Измена. Любовь на осколках (СИ) - Киви Виктория

— Не выеживайся и отдай мне рекомендации хоть. Я должен знать.

— Это еще зачем? — недоумеваю я.

— Затем. Кормить тебя буду и витаминами нужными пичкать. Сам, а то тебе веры нет, ты или забьешь или забудешь их пить. Пошли в аптеку, все купим сразу. И таблетницу.

Я малость обалдела от прямолинейности планов и не успела даже попыхтеть в ответ, как Денис направился к дверям и уже ждал меня, придерживая их. Это меня к чему планируют так откармливать?

Следую за Деном к машине и раздается звонок моего телефона. О, девочки из лаборатории.

— Маш, все хорошо? Сегодня по плану переезд, подготовьтесь и помогите мальчикам, они приедут после обеда паковать и грузить все.

— Вероника Андреевна, ваш муж приходил.

— Что ему было нужно? — замираю я перед машиной и держусь за телефон уже двумя руками. Денис моментально прочел мой настрой и вплотную подошел ко мне.

— Ну мы поняли, что он не в духе. Он проверял не съехали ли мы. Тортик принёс, спрашивал нашли ли новое помещение и где.

— Что вы ему ответили?

— Правду.

Я тяжело вздохнула в трубку и поняла, что так будет каждый день, пока я не вырву этот прогнивший насквозь черный зуб, который сидит намертво и болью отзывается в каждой частичке моего тело, посылая молнии то в сердце то в голову.

Не успеваю запаниковать окончательно, потому что Денис меня обнимает. И притягивает к себе.

— Больше не бойся.

— Но он же… пришел туда, а там девочки, они же не знают, что они ему успели наговорить.

— Вероника Андреевна! Ну что мы, маленькие что ли. — возвращает меня в разговор уже Алена, она понаглее. — Ничего мы ему не сказали, мы же сами не знаем куда переезжаем. Сказали только, что помещение нашли и всё. Даже не сказали, что мы сегодня едем. Машка вообще усиленно флакончики пшикала из готовых, типа мы никуда не едем и заняты работой. Он тортик свой оставил, по лаборатории прошелся и уехал. Минут пять назад. Мы дождались когда от отъедет от здания и сразу вам звонить!

— Умнички, девочки! Премию обеим! Как только заказ сдадим.

Убираю телефон в карман и смотрю в упор на Дена. Он выглядит очень спокойным и сосредоточенным. Как же я надеюсь, что у него есть какие-то ответы или готовый план. Потому что вот я совсем не понимаю, что мне дальше делать.

— И куда мне сейчас идти? — вопрошаю я робко.

— Да куда угодно. Поехали в парке погуляем, или хочешь, на карусели покатаемся? А еще я так и не был в океанариуме. С чего начнём?

Я смотрю обалдевшая на него и не понимаю, шутка это или этот любитель сладкого еще и на карусели собрался меня вести?

— Я не про это спрашиваю, я не понимаю что мне делать в этих обстоятельствах. Он что-то заподозрил, ищет меня. Машина не двигается, я не на работе. Он понимает, что я могу быть у Сони, но туда не сунется. Проблемы с законом ему не нужны, а Соня очень хочет устроить ему проверку прокурорскую. Теперь то что?

— Теперь я просто хотел позвать тебя на свидание, но вижу, что еще не время. Ты даже намека не поняла. Значит продолжаем лечение.

Лечение? Да мне тут ампутация нужна! Отрезать ненужный участок жизни и желательно с большим количеством анестезии.

— Денис, это очень приятно и мне правда льстит… Но я все еще замужем. Пусть и формально. Я так не могу. А еще я лет 10 не была на свиданиях.

— Я, кажется, подольше. Ну понятно, замужняя дама. Значит лечим, разводим тебя и потом уже ведем смотреть на рыбок. Блин, серьезно, я никогда не был в океанариуме, тебе жалко что ли? Давай сходим! Я тебе даже цветы не подарю, пусть это будет не свидание. Но сначала — обед! О, тут как раз классный ресторан рыбной кухни недалеко.

Шестнадцатая глава

Непостижимый, несносный, непредсказуемый Медведь! Я тут только что перебоялась и была готова упасть в обморок от ужаса, аки дева от избытка чувств. И вот спустя десять минут от этого крайне эмоционального события, мы уже едем в какой-то ресторан. Параллельно он бронирует по телефону билеты на рыбок. Оказывается, туда даже надо приходить к определенному времени.

