Фестех глазами изнутри - Mike Lebedev

— «Дым над водой», — сразу решил блеснуть я своей «сёкой» в музыкальных вопросах, — с «Мэшин хэд»

(«сёка» — знание того или иного уровня. Соответственно, «секан» — носитель знания. Словарь-минимум).

— Неправильно играет. Мимо, — тотчас с готовностью откликнулся кучерявый юноша и тут же пояснил свою мысль, — Та-да-да ти-та-да-да… Соль-соль, а потом ре, а не ми… (нотная запись эпизода приводится с известными погрешностями по причине полного отсутствия абсолютного слуха у автора).

— Ну, возможно, — согласился я.

Почувствовав родственную душу, юноша тут же представился Сергеем Базилевичем и сразу перешел к делу, задав вопрос, который, очевидно, мучил его уже давно:

— А ты как думаешь: вот если бы «Дым над водой» сочинили бы «Цеппы», а «Лестницу в небо» наоборот, «Папл» — по какому бы пути в этом случае пошла вся мировая рок-музыка??? («Цеппы» — ВИА «Led Zeppelin», «Папл» — просторечное название «Deep Purple». Соответственно, названы их самые известные композиции… это если вдруг кто забыл). Забегая вперед, скажу, что этот вопрос в различных интерпретациях будет мучить Сергея всё время нашего обучения, и дальше тоже.

«Вот проблемы у человека… — изумился я. — Тут маешься, как бы кусты эти достричь, да в общагу вписаться, да потом учиться как… а сессия, а экзамены, зачеты… а человек — о Высоком размышляет. Видно, знает уже всё…»Развернуто ответить на вопрос Сергея я не успел. Подошла наша очередь, и он коварно впихнул меня к столу распорядительницы первым…Моментально ткнувшись в московскую прописку, комендантша тут же высказала мрачный вердикт:

— Москвичей не селим. Только в исключительных случаях…

— Я это… — замялся я, как бы намекая, что мой случай тот самый исключительный и есть.

— Только тем, кому совсем добираться далеко… — с этими словами вершительница судеб вопросительно прочла вслух название нашей родимой улочки. Оно, к короткому моему счастью, не оставляло сомнений в том, что магистраль в любом случае находится самых глухих местах Первопрестольной. — Где это?

— Далеко, — корректно сформулировал я, не вдаваясь в дальнейшие подробности. — Очень… (что отчасти было правдой) И метро рядом нет… (что правдой было и остается до сих пор) В … — тут я замялся, подыскивая, к какой бы рабочей окраине сподручнее было бы временно примкнуть, к Медведково или, скажем, Ясенево…

Но раздумья мои были недолгими. Над плечом моим вытянулась кудлатая голова студента Базилевича, который шустро ознакомился с паспортными данными и радостно воскликнул, тут же по-соседски перейдя на «ты»:

— О, Мих — да это ж совсем рядом от «Лианозова», как и мне!!! Вместе ездить будем!!!

Укоризненно покачав головой, комендантша вернула мне мой паспорт. Стоит ли говорить, что паспорт с пропиской Сергея Базилевича после светлых откровений последнего не заинтересовал ее вовсе. Так я потерял возможную пищу для множества поучительных историй, зато обрел настоящего первого друга на Физтехе — а это, я считаю, куда важнее… друга, с которым, как тому и мечталось, мы провели множество времени в ожидании электричек Савёловского направления…О, электрички Савёловского направления…До того, как человечество изобрело станцию метро «Савёловская», путь на Физтех были и в самом деле далеко не прост. Выбравшись на «Новослободской», необходимо было еще автобусно добраться до самого вокзала, который в ту пору, покамест не обретя статус одной из крупнейших компьютерных толкучек, пребывал в крайней степени запустения и разрухи. И только редкие счастливцы, вроде меня и Базилевича, могли начать свой путь в Волшебную Страну Физики уже, так сказать, с промежуточного старта (да, ну и Конь еще подсаживался на «Окружной»).

