Черный передел. Книга I - Анатолий Баюканский

– Слушай, друг, – мягко остановил его Субботин, – можешь помочь одинокому человеку?

– Смотря в чем, – насторожился Пантюхин, вспомнив грозное лицо своего хозяина Петра Кирыча.

– Так, по мелочам, – отмахнулся Субботин. – Помоги купить посуду самую необходимую, диван-кровать, пару стульев, кухонный стол, вешалку. Я на старом месте все продал, а тут… – Не дожидаясь согласия Пантюхина, протянул ему несколько крупных купюр. – Мне бы самому не хотелось отвлекаться, новая книжка на подходе, а ты…

– Запросто сделаем! – обрадованно возопил Пантюхин, не выпуская из рук деньги. – Я по сменам вкалываю, времени навалом. Все сделаю в лучшем виде. Завтра и начну. Мужиков много знакомых, кореша всюду.

– Вот и договорились! – Субботин поднял тяжелый взгляд на Пантюхина. – И еще одна просьба. Обо мне сильно не распространяйся с корешами, не так поймут. Подумают, мол, писатель, при больших деньгах. Да, вот еще что: когда тебе деньги будут нужны, не стесняйся…

Закрыв за соседом дверь, Субботин в задумчивости прошел по коридору, смахнул с подоконника крошки – остатки холостяцкой трапезы, остановился перед окном на кухне. Ему показалось, что по правой стороне улицы поспешно двигается Пантюхин. «Ай да сосед! – покачал головой Субботин. – Куда это он так спешно направился? А, пусть себе потешатся! Чем мельче начало, тем крупнее конец».

Субботин не зажигал света. Он осторожно вытащил из саквояжа миниатюрный фотоаппарат, сделал несколько снимков в разных углах кухни. Аппарат внешне походил на «поляроид», который мгновенно выдает фотокарточки, однако не шел ни в какое сравнение с «поляроидом», ибо работал на совершенно ином принципе – лазерно-ультракоротковолновом. Субботин зажег свет, посмотрел снимки. Ничего особенного – коричневая тень в правом углу, похожая на свернувшуюся клубочком кошку.

Это было одно из только начинающих входить в моду увлечений «двадцать девятого» – ловить на пленку существа из параллельных миров, которыми были заселены пустые пространства. Со временем собралась довольно любопытная коллекция, которой позавидовали бы ученые из академий наук мира.

«Не так ли и мы, агенты Ассоциации, заполняем пространство Земли, пустующие щели не только в зданиях, но и в умах? Мы тоже в параллельном мире, о котором знают единицы избранных людей планеты. Они глубоко законспирированы, отлично прикрыты, каждый агент стоит целой армии, задача у них глобальная – освобождение западного мира от коммунистической заразы». Где была выношена эта идея, Субботин даже не мог предполагать. Одно от них не скрывали: секретные и сверхсекретные лаборатории Ассоциации разбросаны по всему миру под самым неожиданным укрытием, а Главный штаб, где разрабатываются суперидеи, скрывается на одном из необитаемых островов в Тихом океане. Трудно, конечно, было предположить, что целая тайная империя, к которой он имел счастье принадлежать, может существовать незамеченной в этом насквозь прозрачном мире, позволяющем из космоса спокойно рассматривать номера проходящих машин в больших городах. Однако это было так и не иначе, и сознание своей сопричастности к тайному миру вселяло в душу Субботина радужные надежды.

Чтобы войти в форму, отвлечься от посторонних дум, навеянных встречей со странным соседом по лестничной клетке, Субботин решил прогуляться, чтобы не только вдохнуть свежего воздуха, но и проверить возникшие во время разговора с Пантюхиным подозрения. Он приоткрыл дверь, легко сбежал по лестнице, затем, осененный внезапной мыслью, возвратился на свою лестничную площадку, позвонил в дверь квартиры слева. И тотчас на пороге появилась неряшливо одетая женщина с нервным подозрительным лицом, в затрапезном платье, с ее рук падала мыльная пена. Она выжидательно уставилась на Субботина:

– Чего вам?

– Сосед ваш справа, Пантюхин, не к вам ли зашел? Мы с ним только что познакомились, и он забыл кепку.

– Хорошо, видать, познакомились! – буркнула соседка.

– Моя фамилия Субботин, я только сегодня занял квартиру. – Он одарил хмурую соседку одной из своих очаровательнейших «голливудских» улыбок, однако это не произвело на нее должного впечатления.

– Извините, но нам не о чем разговаривать! – отрезала она. – У самой муж алкаш, а тут еще вы состыковались. Будете на троих соображать. – Она с силой захлопнула дверь.

