Война без победителя - Руслан Мельников

– Да, – Дмитрий кивнул. Он не стал уточнять, что речь идет вовсе не о Ритуале жертвоприношения, который, вне всякого сомнения, имел в виду лесной бомж. Чтобы подчинить своей воле строптивого Феникса, у Мертвого Братства наверняка тоже есть какие-то особые ритуалы.

– Тебе удалось ускользнуть во время стычки? – предположил Метис.

Правильно, в общем, предположил.

– Почти удалось. За мной прицепился хвост. Ну а потом появились вы.

– Счастливое стечение обстоятельств? – Метис сплюнул на и без того заплеванный пол.

– Счастливое, – не задумываясь, подтвердил Дмитрий.

Разве могут у кого-то возникнуть возражения на этот счет?

Дмитрий легко выдержал еще один испытующий взгляд Метиса.

* * *

Электричка остановилась. Открылись двери. Не те, к которым был прижат Дмитрий, другие. Интересно, случайно так вышло? Или Метис специально втиснул его в ту часть тамбура, под которой не будет посадочных платформ?

В тамбур поднялась какая-то мамаша с худеньким мальчиком лет семи. Женщина бросила тревожный взгляд на бомжеватого Метиса. Покосилась на Дмитрия, стоявшего рядом. Но тут же отвела глаза. Укрыла ребенка рукой, словно защищая, быстренько втолкнула пацана в вагон и скользнула туда же сама, не забыв при этом поплотнее задвинуть вагонную дверь.

Через стекло Дмитрий видел, как мать и ребенок ушли в самый конец прохода.

Снова что-то неразборчиво прохрипел динамик. Двери закрылись. Электричка тронулась. Уже когда платформа осталась позади, Дмитрий с досадой подумал, что так и не посмотрел, как называется станция.

– Значит, до того как ты прозрел, мертвяки играли с тобой втемную? – Метис продолжил прерванный разговор.

– А разве бывает иначе? – вопросом на вопрос ответил Дмитрий.

– Иногда бывает, – со странным выражением в голосе произнес собеседник.

И ненадолго задумался.

– Не похоже на то, чтобы ты лгал, – наконец сказал он. – Возможно, ты чего-то не договариваешь, но точно не лжешь. И все же я задам тебе еще один вопрос, Митек.

Метис смотрел, не моргая, словно пытаясь сквозь глаза Дмитрия разглядеть, что творится у него в черепной коробке.

– Сейчас ты сам по себе или за тобой стоит какое-нибудь Мертвое Братство?

Дмитрий понял, что именно этот вопрос волновал Метиса больше всего. И он ответил с легким сердцем. Ответил честно, нисколько не опасаясь быть уличенным во лжи:

– Я сам по себе, Метис. Теперь – сам. Мертвякам я больше не служу и служить не собираюсь. Можешь меня не бояться.

Еще две или три секунды карие глаза сверлили Дмитрия. Потом Метис улыбнулся. И на этот раз в его улыбке было куда больше приязни, чем раньше.

Метис заговорил уже без напряжения в голосе и без подозрительности во взгляде:

– Митек, а у тебя самого есть какие-то предположения о том, кто напал на «скорпов»?

Даже «Митек» прозвучал теперь вполне безобидно, почти по-дружески.

– Нет, – покачал головой Дмитрий. Этого он правда не знал.

– Жаль, – вздохнул Метис, но сожаление его было недолгим и не так, чтобы уж очень глубоким. – Хотя… Мертвяки – они и есть мертвяки. Тремя меньше стало – и то хорошо.

Дмитрий только пожал плечами. Видимо, этому странному бомжу действительно было все равно, адептов какого Ордена превращать в вонючую пузырящуюся жижу.

* * *

– Ладно, теперь спрашивай ты, – позволил Метис. – А то чего доброго сдохнешь от любопытства.

– Кто вы? – выпалил Дмитрий.

– А ты до сих пор не догадался? – широко осклабился Метис. – Охотники на мертвяков.

– Чьи? – прохрипел Дмитрий, прикидывая, на всякий случай, сумеет ли оттолкнуть собеседника и выскочить из тамбура на следующей остановке. Шансы были где-то пятьдесят на пятьдесят: Метис явно не из тех, кого можно просто отодвинуть в сторонку и пройти мимо. – Чьи вы Охотники? Какого Братства?

– Ничьи, – продолжал улыбаться Метис. – Вольные.

«Вольные»? Дмитрий уже второй раз слышал от Метиса это слово. В первый не придал ему значения, но теперь…

– Вольные – это значит…

– Это значит, что мы не связаны ни с каким Мертвым Братством, – пояснил Метис. – Мы сами себе хозяева. Мы просто выполняем ту работу, которую нужно кому-то выполнять. Выслеживаем и уничтожаем мертвяков без разбора, как это делали наши предки и как они завещали нам. И как это должно делать!

В глазах Метиса вспыхнули огоньки. Так блестят глаза фанатика, готового кулаками доказывать правильность своей веры, идеи или любви.

– Мы не заключаем позорных договоров с Орденами и не находимся у них в услужении, как некоторые цепные псы, тоже называющие себя Охотниками, – Метис скривился. – Нам нет нужды делить «тела» на своих и чужих. Наш «тлен» предназначен для всех без исключения живых мертвецов, задержавшихся на этом свете.

Так-так-так. О существовании Вольных Охотников Кристина во время беседы в особняке Бронского не распространялась. Сознательно утаила эту информацию? Не успела или не сочла нужным рассказать? Пыталась убедить, что иначе, кроме как под патронажем Мертвого Братства, охотиться на мертвяков нельзя? Или просто не знала о Вольных сама?

– Жизнь живым – вот наш девиз, – воодушевленно вещал тем временем Метис. – Наслаждаться ею могут только «жильцы».

– А как насчет Фениксов? – осторожно спросил Дмитрий. – Не слыхал о таких?

Метис о них слышал…

– Фениксов надо жечь, – сразу, без заминки ответил он.

И не только слышал, но и знал, как с ними поступать.

– Эти выродки дают силу Орденам. Если они исчезнут хотя бы на какое-то время, мертвяки ослабнут. Да и вообще… – Метис решительно тряхнул головой. – Каждый имеет право на жизнь, но каждый обязан умирать и уступать место новым поколениям.

Дмитрий порадовался про себя, что проявил благоразумие и не открыл Метису своей главной тайны. О том, что он Феникс, Вольным Охотникам точно знать не следовало.

– Таково естественное и правильное положение вещей. И мы тоже делаем эту жизнь естественной и правильной. – Фанатичный блеск в глазах Метиса становился все более явственным.

– Но сами вы, я смотрю, пока в этой жизни не очень преуспеваете, – Дмитрий окинул многозначительным взглядом непрезентабельный прикид собеседника. – Или у вас фишка такая: маскироваться под бомжей?

Метис насупился.

– Да, главным образом это маскировка, конечно. Очень удобная, кстати. Мы часто пользуемся ею там, где небезопасно ставить магическую «маску». Но дело не только в этом. – Губы Метиса скривились в злой усмешке. – На самом деле мы мало отличаемся от обычных бродяг. Наш образ жизни похож на их. Мы, как и они, являемся аутсайдерами общества. У нас нет дома, имущества, семьи. Зато наши имена, отпечатки пальцев и фотографии ты не найдешь ни в одной базе данных. Мы сознательно ушли из системы, которую контролируют мертвяки. Ушли по-настоящему, а не так, как Охотники, прикормленные Орденами.