Продление «серой» ветки метрополитена, безусловно, облегчило фестехам сношения с внешним миром. Правда, и тут не обошлось без некоторого рода казусов. Так, среди опаздывающих к началу занятий студентов существовала довольно рискованная традиция: если электричка захлопывала двери прямо перед твоим носом, то рвущийся к знаниям фестех, не желая покоряться Судьбе, не ждал понуро следующую. Наоборот, он ловко забирался на хвостовую «сцепку», доезжал в таком виде до платформы «Тимирязевская», там перелезал обратно на платформу и садился таки в вагон. Просуществовала традиция довольно долго, пока однажды некая добрая душа из МПС не додумалась пустить почти параллельно с самым козырным, прибывающим на «Новодачную» в 8.50 составом — экспресс на Дубну. Совсем экспресс. То есть абсолютно без остановок. До самого прославленного наукограда и родины крупнейшего в стране ускорителя заряженных частиц.Разумеется, в один прекрасный день кто-то сослепу перепутал пути и бодро вскочил на сцепку дубнинского экспресса… Мы с Сергеем Базилевичем наблюдали эту картину, стоя в «Лианозове». К чести всего МФТИ, страдалец и тут не сдался. Напротив, обдуваемый свежим ветром, он весело размахивал шарфом, насвистывал «Yesterday», а, заметив кого-то из знакомых и прежде, чем скрыться вдали, прокричал им что-то вроде «Скажите Петровичу, чтоб к первой паре не ждал меня!»Да, эти парни способны на многое! И эти парни — мы!!!О, электричка Савёловского вокзала… Тяжело вздохнув, она медленно плетется вдоль промзоны, обретая дыхание лишь возле башни с символичной надписью «Молодая гвардия» поверху. Жизнь начинается только ближе к «Тимирязевской». Перегон — и по правую сторону платформы «Окружная» развратно-маняще расстилаются корпуса «гостиниц ВДНХ». Пара близняшек, Дегунино-Бескудниково, унылые заросли пятиэтажек которых ныне сменились столь же безнадежными домами «серия ПЭ-сорок-четыре». Плавный, в чем-то даже изысканный изгиб к известному художественными традициями Лианозову. Загадочный «Марк», он же «Мрак». Еще немного плавного перестука колес, и — здравствуй, родимый… асфальтовая тропинка «имени сорока шести копеек»… по ней можно дойти до самой Первомайской, но все, само собой, ломятся через кусты, мимо стадиона. Мимо прославленной футбольной «коробки» и здания бассейна… и вот уже торец общаги Физхима с поздравлением на интернациональном языке «45 лет Blackmore»… характерно, что сейчас эти 45 лет не кажутся таким уж критичным возрастом для мужика, хотя уже и тогда «Блэкмора» (гитарист «Папл», кто не знает) проходил по разряду седых легенд… здравствуй, Фестех. Я снова здесь…

Лето клонилось к закату. Уверенно катился в Неизбежное прославленный Советский Союз, демократы, депутаты, ретрограды, «предчувствие гражданской войны» и всё такое прочее. 15 августа разобьется на машине Виктор Цой, и эта смерть станет для многих из нас своеобразной чертой. Детство — кончилось. Потому что в детстве никто не умирает. Дальше будет — Жизнь…А что поделать?

