позднее узнали, что оба пропали под Лугой, в 1941-м» (З.П. Кузнецова).

Ветеран литейно-механического завода Ленметростроя В.А. Янсон вспоминала, что повесткой из военкомата была направлена в специальный отряд, который готовили для отправки в тыл противника. В отряде насчитывалось 50 человек с предприятий Ленинского района, из них только две девушки – сама Янсон и ее подруга. Командиром отряда был назначен 33-летний директор завода Н.И. Самарец[134].

«Учили нас в парке ХХХ-летия ВЛКСМ (ранее назывался парком имени 1 мая), мы с полной выкладкой учились ползать по-пластунски, прыгать с парашютной вышки, пользоваться рацией, противогазом, оказанию первой медицинской помощи. <…> Но недолго мы были в этом отряде, на завод наложили бронь, так как он стал изготовлять продукцию для авиации, и нас всех отозвали на завод. <…> Про дальнейшую судьбу отряда я узнала гораздо позже: почти все погибли по неопытности при выполнении заданий» [135].

Парашютную вышку возвели на территории парка в 1935 г. Вышка отчетливо видна на немецкой аэрофотосъемке, сделанной в самом начале войны[136].

Из сформированных в городе 191 партизанского отряда в августе 1941 г. на территорию, оккупированную противником, перебросили 67. Большинство партизанских отрядов, считают авторы, не имело определенной базы в районах действия, получало краткосрочные задания и по выполнении их пробивалась в расположение частей РККА[137].

С начала войны Ленинский райком ВКП(б) занимался также мобилизацией «на специальную работу в армию». Всего к концу 1942 г. мобилизовано 1382 человека. Призывали по следующим направлениям (приведены по подлиннику): «на политическую работу в армию и флот», «полит-бойцами», «на курсы разведчиков», «на курсы радистов и телеграфистов», «в органы военно-полев[ой] цензуры», «в укрепрайоны на спец. объекты АБТУ РККА»[138].

«Лучшая часть комсомольцев в количестве 300 человек была направлена на фронт, в качестве полит-бойцов, цементировать ряды славной Армии, 15 активисток девушек во главе с членом Пленума РК ВЛКСМ т. ЗВЕРКОВОЙ, ЕФИМОВА направлены на работу в цензуру Красной Армии. <…>

Не отстают от комсомольцев и комсомолки 30 девушек комсомолок ф-ки Равенство направлено в Армию на разведку», – отчитывался райкому партии о проделанной работе в 1941 г. Кировский райком ВЛКСМ[139].

В отчете не уточнялось, проходили ли обучение основам военной разведки девушки, направленные в Действующую армию.

По постановлению бюро горкома ВКП(б) от 13 июля 1941 г. об организации обучению военному делу на предприятиях и в учреждениях без отрыва от производства, обучению подлежали в обязательном порядке все мужчины, годные для народного ополчения. По окончании изучения учебной программы они автоматически становились пополнением дивизий народного ополчения. Добровольность вступления в ополчение перестала су-ществовать[140].