Шумерская погремушка - Александрова Наталья

Дилер взвизгнул, выматерился и прохрипел:

– Ты, с-сука драная, ты мне руку сломала! Ты не знаешь, что я с тобой сделаю!

– Не знаю и не интересуюсь. Потому что ничего ты мне не сделаешь. А вот я тебе действительно могу руку сломать. Или даже обе. И стоило бы, между нами. Ты малолеткам дурь продаешь – за это тебе не только руки, тебе шею сломать стоит!

– Ты не знаешь, с кем связалась! За мной стоят такие люди… такие люди…

– Почему же не знаю? Очень даже знаю! Связалась я с мелким и жалким дилером, который продает отраву школьникам, потому что со взрослыми ему иметь дело страшно. Кишка тонка! Связалась я с жирным слизняком, который ничего не умеет делать. Даже ножом махать толком не умеет. Да и те люди, которые за тобой стоят, тоже мелюзга. Но ты им про меня ничего не расскажешь, потому что постесняешься рассказать, что тебя отделала какая-то девчонка.

С этими словами Ксения припечатала физиономию Паука к кирпичной стене.

– Чего ты от меня хочешь? – захныкал Паук, вид у него был ужасен.

Кирпичи аккуратно отпечатались на жирной одутловатой морде, из ссадин капала кровь.

– Во-первых, я хочу, чтобы ты больше не приходил к этой школе. И ни к какой другой тоже.

– А как же я… мне же надо товар продать… с меня же за него спросят…

– А вот это твои проблемы. Но только если я тебя здесь еще раз увижу – обещаю, отсюда тебя увезут в реанимацию! Это мы еще с тобой близко не познакомились, – добавила Ксения.

Паук злобно подвывал, баюкая сломанную руку.

Ксения же продолжила:

– И это еще не все! Сейчас ты мне подробно расскажешь про ту женщину…

– Это про какую же? – подозрительно спросил дилер.

– Знаешь, про какую! Про ту, которая была здесь позавчера. Про ту, которая разговаривала с мальчишками после того, как ты им повысил цену на траву.

– Да я знать ничего не знаю…

– А вот врать не надо! Ты нарочно поднял цену на траву, чтобы у них не хватило на нее денег и чтобы они договорились с той бабой! Скажешь, нет?

Паук настороженно молчал, и Ксения, чтобы сделать свои слова более убедительными, сильнее надавила на его заломленную руку.

– Бо-ольно же! – взвыл Паук.

– Это еще не больно! Если не расскажешь, о чем я прошу, – тогда тебе действительно будет больно! Вторую сломаю, а может, и шею… – мечтательно добавила Ксения. – Будешь всю оставшуюся жизнь в ошейнике ходить и голову оттуда высовывать, как черепаха!

– Ладно, ладно, я все расскажу, только отпусти руку! Я от боли ничего не соображаю!

– Ты вообще плохо соображаешь! – ответила Ксения, но все же немного ослабила нажим.

– Да, да, я все расскажу! – захныкал Паук.

– Ну, так рассказывай!

– Да, подошла ко мне баба и сказала, чтобы я этим мальчишкам поднял цену на траву. Чтобы загнул вообще неподъемную цену. Если они согласятся – чтобы еще поднял, пока они не уйдут. Обещала за это хорошо заплатить… я подумал, что она – чья-то мамаша, хочет таким манером отвадить их от наркоты. Но мне на это плевать с телебашни, если она платит деньги – и хорошо, а дурь я другим продам… школота ее расхватывает, как горячие пирожки…

– Меня твои мысли не интересуют! – оборвала его Ксения. – Ты мне лучше расскажи про ту женщину. Кто она такая?

– Да откуда же я знаю? Говорю же, я подумал, что она мать одного из тех пацанов, да только, видно, я ошибся, потому что они потом снова пришли и денег принесли…

– Еще раз говорю – мне твои педагогические рассуждения не интересны! Меня интересует та женщина! Что ты можешь про нее рассказать?

– Да ничего не могу! Обычная бабенка, одета так себе, возраст средний…

– Как она тебя нашла?

– Да тут, неподалеку. Подошла на улице – у меня, говорит, дело к тебе есть. Важное дело. Я ее сперва послал подальше, мол, нет у меня времени на пустые разговоры, а она тут достала кошелек… большой такой кошелек, хорошей кожи, скорее даже, бумажник или это… портмоне, и протянула мне купюру. «Вот, – говорит, – залог, что разговор будет не пустой». Ну, тут я ее волей-неволей выслушал…

Тут глаза Паука блеснули.