Легенда о Шурике, Вадике и о студенте Потапове

…И это единственная история, которая не имеет прямого отношения к участникам прославленной группы 034, хотя многие из нас напряженно и непосредственно следили за ее душераздирающими перипетиями. Но зато хронологически она случилась одной из первых, так что справедливо будет начать именно с нее. И к тому же, эта Легенда, безусловно, входит не только в Золотой фонд одного лишь нашего факультета или потока — но и всего Фестеха в целом. Судите сами…Итак, «в последнюю осень», как через какое-то время споет нам прославленный рок-певец Юрий Шевчук, вступала «Наша Родина СССР» — а мы, наоборот, вступали в свой самый первый Семестр. Более того, не успели мы как следует в него вступить, как на горизонте уже замаячила зловещая Сдача… сдача нашего самого Первого ЗАДАНИЯ…Вы еще не забыли, что такое «задание»? Охотно напомню. Это энное (где N — довольно велико) число не самых простых задач, которые к указанному сроку потребно все решить, сдать, а избранные М из них еще и «защитить» (где М, возможно, стремится к N, в зависимости от настроения и общей взаимной репутации студента и преподавателя). Задания по разным предметам сведены в книжечку – «задавальник» (он же — задавИльник), на задней обложке которого с чисто фестеховским юмором традиционно напечатано расписание электричек от платформы «Новодачная»… а с юмором — потому что фестех, которому вздумается в один прекрасный день самостоятельно решить все необходимые задачи — ему уже никуда не нужно будет ехать… а с «дурки» на спецмашине с маячком за ним приедут и так, ага.Шура и Вадя были гениями. Причем не только своей 032 группы, но и всего курса в целом. Более того, они были гениями ПРАКТИЧЕСКОГО свойства, а не как, скажем, тоже гений Дима Ш., но гений ЧИСТЫЙ, от абсолютного знания которого окружающим, как говорится, светило, да не грело. А вот от Шуры и Вади польза была, да еще какая!Гениальность их была еще и в том, что первое задание они решили еще в колхозе, на «картошке», все задания за первый семестр — к актуальным еще в ту пору «октябрьским», в зимнюю сессию сдали все экзамены за первый курс, к лету — за второй, на втором — за третий плюс ряд предметов со смежных направлений, на третьем курсе всё грозились «сесть писать диплом», правда, по слухам, так и не сели, а как развивалась ситуация дальше — неизвестно.Они даже внешне были похожи: оба невысокие, кряжистые, хотя Шура был из Обнинска, а Вадя — с совсем другого края, из Анадыри (или Анадыря?) Разница была в том, что Шурик, по общему мнению, легко мог бы играть в кинематографе злобных эсэсовцев. Этот факт особенно бросался в глаза в тот момент, когда он, отчаянно закатав рукава, прорывался без очереди к столовской раздаче. На Шурика, кстати, в этой связи почти никто не обижался. Все понимали, что такое довольно редкое сочетание физической и интеллектуальной мощи требует более чем регулярного насыщения калориями, углеводами и белками. Особенно в условиях жесточайшего противоречия с базовой стипендией в семьдесят рублей. В тех же редких случаях, когда прорваться непосредственно к пище не удавалось — Шура легко демонстрировал еще одно, теперь уже чисто умственное умение: он легко отыскивал в очереди «точку бифуркации» и умело внедрялся точно в нее… («точка бифуркации», она же «точка возврата». Представьте себе довольно длинную очередь проголодавшихся фестехов. Легко понять, что в своем нижнем течении она движется-таки к кассе. Но по мере отдаления от заветной раздачи неожиданно обнаруживается, что очередь стоит на месте, а хвост ее даже отдаляется! Это легко объясняется тем, что к стоящим непосредственно в дельта-окрестности раздачи и кассы охотно пристраиваются одногруппни-ки, однокурсники, просто знакомые «мужики», а также прорываются «шурики» других факультетов и потоков… так что умение определить место, стартовав с которого ты хотя бы в отдаленной перспективе, но сможешь все-таки покушать — в данном случае просто-таки жизненно важно — прим. авт.)Да, а Шурик, значит, с его кудрявой рыжей шевелюрой — пожалуй, играть эсэсовцев все-таки не смог бы.Однако всё это выяснится уже в процессе, а описанные события произошли на самом взлете их блистательной карьеры.

