Подари мне свет - Кристина Лин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Конечно, она права. Имеет право гневаться. А вот я полный придурок!
-Я так и думал! — визжит от восторга Данька. — Идём, я тебе покажу свои игрушки.
Он тащит меня за рукав к уголку с небольшим стеллажом, заполненным разными игрушками. А я стараюсь не смотреть в глаза Анжелике, которую, по сути, подставил по своей глупости. Не так я планировал этот день, совсем не так.
Послушно иду вслед за ребёнком. В этой квартире все кажется непривычно маленьким, и путь к игрушками занял от силы три шага. Да и сам шкаф для игрушек не впечатляет размерами и содержанием. Подаренная мной машинка выглядит гигантским флагманом на фоне откровенно дешёвого барахла. Выходит, Лика не жеманничала, когда говорила, что мой подарок — это непривычно дорого.
-Вот, смотри, что у меня есть, — гордо показывает Даня свой скарб. — Хочешь, я тебе что-то подарю?
Вот так, сразу? Разве такое возможно? Или у детей всегда так? Может, просто рожа моя внушает доверие?
И что ему ответить? Знать бы, как правильно. Никто не учил меня общению с детьми. Ну, ладно, если быть честным, то о том, что у людей бывают дети, я до встречи с Анжеликой знал только в теории. Конечно, у меня есть женатые друзья, у которых отпрыски. Но чужие дети всегда растут сами по себе, а их родители всегда все сами знают. Будто опыт приходит вместе со статусом "папа", причём, сразу, в один день.
-Разве тебе не жалко? — спрашиваю.
-Нет, — простодушно отвечает Даня, — это же для папы.
Вот ещё одно доказательство того, что я не имел права брать на себя эту роль. Он ведь поверил. Сразу и окончательно, как умеют только дети. Дурак ты, Панарин.
-Я ведь знал, что ты придёшь сегодня, — добивает меня пацан, — это потому, что я Деду Морозу написал письмо, чтобы меня папа с днем рождения поздравил. А мама ещё говорила, что ничего не выйдет. Но я знал, что Дед Мороз все письма читает.
В груди защимило от его наивного признания и не менее наивной веры во всесильного деда из Лапландии. И как теперь ему сказать, что я не его отец? Теперь назат не откатишь. С темы не спрыгнешь. Это со взрослым можно договориться. Но не с ним, мелким, особенно, если он так верит в волшебство.
-Правда? Деду Морозу? — переспрашиваю. Даня кивает. Смешно так, улыбаясь и подмигивая.
В общем, нет тебе оправдания, Панарин. Испортил ты себе карму. А про то, что теперь обо мне думает Анжелика, лучше и не знать.
-Идите торт есть, — спасает меня от неловкого момента Лика. Всё же, сейчас лучше торт, а не пустые обещания ребёнку, на которые я не имею права. Хоть и поздно каяться.
Данька бодренько бежит к столу, я плетусь за ним.
Страшно. В глаза ей посмотреть страшно. Приговор свой в них прочитать боязно. Вроде бы мы знакомы всего несколько дней, а потерять её уже боюсь.
Не думал, что можно так быстро привязаться к человеку.
Лика ставит передо мной чашку с чаем и тарелочку с куском торта.
-Спасибо, — говорю, не поднимая глаз.
На Даньку счастливого смотрю. Он пытается о ломать кусочек торта, но только пачкает руки. Забавный такой, хмурится, сгребает кусок маленькой ручкой и кусает.
Мелкий быстро доедает торт и, ловко спрыгнув со стула, бежит к новой машинке. И только теперь я решаюсь посмотреть на девушку.
С каменным лицом она убирает за ребёнком тарелку. И ежу понятно, что обо мне она теперь не самого лучшего мнения. Но не это поражает больше всего. Раньше я не понимал, как может быть плохо от чужого горя. Но теперь я ощутил на себе весь спектр её эмоций. Она думает, что для меня это просто слова. Понимает, что Даня для меня чужой, и никакими обязательствами я с ним не связан. И ей заранее больно за будущее разочарование ребёнка.
-Вы не должны были так делать, — говорит она, перехватил мой взгляд. Сколько же боли в её фиалковых глазах.
-Знаю, прости, — шепчу в ответ на её шёпот, чтобы ребёнок нас не слышал.
-Думаете, это игрушка? Что можно прийти с дорогой игрушкой и пообещать ребёнку надежду? Вы не имели права манипулировать его чувствами!
Её глаза блестят от сдерживаемых слез. А это уже за гранью моей выдержки. Никогда не был сентиментальным, но видеть, как она плачет, мне бы не хотелось.
-Как мне теперь объяснить ребёнку, что вы просто пошутили?
Лика резким движением быстро смахивает слезинку рукой. А у меня в груди все сжимается от тоски. Вот уж наделал делов, ничего не скажешь. Да и что говорить? Все, что можно было, уже сказал.
-А не надо ему ничего объяснять, — говорю, глядя на неё сверху-вниз. — Пусть все так и будет.
-Это вам не зверушка, которую в любой момент передарить можно, — шипит она на меня. — Это ребёнок, у которого и так психологическая травма. От того, что без отца растёт. Так вы сделали только хуже. Раньше он понимал, что папы нет. А теперь он будет надеяться.
Я смотрю на её личико сердечком и на поджатые губы. Нехорошо это как-то. Лучше, когда она улыбается. А так даже неправильно.
-Давай, ты не будешь ему ничего говорить, — снова предлагаю. Не знаю, чтт из этого выйдет. И не понимаю, как все будет. Но так у меня всегда будет повод её увидеть. — Я не сбегу, обещаю.
-А что будет, когда вы однажды захотите свою семью? Своих детей?
Она заглядывает мне в глаза. Немного По-детски хлопая ресницами. От этого её личико кажется чуточку наивным. Но не менее очаровательным.
Глупая, хотел бы жениться, давно был бы женат. Я ведь слишком привык быть один. А жениться? Разве что на тебе.
-Не бойся, все будет хорошо, — успокаиваю её. — И звони мне, если что-то надо.
Она кивает, соглашаюсь. Будто я оставил ей выбор. Немного обидно, что соглашается она, вынужденная обстоятельствами, а не потому, что оценила меня. Да и как ей ко мне относиться? Если она меня толком не знает, а тут сразу такая