Я все это время сижу и ковыряюсь в своих новых медицинских бумажках, листаю их и даже не вникаю. Создаю видимость очень занятого важными делами человека.

Я в замешательстве. Как реагировать на подобные ухаживая? У меня был только муж. Во всех отношениях. Да и ухаживания ли это? Может у Дениса просто патологическая жажда спасения несчастных и обездоленных.

А я чувствую себя вполне нуждающейся в таком спасении. Но виду стараюсь не подавать! Хотя какой там. Пора смотреть правде в глаза. Я бездомная. И еще за мной, кажется, следят. И угрожают самым жестоким образом продолжить обреченный брак!

Есть еще кое-что, что заставляет чувствовать себя глупо с этим большим любителем мерзко-сладких напитков. Я не знаю о нем ничего, кроме его гурманских наклонностей. А спросить стесняюсь. Не боюсь, прошу заметить, а именно стесняюсь. Он мне тут помогает постоянно, время на меня тратит, а я с расспросами его достаю…

— Ден, а как твоя фамилия? — стараюсь звучать непринужденно. Вот вообще ничего такого не имела ввиду, просто любопытно.

— А что? В социальных сетях меня все равно нет, можешь не искать, — смеется этот невозможный Медведь, — Романов я. По батюшке — Сергеевич. Звучит?

— Романов Денис Сергеевич, — пробую на вкус, растягиваю и рычу. — Звучит. Очень.

— Что еще вас интересует, Госпожа-пока-еще-Багрова?

— Ну давай как по школьной анкете для друзей. День рождения?

— Пятое января, я даже знаю что я Козерог!

— Любимый цвет? — наращиваю темп вопросов, чтоб он не расслабился.

— Синий!

— Почему именно Hammer?

— Я коллекционер автомобилей. И у меня сеть салонов. Начинал с СТО на развалах, потом стал получать заказы на реставрацию и восстановление редких и старых автомобилей. Вот так т пошло. После длительного перерыва от машин, вернулся уже с головой в бизнес. Об этой тачке я мечтал с детства. Он девяносто шестого года, можешь себе представить?

— А почему раньше не пошел в свое дело?

— Боялся. Но после определенных событий в жизни страх для меня теперь что-то эфемерное и чужое.

— А когда ты испугался больше всего в жизни? — я понимаю, что нужно остановится. Тут уже дверь, я лезу туда, где висят таблички «Не подходи, высокое напряжение! Убьет!». А я упорно иду туда, потому что мне это важно. Мне не просто интересно, я правда хочу залезть в душу к этому мужчине, который видит меня насквозь.

— Когда понял, что теряю любимого человека. И ничего не могу сделать. — голос его изменился.

— Совсем ничего? Ты не попытался вернуть этого человека?

— Меня даже не было рядом, когда она уходила. А оттуда не возвращаются.

Она. Он потерял таинственную Ее и по голосу до сих пор испытывает чувство вины. За что? За то что не спас или за то что не был рядом? Одни вопросы и так страшно получить ответы. Но я же сама напросилась.

— Мне замолчать? — спрашиваю тихо, смотрю на его руку не руле. Пытаюсь не выдавать всю гамму ощущений, но атмосфера в салоне повисла ужасающая. Не хватало музыкальной заставки из экранизаций Кинга.

— Да нет. Я давно об этом не говорил просто. А выдал тебе и сам удивился, что не задохнулся от сказанного. Прям как-то спокойно что ли.

— Расскажешь мне всю историю?

— А тебе просто любопытно?

— Нет. Мне важно. А теперь, особенно.

— Зачем тебе это, Несчастье?

— Я тоже хочу как-то тебе помочь. Позволь мне эту малость.

Мы едем в тишине, пропитанной липким ужасом. Я себе уже фантазирую все варианты его реакции. Начинаю с того, что он выкидывает меня из машины. А еще он может упаковать меня в подарочную бумагу, приклеить бантик и выгрузить на пороге Багрова с запиской: «Кажется, Это ваше? Пожалуйста, заберите! Сил моих нет!»

И вот ворох мыслей об избавлении от меня привел меня к таинственной «Она». Мама? Сестра? Да господи, кого я обманываю. Наверняка это женщина была для него не родственницей, а именно любимым человеком. То, с каким теплом он произнес это короткое «Она». Маму бы он назвал мамой, сестру сестрой. Что же с ними случилось?