Милли Брэди меняет профессию - Джилл Мэнселл

Выбирай номер три,

И судьбу благодари,

Я супер-секси Водолей —

ведь родилась я в феврале.

Бедный парень побелел от ужаса и быстро выбрал номер первый.

— Я много путешествую, — слышала Милли объяснения Орлы. — Понимаете, я провожу исследования для моих романов.

— Конечно понимаем, — подобострастно бормотала Сильвия. — Будем счастливы помочь вам спланировать ваши путешествия. У нас с мужем богатый опыт, и мы с удовольствием предоставим вам всю необходимую информацию!

— Замечательно. — Похоже, Орла была в восторге. — А сейчас, если не возражаете...

— Извините, — прервал ее Тим и повернулся на стуле. — Милли, пожалуйста, поднимись с пола. Сделай что-нибудь полезное, например кофе. Настоящий кофе, — добавил он, пододвинув стул к столу, и, указывая на него, пригласил Орлу располагаться поудобнее. — Уверен, мы все с удовольствием выпьем по чашечке.

Минуту назад они собирались пить чай, но чай не был достаточно шикарным напитком для знаменитой мегаписательницы. Мысленно обзывая Тима самыми нехорошими словами, потому что именно он велел ей опуститься вниз на пол, Милли поднялась на ноги и стала отряхивать с колен прилипчивые коричневые ворсинки. Ковровое покрытие было из разряда противных и дешевых, и в результате Милли приобрела вид пещерной женщины с небритыми, страшно волосатыми ногами.

— Милли, боже мой, это вы! — воскликнула Орла, а ее глаза стали похожи на блюдца. — Это просто удивительно! Я думала, мы никогда больше не встретимся!

Милли почувствовала, что ее бурно обнимают и целуют в обе щеки. Если бы взгляды могли убивать, она бы мгновенно рухнула обратно на ковер; сузившиеся глаза Сильвии испускали лучи абсолютной ярости, похожие на лазерные орудия убийства.

«Она моя! — говорило отчаянное выражение ее лица. — Руки прочь!»

Если Орла и знала о смертоносных лучах ненависти, она превосходно их игнорировала.

— Все складывается блестяще, — объявила она с радостным видом. — Вы займетесь организацией всех моих путешествий — с этого момента вы станете моим личным агентом! Да, давайте приступим, ладно? Меня интересует Сицилия. Кстати, по-моему, кто-то упоминал о кофе? — одарив Сильвию улыбкой, произнесла Орла. — Я бы не отказалась от чашки кофе. С молоком и без сахара, пожалуйста. А вы, Милли, не выпьете чашечку?

Через сорок минут Орла наконец-то покинула агентство, сжимая в руках целую стопку ярких буклетов. Она с жаром благодарила Милли за помощь, а перед уходом бросила через плечо Тиму и Сильвии:

— Да, большое спасибо за кофе.

— Тебе обязательно надо быть в центре внимания? — прорычала Сильвия сразу же, как захлопнулась дверь. — О да, уверена, тебе это понравилось, ты к ней прилепилась только потому, что она знаменита. Думала, сможешь над нами насмехаться и обращаться с нами как с мелкими сошками, вести себя так, как будто это твое агентство?

— Мелкие сошки? — Милли в удивлении сделала шаг назад. — Но...

— Как ты смеешь так с нами обращаться? — Чем выше поднимался голос Сильвии, тем отчетливее проступали жилы на ее шее. — Это наш бизнес, слышишь? У тебя это не пройдет...

— Хватит, дорогая, — пробормотал Тим, стараясь ее успокоить.

Сильвия развернулась к нему лицом, сжимая кулаки. Милли подумала что, если бы он захотел, он бы мог сыграть на ее натянутых жилах как на арфе.

— Только не говори, что ей удалось и тебя охмурить! Как она это сделала? Строила тебе глазки? Этим она тебя купила?

От этой речи об охмурении Милли начало подташнивать.

— О да, я видела, как ты на нее смотришь, — прошипела Сильвия, как будто Милли уже не было рядом. — Не воображай, что я не заметила.

— Сильвия, перестань. — Тим покачал головой. — Она ничего для меня не значит.

— Слушайте, это глупо...

— Глупо? Ты так считаешь? — Сильвия мгновенно повернулась к ней. — Сначала ты украла мою клиентку, а теперь пытаешься украсть у меня мужа. Ты еще не поняла? — прорычала она, приблизив свой злобный рот чуть ли не вплотную к лицу Милли. — Я видеть тебя не могу!

Ладно, хорошенького понемножку.

— Именно это я называю счастливым совпадением, — объявила Милли.

— Туристы, везде туристы, — сообщила Эстер, захлопнув за собой входную дверь, — и никаких признаков Лукаса Кемпа.

Добравшись до гостиной, она бросилась на диван и скинула орудия пытки, известные также как четырехдюймовые шпильки.

Если честно, это похоже на выслеживание экзотического и редкого вида... известно, что он здесь водится... разные люди утверждают, что встречали его... но, как бы ты не старалась, тебе его не поймать.

— Может, дело в туфлях, — предположила Милли. — Кто же выслеживает редкий вид на высоких каблуках?

Проигнорировав замечание, Эстер взглянула на часы.

— Сегодня ты что-то рано. В чем дело, ты заболела?

— Нет. — Милли сверкнула улыбкой. — Я чувствую себя превосходно. Сегодня я подала заявление об уходе — мягко выражаясь. — Она с облегчением развела руками. — И ушла. И никогда больше туда не вернусь.

— Правда? Надо же. Ты молодец. — Эта новость Эстер заинтересовала. — А как это ты решилась?

— Не могла больше ни минуты работать на них.

— Неудивительно. — Эстер была переполнена восхищением; она знала, что сама не рискнула бы совершить такой смелый и решительный поступок, означающий «наплевать мне на вашу паршивую работу».

Это было тем более нереально, что она работала на себя.

Кроме того, — добавила Милли, — Сильвия заявила, что я мечтаю завести шашни с ее прекрасным мужем.

Эстер разразилась хохотом.

— О господи, меня сейчас вытошнит. Ты покушалась на ее мужа?

— Конечно, я бы не упустила случая, но я не выношу бег трусцой, да еще в одинаковых спортивных костюмах.

— Потрясающе. — Эстер понимающе поморщилась. — Эта женщина не в себе, если воображает, что ты можешь запасть на такого, как он. Он же старик, разве это не очевидно?

— Ему сорок с чем-то, — согласилась Милли. — Почти как моим родителям. На прошлой неделе у Тима на рубашке отлетела пуговица, — продолжила она, — и вылезли все эти ужасные седые волосы на груди.

— Фу. А он положил на тебя глаз! — победоносно произнесла Эстер. — Да ты у нас, оказывается, разрушительница домашних очагов!

— Не положил он на меня глаз, вот в чем дело! Просто у Сильвии был приступ истерики. Что бы там ни было, я рада, что уволилась. — Милли с облегчением тряхнула головой. — Жизнь слишком коротка. Знаешь, пока не ушла, я сама до конца не понимала, как ненавистно мне было работать на них.

— Тебе нужно найти какую-нибудь другую работу.