– Вот что… – проговорил он, понизив голос. – Когда она доставала деньги из своего кошелька… то есть из бумажника, я там у нее кое-что заметил…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Что заметил? Да не тяни ты!

– Пропуск!

– Пропуск? Какой пропуск?

– А если скажу – отпустишь?

– Да нужен ты мне был сто лет!

– Пропуск в бизнес-центр «Династия». Это который на Большой Монетной…

– А ты не врешь? Как это ты успел разглядеть пропуск, да еще и название прочитать?

– А у меня глаз-алмаз! – хвастливым тоном произнес Паук.

– Уж прямо! Тоже мне, Соколиный Глаз нашелся…

– А при моей работе иначе нельзя. Я могу с одного взгляда дозу герыча или кокаина определить с точностью до четверти грамма. И не только вес – я сразу скажу, насколько товар разбодяжен, сколько к нему добавлено талька или сухого молока…

– Опять расхвастался! Ладно, так и быть, на этот раз я тебя отпущу! Помни мою доброту!

Ксения разжала руку и пнула Паука пониже спины, придав ему начальное ускорение.

Он потрусил прочь, поддерживая руку и затравленно оглядываясь.

«Значит, тут целый заговор, – подумала Ксения, глядя ему вслед, – хорошо задуманная, грамотно проведенная операция. Но зачем? Что было ее настоящей целью? Украсть ребенка? Чтобы вернуть его через полчаса? Бред какой-то!».

Да, но она-то ведь почти уверена, что ребенка подменили…

Только та ведьма, его бабка, и слышать про это не хочет! А что, если… если она тоже в деле?

Да не может быть, все же мальчик – ее собственный внук.

Да так ли это на самом деле? Ведь Ксения ничего не знает об этой семье.

Но все же если старуха в деле, то это многое объясняет. И то, что выгнали прежнюю няню, которая, несомненно, обнаружила бы подмену. И то, что ей, Ксении, всучили ребенка сразу же, она даже руки не помыла. Потом пригрозили полицией, в расчете, что она испугается и сбежит. Они не ожидали, что она заговорит о подмененном ребенке. И тогда послали к ней убийцу. Который убил вместо нее Анну.

«Вот, – подумала Ксения, – вот это главное». Ей важно найти Анкиного убийцу. А про ребенка она подумает потом.

И Ксения отправилась на Большую Монетную.

Бизнес-центр «Династия» занимал недавно отреставрированное старое четырехэтажное здание.

Войдя внутрь, Ксения увидела на стене табличку с названиями расположенных в центре фирм.

На первом этаже располагалось рекламное бюро «Сигнал», на втором – риелторское агентство «Лофт» и бюро переводов, на третьем – компьютерная фирма «Терра Нова». Четвертый этаж занимала адвокатская контора «Ш.У.Мер и компаньоны».

Ни одно из этих названий ничего не говорило Ксении.

Где может работать таинственная женщина? В рекламном бюро или в компьютерной фирме? В риелторском агентстве или в адвокатской конторе Ш.У.Мера?

Кстати, что за странные инициалы? Шота Устинович? Шамиль Ульянович?

Чтобы найти ту женщину, нужно пройти внутрь центра, а для этого нужно миновать вертушку охраны, где постоянные сотрудники предъявляли пропуска, а гости показывали паспорт, и им выписывали тоже пропуска, только временные.

Конечно, Ксения могла пройти внутрь, представившись клиентом, допустим, риелторского агентства, но тогда ей пришлось бы показать паспорт или другой документ, а светиться под собственным именем ей не хотелось.

Тут у нее возникла другая идея.

Если гора не идет к Магомеду – Магомед идет к горе.

Если она не может обойти все конторы в этом бизнес-центре, чтобы найти среди их сотрудников таинственную женщину, – нужно, чтобы они сами вышли к ней…

На первом этаже, немного не доходя до вертушки, располагалось небольшое кафе. Видимо, в нем обедали сотрудники центра, но могли перекусить или выпить кофе и посторонние.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

В это-то кафе и направилась Ксения.

Она заказала кофе и сандвич и в ожидании заказа прошла в туалет.

Внутри, к счастью, никого не было.