Тоскливым осенним вечером наши герои сидели в своей тесной комнатке общежития и, надо полагать, корпели над тем, с чем их однокашникам предстояло столкнуться только через полгодика-другой. Для однокашников же, напомню, период времени был тревожный и волнительный: наступающая неделя была отмечена в «задавальнике» как неделя сдачи самого первого задания по Общей физике. Именно в тяжелом предчувствии этого неизбежного рубежа крался по коридору еще один студент первого курса ФАКЙ Игорь Потапов. Потапову нужно было во что бы то ни стало списать это Самое Первое Задание… Вот только сделать это было непросто: часть первокурсников, также пребывая в предчувствии, снимала стресс в женских комнатах «трёшки» и других корпусов, часть разъехалась по родне, имея в виду лишний выходной седьмого ноября, а остальные просто в этот субботний день пропадали неизвестно где. И лишь из-под двери закадычных друзей-гениев пробивалась полоска ученья, которое, как известно, истинным светом и является…Тут надо заметить, что на самом-то деле Игорь Потапов и сам был гением (в некотором роде). В отличие от большинства сокурсников, еще очень невнятно представлявших себе цели и задачи своего пребывания в МФТИ, в голове Игоря Потапова давно уже был сработан четкий план движения к научной вершине, на самом пике которой ждала его она — Истина. Сначала Игорь Потапов планировал окончить Физтех, затем — поступить и также блистательно окончить мехмат МГУ (да, друзья, тут я должен признать превосходство университетского образования над всякого рода иными… вот и Игорь Потапов считал, что на мехмат надо, значит, чтобы воспринять всю его программу в полном объеме — поступать уже с физтеховским дипломом… а не, скажем, наоборот). Далее по плану стояли аспирантура, докторантура, стажировка в самых прославленных центрах математической мысли как в стране, так и за рубежом — и научная работа, полная великих открытий, выдающихся достижений, благодарных учеников и трепетных учениц. И, как венец всего — Нобелевская премия по математике, которой, как известно, пока еще нет, но которую к тому моменту, в знак признания небывалых заслуг академика Потапова, обязательнейше и всенепременнейше учредят. Такой вот был план, если вкратце.Задуманное приводилось в исполнение недрогнувшей рукой. Поколебать поступательное движение к цели не смогли ни провал первой «абитуры» и вынужденные в связи с этим два сезона в «непобедимой и легендарной», ни последовавшие вслед за «дембелем» еще пара вступительных неудач, в результате чего на студенческую скамью Игорь Потапов попал лишь с четвертой по счету попытки, находясь в состоянии уже ближе к возрасту Христа, нежели возрасту последнего звонка и первого поцелуя (и сразу скажу, что ничто не поколебало и в дальнейшем). Да, у человека была Мечта — и что в этом смешного? Эйнштейн, говорят, тоже в школе был двоечником, хотя это и неправда. А что до того, что «списать» — так это ничего, недаром первое задание считается самым трудным… а там втянешься, само пойдет потихонечку, одно, второе, сессия, и далее строго по Плану — так рассудил студент Потапов и решительно направился на свет…Постучав в дверь и вежливо поздоровавшись, Игорь Потапов пояснил друзьям цель своего визита. Более того, он поступил весьма хитроумно и дальновидно, не став просить просто скатать всё задание целиком. Несмотря на крайне малый срок нашего совместного обучения, всем уже хорошо была известна манера Шурика и Вадика записывать решения: как «физики шутят» — слово «очевидно» означает три страницы опущенных вычислений, «следует» — пять страниц, «легко получить» — десять, итак далее. И слишком хорошо все запомнили лицо студента Усатого, когда он, в надежде сразу набрать вистов в глазах лектора, опрометчиво вышел к доске с Шуриковои тетрадкой и там в два хода перешел от банального F=ma к лоренцевым преобразованиям и уравнению Шредингера… и от вечного позора Усатого спасла только его «служивость», давшая ему армейскую смекалку и отсутствие страха загреметь в «сапоги»…Нет, Игорь Потапов не был так наивен, как Усатый — он поступил куда мудрее. Он попросил объяснит ь ему решение одной из задачек, рассчитывая таким образом втереться к гениям в доверие и уж затем обманным путем вытянуть из них не только одни лишь верные ответы (их, в конце концов, можно посмотреть и в задачнике) — но и хотя бы приблизительные пути получения этих самых ответов…

— Блин, Потапыч, ну ты чего… Ну ты не видишь, что мы делом заняты, нет? — недовольно протянул Вадик, — Ну чего, ведь простая же совсем задача. Тут же перемножить всё просто, и получается… (да, вот я и говорю — «просто перемножить». Два преобразования, три заменки, одна подстановочка, интегральчик по дуге — всё как обычно…)