Черная тропа - Александр Конторович

Вот и сегодня они только проводили взглядами блестящий лаком «опель-адмирал» и увидев, что он заезжает в ворота особняка, моментально утратили к нему всякий интерес.

Въехав в ворота, автомобиль описал полукруг, объезжая клумбу, на которой по случаю зимы расстилался белоснежный покров, и остановился прямо у ступеней лестницы.

Предупрежденный звонком, у распахнутой двери уже ожидал новый хозяин дома — ему успели доложить о визите важного гостя. Привратник хорошо знал, чья эта машина…

— Эрвин, друг мой, вы — прямо как с неба свалились! Не ожидал вас сегодня… — встречавший был благообразным пожилым мужчиной. Называя его профессором, соседи и не подозревали, насколько близко к истине оказывались их суждения. Иоахим фон Хойдлер действительно иногда читал лекции в ряде высших учебных заведений, где каждый студент считал своим долгом на них попасть. Обладавший колоссальной эрудицией и громадным научным багажом, профессор умел в нескольких предложениях раскрывать суть самых заковыристых проблем. Немало серьезных научных учреждений сочло бы за честь пригласить его к себе. Фон Хойдлеру не раз предлагали кафедру в Оксфорде, Йеле — да и в любом другом университете его встретили бы с распростертыми объятиями. Но профессор выбрал Германию. И этот его патриотический шаг не остался незамеченным…

И сегодняшний визит высокого гостя являлся очередным подтверждением этому.

Ибо навестил особняк не кто иной, как начальник «Абвера 2», полковник Эрвин Эдлер фон Лахузен-Вивремонт — персона более чем значимая…

— Что поделать, Иоахим, — дела! Увы, но эта война отнимает у нас столько времени и сил… — полковник не лукавил, с профессором его связывала давняя дружба, и он не имел никаких оснований для того, чтобы придумывать какие-то иные объяснения.

— Кофе?

— Да хорошо бы и рюмочку коньяку…

— И вы еще спрашиваете?! — искренне удивился хозяин дома, хорошо знавший вкусы своего гостя. — Лоренц, прошу вас…

Худощавый ассистент, тенью следовавший за профессором, кивнул и бесшумно исчез.

Оставив в прихожей шинель, фон Лахузен проследовал в каминный зал, где для него уже успели пододвинуть поближе к огню тяжелое удобное кресло.

Усевшись в него, полковник протянул к пламени руки.

— Хорошо! В вашем присутствии, мой друг, как-то забываешь обо всем, что творится за стенами этого уютного дома.

— Так приезжайте чаще, Эрвин! — искренне ответил профессор. — Уж вас-то я всегда рад видеть!

— Взаимно, Иоахим! Не поверите, но я, приезжая к вам, как-то отдыхаю душой!

— Отчего же? — пожал плечами фон Хойдлер. — Чего тогда стоили бы все мои научные изыскания, не умей я устраивать своим друзьям такие маленькие приятные мелочи? Всякая наука без практического применения деградирует…

— Кстати… вот именно о практическом применении я и хотел с вами поговорить!

Разговор прервался на некоторое время — принесли кофе и коньяк. Уж что-что, а это в гостеприимном доме всегда было самого отменного качества! С сожалением отставив в сторону пустую чашку, гость удовлетворенно откинулся на спинку кресла. Блаженно прикрыл глаза и некоторое время просидел, собираясь с мыслями.

— Так вот, друг мой… Говоря откровенно, даже как-то теряюсь… не знаю, с чего и начинать.

— Наверное, с того, что ваша служба столкнулась с такими явлениями, истинные масштабы которых постичь пока никто не в состоянии…

Полковник покачал головой и налил себе еще коньяку.

— И в самом деле, Иоахим, не знай я вас столько времени, можно было бы задать себе бог весть какие вопросы. Например — про вашу потрясающую осведомленность в наших делах! Вы же не касались этой темы вообще никогда!

— А что же вы хотели, Эрвин? Обращаясь к «колдуну» — так, кажется, прозвали меня некоторые недалекие болтуны надо быть готовым ко всякого рода неожиданностям! — улыбнулся одними губами профессор.

— Ну уж я-то не относился к их числу! — фыркнул полковник. — И мы никогда не разделяли мнения этих досужих болтунов!

— И все же?

— Проблема действительно имеет место быть! Да, мой друг… здесь вы абсолютно правы.

