Другие истории, которые заставят тебя покраснеть (сборник) - Мари Грей

Лучистая улыбка Клода вывела ее из задумчивости:

– Добрый день! Если не ошибаюсь, Паскаль?

– Э… да! Не ошибаетесь. Как поживаете?

– Великолепно!

Паскаль была ошеломлена. Казалось, он не испытывает ни малейших угрызений совести. Никакого смущения или неловкости. Она не удержалась от укола:

– Как поживает Вероник? Я не видела ее целую неделю…

– Ох! Я не знаю… Я не видел ее еще больше.

– О! А мне казалось…

– Что мы встречаемся? Нет, ничего такого. Просто приятели.

«Уже нет», – подумала она, перед тем как продолжить, зло ухмыльнувшись:

– А Жоани? Она хорошо себя чувствует?

Ее собеседник открыл рот. Она попала в точку.

Клод вздохнул и сказал:

– Это не то, что ты думаешь…

– Скажи еще, что ты представитель неизвестной нашему клубу породы: хороший парень!

– Хорошо. Слушай, я рал был тебя видеть, но раз все так…

– Нет, извини, я просто не могла удержаться.

Клод покачал головой, и, подумав, спросил:

– Ты ела?

Паскаль улыбнулась, и парочка направилась к маленькому кафе, недалеко от магазина. Пища была вкусной, а скатерть – достаточно длинной, чтобы избежать непристойностей. Сдержанность Паскаль начала рассеиваться, когда они приступили к супу; во время второго блюда она нашла своего собеседника весьма соблазнительным; во время десерта ее нижнее белье стало влажным, а когда перешли к ликеру, так долго не кончавшемуся, Паскаль уже дрожала от желания к этому мужчине, столь необычному и непредсказуемому.

Они вышли из ресторана под руку и, когда Клод предложил ей «прогуляться» в машине, она поспешила согласиться. Свою машину она оставила на стоянке.

Во время поездки они молчали. Паскаль попыталась расстегнуть молнию на брюках Клода, чтобы завладеть его мужественностью, очертания которой угадывались под шершавой тканью, но ей это не удалось. Жестом, одновременно нежным и твердым он отвел ее руку, нежно ее поцеловал и положил свою руку между ее горячих бедер. Паскаль раздвинула ноги, позволяя ему почувствовать жар ее желания и стараясь сделать более удобным доступ.

Клод съехал с центральной дороги и направился к горе, с вершины которой открывался прекрасный вид на город. Машина взобралась по дороге на склон, перед тем, как остановиться на одной из полян. Клод заглушил мотор, вынул из багажника толстое одеяло, взял Паскаль за руку и повел по тропинке, которая, кажется, была ему хорошо знакома.

Через несколько минут ходьбы Клод расстелил одеяло и попросил Паскаль встать на него и полюбоваться видом городом, открывавшимся сверху. Она беспрекословно подчинилась, без малейшего неприятия. Клод опустился перед ней на колени и сдвинул вверх ее юбку, обтягивающую бедра. Потом избавился от трусиков, и Паскаль слегка раздвинула ноги, чтобы позволить его руке ласкать ее. Прикосновения были до того нежными, что она усомнилась, реальны ли они, или это дуновение нежного вечернего августовского ветерка.

Когда она почувствовала проникающий в нее палец, она поняла, как хотела этого прикосновения. Она стала настолько влажной, что даже на какой-то миг смутилась этого. Тем временем Клод, погрузив в нее второй палец и смачивая его влагой ее удовольствия, устремился языком к крошечной плоти, заставив Паскаль вздрогнуть. Она чувствовала, как трепещут ее ягодицы, в то время как его язык вторгается в нее. Клод смаковал ее, перекатывая эту маленькую плоть между губами и терзая ее зубами. Паскаль перестала осознавать, что происходит, но это уже было неважно. Ее лоно и ягодицы были настолько увлажнены ее природными соками, вызванными ласками Клода, что она была приятно удивлена отсутствием боли, когда он ввел в нее еще один палец, погружаясь в соседнюю дырочку рядом с уже ранее занятой…

Клод ласкал все ее тело, доводя до исступления. Она балансировала на краю блаженства, которое вызывали его руки, игравшие на ее теле, точно на скрипке, причем с виртуозным искусством.

Пошатнувшись, она опустилась на одеяло. Ей уже не было никакого дела до чарующего вида. Она хотела расстегнуть брюки Клода и выпустить на свободу его член, который жаждала ощутить в себе. Однако Клод, казалось, не разделял ее желания, довольствуясь тем, что растянулся над ней, позволяя жаждущему лону Паскаль тереться о шершавую ткань брюк. Он даже не дал ей времени восстановить дыхание, возобновив свои действия. Скользнув сбоку, он овладел ее пылающим естеством, затем вновь удивительно точно нашел самое чувствительное место, вызвав новый поток восторга.

Мелкие искорки пронизывали все тело Паскаль, тут же оставившую всякую мысль об инициативе и отдавшуюся ритму движений, производимых любовником. Он ускорял темп, гладя, теребя, покусывая. Он должен был быть музыкантом, чтобы обладать такими талантливыми пальцами! Она предчувствовала неминуемую разрядку, приближающуюся к ней, подобно волне. Затем она потеряла всякое представление о реальности и погрузилась в бездну оглушительного оргазма.

Ей понадобилось немало времени, чтобы прийти в себя, она даже решила, что заснула. Она подняла глаза на Клода, расстегивающего ее корсаж и целующего ее грудь с бесподобной нежностью. Это ласковое внимание, противоположное предшествующему напору, снова привело Паскаль в состояние возбуждения.

Потом Клод улыбнулся и неожиданно встал.

– Я сейчас вернусь… главное, не двигайся, у меня есть идея.

Паскаль наблюдала, как он быстро подошел к машине, достал пару больших кожаных перчаток, и натянул их на руки.

Необычное прикосновение заставило ее вздрогнуть, это было так, как если бы кто-то присоединился к ним. Она закрыла глаза, позволяя ласкать себя этими странными, грубоватыми, но таким приятными касаниями.

Клод опустился перед ней на колени и скользнул между пылающих бедер. Затем один из пальцев, одетых в кожу, проник в ее нежную плоть; видение контраста черной кожи и розового лона захватило ее. Паскаль взметнула бедра в ответ на бешеный поток возбуждения, вызванный представленной картиной, который набрал еще большую силу, когда другая рука в перчатке принялась ласкать края ее раковины. Она даже не пыталась снова завладеть Клодом, довольствуясь тем ошеломляющим блаженством, которое он ей доставлял.

Было около полуночи, когда Клод доставил ее к ее машине. Они обменялись нежным поцелуем, и Паскаль не смогла удержаться от мысли, что это единственная и последняя их встреча. Жаль, конечно, но так будет лучше. Несколько часов, что они провели вместе, были незабываемы, и она сохранит о них прекрасное воспоминание. К тому же, что она еще от него хотела? У них не было ничего общего. Она легко признавала за ним восхитительный талант; пожалуй, даже исключительный, совершенно необычный. Слишком необычный, чтобы она смогла удержаться от нелепой мысли…