«В экой скверне прозябают русские люди! – с горечью подумал Субботин, медленно спускаясь по полутемной лестнице, потолок над которой был утыкан черными точками. Здесь уже порезвились подростки, швыряя в потолок горящие спички. – За что выпала такая доля русскому народу? По чужой воле приходится россиянам таскать вериги который век». Субботин чувствовал, что настроился на фальшивый тон, но не мог от него отделаться: так им втолковывали с рождения. И все равно он фанатично верил: Всемирная Ассоциация, это надгосударственное образование, самая мощная интеллектуальная сила планеты Земля, обязательно освободит наконец Россию и все народы, входящие в этот страшный Союз Советских Социалистических Республик. Исчезнут лидеры этой страны, а по сути дела кровопийцы всех мастей, начиная со «светоча человечества Ленина», «отца народов Сталина» и кончая престарелыми маразматиками, у которых при разговоре выпадает челюсть.

Десять исторических лет отпущено на уничтожение СССР. Наши лидеры знают, что говорят и что делают. Войной Советский Союз вряд ли победишь, мирными уговорами вряд ли заставишь догматиков отказаться от идеи построения коммунизма. Отныне вступает в действие план, выношенный еще четверть века назад. Условно он называется «Крах». Через пять лет рухнет восточноевропейский режим, а потом… На последнем слете агентов Ассоциации им было прямо сказано: «Первые пять лет вы будете терпеливо и настойчиво подкладывать сучья в костер, разожженный Лидерами. А следующие пять лет вы будете смотреть на великий пожар разложения, вслед за которым мир преобразуется и очистится».

На улице, носящей имя Гагарина, было неуютно и хмуро. Шел мелкий осенний дождик. Единственный фонарь, чудом не разбитый пьяными хулиганами, тускло высвечивал витрину овощного магазина и сутулую фигуру Пантюхина, который явно кого-то ждал. Встав за телефонную будку, Субботин стал с любопытством профессионала ждать, что будет дальше. Пожалел, что не взял зонт.

Как всегда, он оказался прав, интуиция и сметливость не подвели агента Ассоциации. Раздалось шуршание легких шин, глухо пророкотал мотор автомашины. Черная «волга» подкатила к насквозь промокшему Пантюхину, шофер распахнул дверцу, и кто-то из глубины машины глухо приказал: «Садись! Хозяин ждет!»

«Начало обнадеживающее, – усмехнулся Субботин. – Из огня да в полымя попадаю. Неужели уже кто-то заинтересовался моей скромной персоной? Быть того не может. Однако все сходится к тому, что Пантюхин – подсадная утка. Любопытно, на кого же он работает? На воровскую „малину“? На грабителя-одиночку? Вряд ли». И вдруг Субботина осенило. Только один человек в Старососненске знает о его прибытии сюда. Это племянник министра внутренних дел СССР, нынешний директор завода «Пневматика» Петр Кирыч Щелочихин. По словам полковника Ухтомского, именно министр по его личной просьбе звонил в Старососненск, просил предоставить квартиру писателю Субботину, очень нужному человеку. Но… слишком все нелепо. «На кой ляд министру шпионить за мной, тем более что Ухтомский в любой момент может сказать министру, что он, Субботин, агент КГБ. А может, просто Петр Кирыч любознательный человек? Что ж, что ни делается на свете, все к лучшему. Во всяком случае есть с чего начинать. На-ча-лось…»

1982 год. Техас, фирма «Кличтон»,

загородная резиденция сэра Генри.

Сэр Генри вот уже третьи сутки пребывал в скверном настроении, отчего все окружающие разговаривали шепотом, будто хозяин роскошного особняка мог их услышать. Никто не знал, что с ним произошло, прежде он отличался спокойным нравом и незлобивым характером. Третьи сутки сэр Генри не принимал даже своего доверенного секретаря Джонатана. «Видимо, босс заболел», – догадывались служащие.

Если бы кому-либо из окружающих удалось заглянуть в овальный кабинет миллиардера, то он увидел бы довольно непонятную картину. Сэр Генри, словно желая сбить напряжение, гонял по ковровой дорожке свою сверкающую никелем коляску с автоматическим приводом. Иногда он подкатывал к дубовому столу, брал и в который раз перечитывал секретную почту, полученную днями из Рима со специальным нарочным. Особенно раздражал сэра Генри расшифрованный доклад сверхталантливого агента, давным-давно внедренного в масонскую ложу П-2 специально для наблюдения за деятельностью правления ложи. Все шло хорошо, даже превосходно, и вдруг… провал самого крупного филиала ложи в Риме. Как раскрыли организацию – не мог объяснить никто.