Тайна заснеженного королевства - Элизабет Харбисон

— Послушайте, я не могу сейчас доказать, что вы ошибаетесь. Но в глубине души я знаю, что я не та, кого вы ищете. — От волнения у нее сжалось горло. — Мне очень жаль. Я знаю, вам стоило многих хлопот приехать ко мне и устроить этот анализ крови, но он просто докажет то, что я вам говорю, — я не принцесса.

Казалось, он смотрел на нее целую вечность, потом протянул руку и коснулся ее щеки.

— Если я не верил этому раньше, то поверил сейчас. Я никогда не встречал таких царственных, таких благородных людей.

От прикосновения его теплой руки Эми захотелось закрыть глаза и забыться. Но она собралась с силами.

— Я ничем не отличаюсь от других.

Он улыбнулся знакомой ей улыбкой кинозвезды.

— Принцесса Амелия, вы слишком скромны. — Он все еще касался ее щеки.

А она не шевелилась, боясь, что он уберет руку.

— Я не заслуживаю подобной чести.

— Ошибаетесь, — ответил он, нежно проводя рукой по волосам Эми и привлекая ее к себе. — Ни одна из знакомых мне женщин не отказалась бы от подобного предложения.

У нее пересохло во рту. Их лица разделяло всего несколько дюймов.

— Вы предлагали это многим женщинам?

Он наклонил голову набок и, казалось, повеселел.

— Вы знаете, что я имел в виду совсем другое.

Она попыталась изобразить спокойствие.

— Кажется, вам известно обо мне многое, а мне о вас — почти ничего.

— Вам интересно? — спросил он.

Неожиданно для себя Эми заговорила с придыханием, как Мэрилин Монро:

— Я… я не знаю.

— Вас легко убедить? — почти шепотом спросил он.

— Каждый год первого января я принимаю решение укреплять силу воли.

Он приподнял бровь, но ничего не ответил.

— И каждый год приблизительно десятого января я решаю больше не пытаться.

Он засмеялся.

— Тогда пытаться не стоит. Значение силы воли переоценивают. У вас есть гораздо лучшие качества.

Она проглотила слюну.

— Правда?

Он кивнул и, прежде чем Эми успела возразить или хотя бы подумать, схватил ее в объятия и поцеловал.

Ее тело отреагировало мгновенно, не оставив ей времени на возражения.

Ее целовали и раньше, но, когда его губы коснулись ее губ, Эми почувствовала себя так, будто ее целуют впервые. Как будто целовались неловкие подростки.

Внезапно она поняла, что это и есть ее настоящая жизнь.

Сердце колотилось с такой силой, что казалось, вот-вот разобьется. Эми охватило смятение, рассудок молчал, а голова кружилась все сильнее.

Прекрасное чувство! Он был потрясающим — нежным, сильным, непохожим на ее прежних знакомых. Аромат его лосьона, казалось, опьянял.

Эми наконец попыталась сопротивляться. Это было так же непросто, как сохранить равновесие после бутылки водки.

Она откинулась на спинку кресла и спросила заплетающимся языком:

— Что вы делаете? — Голова все еще кружилась.

— Разве в Америке так себя не ведут? — спросил он с поразительным спокойствием.

— Ведут. — Она кивнула, пытаясь выиграть время и придумать умный ответ. У нее ничего не вышло. — Люди, которые знают друг друга.

Его губы тронула еле заметная улыбка.

— Разве я не представился?

— Вообще-то нет, ваше высочество… — она сделала выразительную паузу, — не представились. Своим настоящим именем.

Он наклонил голову.

— Тогда позвольте представиться сейчас. Вильгельм Бергхофф, кронпринц Люфтхании. — Он взял ее за руку. — Вернее, я скоро стану бывшим кронпринцем Люфтхании. Можете звать меня Вилли.

Ей стало тепло от его прикосновения.

— Вилли, вот как? — Она пыталась говорить спокойно, но голос дрожал от волнения. — Это имя мне нравится гораздо больше, чем Франц.

— Если бы это услышал Франц, он бы расстроился.

— Значит, Франц все-таки существует?

Он кивнул.

— Он мой секретарь.

Эми бросила на него пристальный взгляд.

— Секретарь принца, которому не нужен трон? С трудом верится.

— Почему же?

— Это противоречит человеческой природе. Людям хочется принадлежать к королевским семьям. Они не хотят покидать замки, они хотят там жить… — Внезапно Эми пришла в голову ужасная мысль: а вдруг он хочет найти «законного наследника», чтобы избавиться от любой возможной угрозы…

— Что случилось? — спросил Вилли, обеспокоенно глядя на нее. — Вам плохо?

Эми попыталась взять себя в руки. Если он действительно хочет от нее избавиться, она должна скрыть страх.

— Нет, я хорошо себя чувствую, — сказала она, но голос дрогнул.

— Ничего подобного. — Он встал и направился к маленькому холодильнику у противоположной стены. Вернувшись на место, протянул Эми бутылку холодной воды. — Это поможет.

Если бы он желал ей зла, то не пытался бы ей помочь…

Она взяла бутылку.

— Спасибо.

— Что с вами случилось?

Она покачала головой.

— Ничего.

Он пристально смотрел на нее.

— Я вам не верю.

Она сухо рассмеялась.

— Значит, мы квиты.

Он оставался серьезным.

— Вы мне не доверяете, — тихо сказал он. — И это вас пугает. Ваш взгляд… — Он наклонился и накрыл ей ладонью руку. — Вы меня боитесь.

— Не боюсь.

Он молча посмотрел на нее.

— Вы не верите, что я хочу отказаться от трона. — Он сделал выразительный жест. — Вы думаете, что я хочу… как это говорится… избавиться от соперника?

Она подняла подбородок, надеясь, что он не услышит, как ее сердце бьется от волнения.

— Интересное предположение.

Он еле слышно рассмеялся.

— Американцы слишком много смотрят телевизор. — Он встретился с ней взглядом. — Нет, Аме, я не хочу вас устранить. Я хочу, чтобы вы заняли трон, ваше законное место. Но скажу вам правду: дело не только в том, что я не считаю себя законным наследником.

Наконец он стал с ней честным.

— В чем же дело?

— Еще рано об этом рассказывать. — Он встал и направился к охлажденному шампанскому. — Но при данных обстоятельствах, наверное, придется. — Он наполнил бокал и повернулся к Эми. — Когда-то Люфтхания была одной из самых богатых стран Европы. Теперь некоторые ее жители голодают и им негде жить.

— Почему? — изумленно спросила Эми. — Что произошло?

— Законы, регулирующие импорт и, следовательно, экспорт, стали более суровыми. Люди больше не могут зарабатывать на жизнь выпуском самого знаменитого изделия Люфтхании.

— Что это такое?

— Шоколад.

Шоколад! Ей предстоит править страной, самая знаменитая продукция которой — шоколад! Эми пришла в восторг. Пожалуй, Люфтхания ей нравится.

— И его производство прекратилось?