Учение и жизнь ранней церкви - Стюарт Дж. Холл

Произошедшая перемена заметна и по «Дидахе». Дело в том, что этот документ является подборкой разных по происхождению и времени написания текстов. Большая часть его наставлений касается церкви, которой управляли апостолы, пророки и учителя, но ближе к концу книги указания становятся несколько иными. Говорится о том, что каждое воскресенье глава церкви должен преломлять хлеб и возносить благодарение после усмирения всех разногласий, для чего: «изберите из своей среды епископов и диаконов, любящих Господа, людей кротких и бескорыстных, честных и уважаемых; они будут служить вам и за пророков, и за учителей («Дидахе», 14–15.1). Регулярные собрания вместо встреч, назначаемых по непредсказуемому повелению пророков, предполагали более упорядоченное служение. Людей избирали на должность уже не по особым дарам, а по благопристойности поведения, нужны были честные и бескорыстные (ведь им приходилось иметь дело с деньгами).

Таким образом, «Дидахе» отражает переход от ранней эпохи к форме управления, знакомой по разным источникам: в одном из посланий Павла епископы и диаконы упоминаются прямо (Фил. 1:1), а в другом — косвенно (1 Тим. 3:1–13); а Климент Римский называет такую власть «богоустановленной» и заповеданной в Священном Писании (1 Клим. 42:4–5).

Обычно эти тексты трактуют как свидетельства о существовании совета пресвитеров, которых также называли епископами, и совета диаконов, помогавших пресвитерам–епископам в практических вопросах. Однако прежде, чем обсуждать это, нужно разобраться в терминах.

Слово «пресвитер» (греч. presbyteros) означает «старец» или «старейшина». Так обращались к любому пожилому человеку, но в иудейских синагогах такое звание закрепилось за преклонного возраста мужчинами, из которых состоял управляющий совет. Уже в Новом Завете встречаются упоминания о пресвитерах, помогавших апостолам вести дела в иерусалимской общине (Деян. 15:6) или рукополагаемых Павлом для служения в нееврейских церквах (14, 23). Однако термины «пресвитер» и «епископ» были тогда взаимозаменяемыми, что подтверждается в Деян. 20:17–28 и Тит. 1:5–7. В Первом Послании Климент рассказывает об отстранении от должности недобросовестных «пресвитеров», а в другом месте он же их называет «епископами» и «диаконами». Даже когда роль епископов заметно возросла, их продолжали порой именовать «пресвитерами» (например, Ириней о епископах Римских в «Церковной Истории» Евсевия). Позже пресвитерами стали называть помощников епископа, и так появилась должность священника.

Что же касается слова «епископ» (греч. episkopos), то оно переводится как «блюститель» или даже «проверяющий». Неизвестно, как оно попало в обиход христиан, но термин вполне подходит для человека, несущего ответственность за всю общину. Климент подчеркивает, что в обязанности епископа входила проверка жертвенных даров, замечая при этом: принося дары, достойный епископ остается чист и непорочен (1 Клим. 41:2, 44:4). Кто–то скажет, что речь идет о литургической чистоте. Однако вспомним: жертва благодарения зачастую состояла из добра, которое верующие отдавали на нужды общины, посвящая свои дары Господу. Епископ же проверял приношения и решал, пригодны ли они в жертву Богу. Иными словами, от него зависело, кто будет допущен к участию в евхаристии. Эти обязанности в разное время выполняли пресвитеры, пророки, апостолы и учителя, но ответственность была столь велика, что только лучшие из лучших могли с ними справиться. Епископ решал, кто может принести жертву к алтарю и получить при этом положенную долю добра, и это давало ему безграничную власть над церковью. Он принимал в общину и изгонял вон. Он назначал людей читать молитвы и проповедовать, а при возникновении богословских споров сам делал и то, и другое. Епископ также решал, принять ли гостей из другой общины, а значит, распоряжался и межцерковными связями.

«Диакон» (греч. diakonos) переводится как «служитель» или «работник». В Деян. 6:1–6 рассказывается о происхождении этой должности, хотя в раннехристианскую эпоху так могли называть всех, кто как–то помогал вести дела в церкви. Вскоре диаконы оказались закреплены за епископами и выполняли их указания во время литургии, особенно при распределении евхаристических даров и доставке надлежащей доли на дом к больным и отсутствующим (Иустин, «Апология», 65). В Деян. 6 объясняется, что диаконы освобождали епископов (в данном примере — апостолов) от утомительных забот о столах, чтобы те занимались только проповедью и учительством. Постепенно положение диаконов становилось все более влиятельным, ибо им стали поручать ежедневное написание писем и хранение казны; а кроме того, некоторые из них успешно благовествовали, как видно на примере Филиппа и Стефана.