— Как и всегда, между прочим! — наклонил голову в знак согласия со словами гостя фон Хойдлер. — Хотите, я припомню некоторые мои слова, сказанные еще пару лет назад?

— Э-э-э?

— «Наша школа, хоть и является в настоящий момент одной из наиболее эффективных, не должна, тем не менее, затормозить в своем неуклонном развитии, в соответствии с реалиями окружающей обстановки». Так? Именно этими словами я намекнул вашему руководству на грядущие проблемы и сложности. Еще два года назад! Впрочем, не думаю, что только эти вопросы привели вас сегодня в мой дом…

— И здесь я вынужден признать вашу правоту! — развел руками полковник.

Он чуть прикусил губу, собираясь с мыслями. А сидевший напротив него хозяин дома неуловимым движением свел пальцы рук, сложив из них какую-то сложную фигуру. Чуть сдвинул руки в сторону, снова изменил положение пальцев…

— Да! — словно очнувшись ото сна, энергично встряхнул головою фон Лахузен. — Пожалуй, вы правы и здесь…

Он снова плеснул себе коньяку.

— Дело в том, Иоахим, что в последнее время произошли некоторые события, при тщательном анализе которых возникает мысль о том, что все мы стали участниками какой-то грандиозной игры…

Полковник протянул руки и открыл свой портфель, стоявший около кресла.

— Вот, мой друг, просмотрите эти записи. Помимо официальных бумаг, здесь присутствуют также и мои заметки, которые я делал по ходу развития событий. Внешне — все абсолютно логично и объяснимо, но, складывая вместе все кусочки этой мозаики, я не раз убеждался в том, что некоторые ее фрагменты совершенно не вписываются в общую картину.

Некоторое время спустя.

Москва.

Управление «В» НКВД СССР.

— Присаживайтесь, Александр Иванович! — протянул руку в сторону кресла полковник Чернов. — Мы тут с Петром Федоровичем голову ломаем над одной задачкой…

Поздоровавшись с Благовым, Гальченко опустился в кресло по другую сторону стола.

— Для начала, — Чернов протянул ему тонкую папку, — ознакомьтесь… А я пока чаю попрошу нам всем организовать. Чует мое сердце, что на ужин мы нынче опоздаем.

Совершенно секретно.

Агентурное сообщение.

«В личной беседе источник пожаловался на предстоящие трудности, связанные с внезапной командировкой своего шефа в Россию. Дословно это выглядело следующим образом: „Там даже дорог нормальных нет! И машина профессора дважды застревала на этих немыслимых ухабах, которые называют дорогой только по незнанию! И мы катаемся в это проклятое место постоянно! Хорошо ему, сиди себе в теплом салоне, а толкать машину должны мы!“

По словам источника, что-то, находящееся в этом месте, чрезвычайно заинтересовало профессора. Источник связывает этот интерес с личностью какого-то странного человека, которого исследует там профессор.

По каким-то непонятным причинам вывезти исследуемого человека в рейх не представляется возможным, и фон Хойдлер вынужден приезжать туда сам».

Совершенно секретно.

Разведсводка по объекту «Тишина».

В течение последнего месяца охрана объекта существенно усилена. В дополнение к ранее присутствовавшему здесь взводу 2-го батальона 4-го полицейского полка на место прибыло еще два взвода солдат, которые оборудовали отдельный периметр охраны внутри собственно объекта. Выставлены дополнительные посты на входах в здания и, вероятно, внутри помещений. Введены специальные пропуска, форма которых еженедельно меняется. В категорической форме запрещено использование труда местных жителей — в любом виде и проявлении, а те, кто работал здесь ранее — уволены. Все хозяйственные работы по объекту выполняются силами солдат подразделения охраны.

Охрана осуществляется:

Внешнее кольцо — на удалении до километра от зданий и сооружений выставлено шесть постов солдат полицейского полка. Посты одиночные, оборудованные телефонной связью. Промежутки между постами патрулируются парными патрулями — всего два патруля. В ночное время патруль не ходит, выставляются дополнительно два поста — у дороги и около ручья (отметки на карте № 9 и № 11).

Внутреннее кольцо охраны — пост у въезда на территорию, около ворот (ранее занимался солдатами полицейского полка). Парный, телефонизирован.

Пост в котельной — на крыше (два человека и станковый пулемет).

Пост около хозяйственных ворот — парный, телефонизирован.

Пост во дворе — парный.

По территории в любое время дня и ночи передвигается патруль — четыре человека.