Лед в языках пламени (СИ) - Даймонс Дарина

Остаток пути к шатру отца мы прошли, думая о своем. Зайдя в тепло, поняли, что там никого нет, но не успели выйти, как в проеме показалась знакомая фигура.

– Решили все сделать сами? – хищно улыбнулся Тулий проходя внутрь и садясь в свое кресло. – И чего же молчите?

– Я решил, что лучше узнать информацию, не привлекая лишнего внимания. – сказал Серафим.

– И как же вы, – Тулий показал пальцем сначала на брата, а потом и на меня. – смогли пробраться к холодным, тогда как вашей силой на этих землях за версту разит?

– А мы и не пробирались в деревню. – Серафим сложил руки на груди. – Местные дамы любят гулять по окрестностям, а запуганные дамы бывают разговорчивы.

– Что ж, хорошо. – Тулий потер руками и хищно оскалился. – И что же за дамы вам повстречались?

– Одна слабый маг, вторая посильнее, но недостаточно для нас. – скрипя зубами отозвался я.

– Они мертвы?

– Живы. – хмыкнул. – Серафим заплатил им два золотых за “милую” беседу.

И тут Тулий рассмеялся. Он услышал именно то, что хотел, а я невольно скривился от такой реакции.

Если отец думает, что мы такие же, как и он, то пусть упивается своими мечтами.

– Мы узнали, где сестра. – я сделал шаг вперед, закладывая руки за спину и крепко сжимая кулаки, чтобы оставаться спокойным рядом с отцом. Мне надоел веселье отца и мои слова заставили его умолкнуть и уже серьезно посмотреть в наши глаза.

– Что ж… – протянул Тулий. – Хорошая работа, только вот эта девка не достойна того, чтобы вы даже в мыслях называли ее сестрой! – отец грозно посмотрел на меня, потом перевел взгляд на брата, ожидая нашей реакции.

Мы молча кивнули, и отец расслабился, откинувшись на спинку кресла.

– Где?

– В деревне Снега. – ответил Серафим.

– Занесло же! – скривился Тулий. – Что ей там делать? Огненная магия в тех местах и без того слабеет, а она вообще поганой родилась!

– Дело в том, отец. – начал Серафим. – Люди говорили о девушке с волосами белыми как сам снег.

– Что! – заорал Тулий поднимаясь с кресла и в тот же миг вздернул Серафима за грудки. – Мы ищем сбежавшую девку, а не ледяного мага!

– Следы ведут сюда и время, когда она здесь появлялась, совпадают. – прохрипел брат.

– Что ты несешь? – заорал в лицо Серафиму Тулий.

– Три года назад та девушка бежала от огненных магов. Кроме нее там больше никто не появлялся.

Тулий отпустил Серафима и отошел на пару шагов назад. Упершись в стол, его лицо исказилось от ярости и в следующий миг от стола осталась лишь куча пепла.

– Вон! – прорычал Тулий и начал голыми кулаками крошить мебель.

Выйдя на свежий воздух, я невольно оглянулся на двери шатра. Оттуда доносился треск ломающихся поленьев и глухой стук.

– Как думаешь, после того, что отец сегодня узнал, он их спалит?

Сплюнув на землю, пошел к своей палатке, не обращая внимания на болтовню Серафима.

Не спалил.

Тулий вышел из своего шатра с ободранными кулаками и красными от ярости глазами и приказал разведчикам проложить путь к деревне Снега, после чего засел в своем шатре среди обломков и сел прямо на полу, опустив голову. Он растратил весь свой жар и теперь не знал, хочет он уничтожить эту девку или ему все равно, что с ней случится.

– Она не может быть моей дочерью! Тварь! И мать ее! Рррррр! Наложила на себя руки! Как же я мог не замечать? – Тулий с силой зажал ладонями уши, чтобы почувствовать боль, чтобы хоть что-то почувствовать. – Моя женщина, как ты могла? – шептал Тулий, ни к кому конкретно не обращаясь. – Как же так вышло?

Тулий замер, услышав приближающиеся шаги и уставился в сторону входа.

– Отец, все в сборе.

– Агний, сын мой. – стиснув зубы проскрипел Тулий. – Подойди.

Я не мог ослушаться приказа и подошел к отцу, садясь рядом с ним.

– Ты замечал что-то странное у своей матери?

– Этот вопрос лучше задать Серафиму, я не обращал внимания. – ответил и закусил уголок нижней губы.

– Верно-верно. – пробубнил Тулий. – Позови брата.

