1998 - ElectroVenik

Вместе они прошли к портрету Финеаса, который теперь висел в бывшей комнате Сириуса, а теперь — комнате Северуса.

— Профессор Найджелус! — позвал парень.

— А, вот и ты, Поттер. Объявился, наконец, — проворчал старикан, появляясь в портрете.

— Профессор, я Блек. А если бы Джинни не была посвящена в мою тайну? Пришлось бы стирать ей память…

— Смотрю, со сменой фамилии ты здорово поумнел.

— Так что вы хотели, Финеас?

— Дамблдор что-то заподозрил. Он приставал ко мне с расспросами. Я пока отоврался, но долго так продолжаться не может. Рано или поздно он поделиться своими сомнениями с кем-то еще, и тебе крышка. Я подумал, что тебе невредно это знать. Может, ты сможешь убедить его?

— Спасибо, Финеас. Но я лучше просто потороплюсь с Ритуалом Хранителя. Тогда никто не сможет узнать мою тайну, если Хранитель не сообщит ему, верно?

— Верно, — подтвердил старый волшебник. — Что ж, тогда я должен попрощаться с тобой, Поттер, и поприветствовать нового Блека. Добро пожаловать в семью, Северус.

— Спасибо, Финеас.

Финеас вернулся в Хогвартский портрет, а парень повернулся к посерьезневшей Джинни.

— Зелье для Ритуала готово, не хватает только Рона и Гермионы. Будет естественнее, если ты позовешь их сюда.

— Хорошо, Сев.

Они направились к камину. Джинни уже было опустилась перед ним на колени, но Блек удержал ее и подложил ей под колени подушку. Она бросила в камин летучего пороха, громко выкрикнув: «Нора!».

Через минуту, она вытащила голову из камина, а еще через тридцать секунд из него выскочили Рон и Гермиона.

— Ритуал? Что за спешка? — деловито осведомилась Гермиона. — Мы же вроде собирались провести его завтра, верно?

— Финеас предупредил, что Дамблдор что-то заподозрил. Я не хочу рисковать.

Двадцать минут спустя все уже пили на кухне горячий чай, а Кикимер обносил их сладкими пирожками.

— Ну что ж, теперь и вы не сможете называть меня иначе, чем Северус, даже в отсутствии посторонних. Для того, чтобы посвятить кого-либо в мою тайну, вы должны иметь ярко выраженное намерение и добровольное согласие. Ни пытки, ни сыворотка правды, ни легиллименция не помогут.

— Все-таки мощная штука эти чары Хранителя, — Рон восхищенно покачал головой. — Ведь нужно только иметь друга, который тебя не предаст добровольно, и можешь скрыться ото всех.

— Ну, вообще-то это довольно редкое условие, как мне кажется. Это мне с вами повезло.

— Да ладно тебе, любой гриффиндорец…

— Например, Питер Петтигрю.

Рон замолчал и даже покраснел. Однако его друг был абсолютно спокоен. Они помолчали: Блек откровенно наслаждался тем, что в его объятьях сидела Джинни, Гермиона просто слегка завистливо смотрела на эту парочку, такую безмятежную и счастливую, а Рон все еще переживал из-за своей ошибки.

— Так что, Северус, ты собираешься поучаствовать в Турнире? — наконец нарушила она молчание.

— Нет, я собираюсь подать заявку на участие, а пергамент в Кубок не бросать.

— Собираешься дать нам шанс? — весело спросил Рон. — Как Гермиона и Джинни не знаю, а я в таком случае точно пас. Посмотрев прошлый Турнир, я понял, что это не для меня. Да и приоритеты у меня с тех сменились. Мир, Гермиона, семья, друзья; «Деньги и Слава» в этом списке теперь гораздо ближе к концу.

— Я полностью с этим согласна. Если ты действительно отказываешься от участия ради нас — не стоит. Бросить в имя в Кубок, зная, что он выберет тебя, а потом поболеть за твою победу гораздо веселее, чем участвовать в этом ужасном Турнире, — поддержала его Гермиона.

— А ты, Джинни?

— Я польщена, что ты готов отказаться от такого приключения, чтобы дать мне шанс, Сев. Но, во-первых, я никогда не стремилась к известности, предпочитая быть девушкой знаменитости, — иронично начала Джинни. Подождав, когда смолкнет хохот, она продолжила: — Во-вторых, участвовать должен лучший, а это ты. И потом, что будет, если, в отсутствии осторожных нас и пофигичного тебя, Кубок выберет, скажем, Невилла?

— Да, это будет катастрофа. Как бы я хорошо к нему не относился, в Турнире ему делать нечего. Ну, раз вы считаете, что я должен попробовать, я приму участие. Но с одним условием — вы тоже бросите свои имена в Кубок.

— Заметано! — хором произнесли друзья Блека.

Проводив друзей до камина и поцеловав Джинни на прощанье, Северус с легким сердцем отправился спать.

4

На следующее утро он начал быстро воскрешать некоторые знания. Впрочем, память его не подводила, так что к обеду, когда прибыли друзья, он уже повторил весь курс Трансфигурации, Чар, Зельеварения и Астрономии. ЗОТИ и УЗМС он знал прекрасно и так, в Травологии и Рунах был уверен. Впрочем, он собирался повторить и их, просто на всякий случай. Пообедав (мастерство Кикимера заслуживало всяческих похвал, в которых они и утопили домовика), друзья поднялись в гостиную.

— Хочу показать вам книгу, которую я обнаружил в библиотеке Гермионы.

— Северус, я дарю тебе эту библиотеку с условием, что ты предоставишь ее в наше общее распоряжение.

— Спасибо, Гермиона, но я не могу принять такой дар. Зато, я могу ее у тебя выкупить. Поторгуемся?

— Один кнат.

— Десять тысяч галеонов, — отпарировал парень.

— Галеон.

— Девять тысяч девятьсот девяносто девять галеонов, шестнадцать сиклей.

— Три тысячи, идет?

— Четыре с половиной.

— Согласна.

Рон и Джинни чуть со смеху не померли. Собственно, только тревога за них и заставила Блека сдаться так быстро, о чем он и сообщил Гермионе, чем только усугубил положение. Когда их лица стали багроветь, он пожал плечами и окатил их ледяной водой из обоих палочек. Литров пятьдесят спустя они наконец успокоились. Парень быстро высушил гостиную и друзей, а потом обогрел их заклинанием.

— Спасибо, — поблагодарил высохший и успокоившийся Рон.

— Кстати, если уж речь зашла о деньгах, сколько денег оставил мне Гарри Поттер? — задумалась Джинни.

— Что-то около тридцати пяти тысяч. Плюс пятнадцать процентов годовых.

Джинни присвистнула.

— А сколько он оставил Северусу Блеку?

— Все наследство Северуса составляет семьдесят восемь тысяч и восемнадцать процентов годовых. Больше всех получил Рон — двадцать пять процентов акций «УУУ» приносят десять тысяч годового дохода. И ставки растут.

— Надо же. Я и не знал. Спасибо, приятель.

— Так что за книга? — напомнила Гермиона.

— Ах да. Смотрите и восхищайтесь — абсолютно уникальное издание седьмого века, пособие для желающих стать анимагами. Максимум полгода учебы и тренировок — и мы сможем по желанию превращаться в животных.