Церковное руководство глазами Климента Римского, Игнатия и Иринея

Помимо «Дидахе» у нас есть весомые письменные свидетельства в виде работ Климента Римского и Игнатия Антиохийского, хотя полными эти сведения назвать еще нельзя. В конце I века Климент пытался разобраться с распрей в коринфской церкви, разгоревшейся между молодыми и старыми верующими, которая привела к отставке пресвитеров. Он пишет, что Церковь живет любовью, как единое тело, члены которого вверяют свою волю в руки Божий и повинуются друг другу. В доказательство того, что и епископы и диаконы «предсказаны» в Ветхом Завете, он ссылается на Священное Писание, утверждая, что закон Моисеев и закон Христов (переданный через апостолов) поддерживают разделение обязанностей между служителями церкви. Отставка добросовестных епископов — тяжкий грех (1 Клим. 40–44), потому что избранные Христом апостолы назначили первых епископов и передали им свои полномочия. Здесь Климент четко формулирует учение об апостольской преемственности, ставшее одним из постулатов веры соборной Церкви. Можно спорить об истинности этого догмата, но богослов выдвигает его как следствие исторических событий, описанных в Библии, и пытается связать духовную власть и традиционное служение. Из послания не ясно, кто управлял церковью в Риме или Коринфе: единственный епископ или совет пресвитеров.

В семи посланиях, написанных не позднее 115 г., Игнатий Антиохийский поддерживает идею о необходимости составить одного человека над каждой церковью. Сам богослов как раз был епископом Антиохийским, главой церкви в важнейшем городе Сирии, где апостолы обратили немало язычников. Единственная более ранняя фигура, чье положение можно сравнить с Игнатием, — это Иаков, брат Господень, который руководил иерусалимской церковью, не будучи апостолом в строгом смысле слова (Деян. 12:17; 1 Кор. 15:7; Гал. 2:9). Игнатий писал разным церквам в западной части Малой Азии, а также в Риме, куда был привезен для суда и казни. Он встречался с руководством этих общин и призывал их преодолевать возникающие разногласия, в том числе в богословских спорах, полагаясь на мудрость епископа.

Осуждаемые им ошибки сводились к насаждению ненужных иудейских обрядов («К магнезийцам», 8–10) и отрицанию реального плотского бытия Иисуса Христа, подобно лжепророкам из 1 Ин. 4:1–6 («К траллиянам», 9–10). Каждая из церквей описана им как группа верующих, сплотившаяся вокруг епископа. Последний подобен самому Богу, пресвитеры — группе апостолов, а диаконы — воинству небесному, и все заслуживают подобающего отношения («К смирнеянам», 8). Без епископа или, по крайней мере, без его благословления, нет ни евхаристии, ни крещения, никакая духовная деятельность не правомочна. Интересно, что Игнатий упоминает епископа или прямо обращается к нему во всех работах, кроме Послания к Римлянам. Для этого могли быть особые причины, но манера письма у Климента и свидетельство «Пастыря» Ермы (книга того же периода) заставляют думать, что римская церковь подчинялась совету пресвитеров, в который входили также пророки и учителя, все они назывались епископами. Однако Игнатий писал свои послания в период, когда упразднение советов и избрание единого главы церкви стало жизненно необходимым из–за растущего числа споров и разногласий, особенно по вопросам веры. Об этом пойдет речь в следующей главе, а пока заметим, что предложения Игнатия и Климента пришлись по душе подавляющему числу общин. В работе «Против ересей», 3.3.1–2 Ириней приводит список епископов Римских. При всем многообразии мнений о правомерности включения туда первых пяти имен мало кто оспаривает остальные. Сам Ириней повторяет этот список, начиная с шестого епископа Сикста, когда в 190 г. в письме к Виктору, епископу Римскому, перечисляет его предшественников (при этом имя Сикста пишет почему–то по–гречески — Xystus. — Евсевий, «Церковная история», 5.24.14). Даты правления Сикста достоверно не известны; предположительно, это могло быть вскоре после мученической гибели в Риме Игнатия Антиохийского, вызвавшей сильный отклик в сердцах многих христиан. В 180 г. Ириней утверждал, что первые епископы повсюду назначались лично апостолами и современные ему епископы являются прямыми преемниками основателей церквей (см. главу 6 данной книги). Совет Климента и строгая рекомендация Игнатия гласили: в каждой церкви — только один епископ.