Я только собрался встать, как отец схватил меня за локоть и усадил обратно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Ты думаешь я не знаю о Серафиме?

Я непонимающе посмотрел на отца, и он пояснил.

– Он сильнее тебя и умнее, как бы ни срывался, но я все вижу, а что не вижу, мне докладывают.

– Тогда почему..?

– Потому что он слишком добрый. А в тебе есть ярость, которая со временем утихнет и станет твоей силой. – отец коснулся лбом моего лба и заглянул прямо в глаза. – Советую тебе не совершать больше ошибок. Сострадание не твоя сильная сторона.

Отец откинул меня, не сумев удержаться на корточках я плюхнулся на пятую точку, но быстро поднялся на ноги и кивнул, хмуро смотря на отца.

– Теперь ты знаешь, что ждет тебя, если ты меня разочаруешь. – Тулий махнул рукой, показывая, что мне пора уходить.

С Серафимом отец разговаривал дольше, а я сидел неподалеку на пне, ломал ветки и ждал, когда выйдет брат.

За своим занятием я погрузился в размышления о словах отца и не сразу заметил, как ко мне со спины кто-то подошел. Резко развернувшись занес руку для удара, но тут же ее опустил, узнав брата.

– Ты долго. – шумно выдохнул.

– А ты, я вижу, не скучал. – улыбнулся брат и сел на соседний пенёк.

Я ногой сгреб в сторону сломанные ветви и сел напротив.

– О чем беседовали.

– О матери и о тебе. – Серафим посмотрел в затянутое тучами небо. – Но ты это и так понял.

Я кивнул и поднял брови, ожидая подробностей.

– Да не знаю, что там с мамой было. Я не следил за ней. Так отцу и сказал, но он разозлился. Как обычно! – последнее слово брат произнес с иронией.

– А обо мне что? – я с силой сжал кулаки и наблюдал как белеют костяшки.

– Не конкретно о тебе. Так, спросил, хочу ли я занимать твою должность. – ответил Серафим, словно говорил о пустяках, но посмотрев на меня поднял руки. – Эй, угомонись, брат! Да к чему мне это? Ты же знаешь, как я отношусь к этому.

– И все же, если отец заставит…

– Это он тебя заставит! – перебил Серафим и ударил кулаком о колено. – А мне плевать на его мнение так же, как и ему на нас! Что ты молчишь? Сам же знаешь, что я прав, но все на что-то надеешься.

– Ты не понимаешь. – нахмурился и посмотрел на снежную землю.

– Это ты не хочешь видеть его таким! Он обезумел от своей ярости, а ты все пытаешься разглядеть в чудовище человечность! – Серафим поднялся и с силой толкнул меня в грудь.

Я повалился в снег и разозлился.

– Как меня достал этот снег! – мои руки начали покрываться огнем. – Этот чертов холод! Как меня все достало!

И я бросился на брата. За то, что толкнул. За то, что не понимает меня. За то, что ему плевать.

– Почему я не такой как ты? – целился в плечо, но брат вовремя увернулся.

– Как можно быть таким спокойным? – еще один промах.

– Зачем он так с нами? – удар в живот, но брат вовремя подставил щит, поэтому только слегка опалил рубашку.

– Ты же, черт возьми, тоже скучаешь! – Серафим не шелохнулся, даже не пытался увернутся от прямого удара в грудь, и я опустил руку, туша огонь.

– Почему мы должны страдать из-за нее? – я рухнул на колени, снизу-вверх смотря на брата умоляющим взглядом.

Серафим присел на корточки и приобнял меня за плечи.

– Потому что она не виновата в том, кем является. И она заслуживает жить.

– Это ты решил за всех нас! – отпихнул брата. – Почему мне не сказал?

– Я сказал. – поднялся Серафим, потирая грудь.

– Когда? Через несколько лет?

– И что бы сделал, брат? – наступал Серафим. – Ну, чего же ты, скажи?

Я лишь поджал губы, понимая, что брат прав.

– То-то же! Мое молчание дало Ренате несколько лет жизни и, я надеюсь, что за четыре года она нашла место, где стала счастливой. – сказал Серафим и развернулся, собираясь уходить.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Погоди. – я отряхнул колени и подошел к брату. – Пусть так. Через пару дней мы доберемся к этой деревушке и узнаем. Заодно и окончим этот “поход”. – последнее слово произнес с отвращением. –  Признайся, тебе же тоже надоел этот мрак и холод?