Спасение во лжи - Наталия Рощина

Вадим невесело усмехнулся, убирая последний слой мягкого снега с лобового стекла. В этот момент он подумал, что чем лучше шли его дела в бизнесе, тем большее беспокойство вызывала у него личная жизнь. Чуть больше двух лет понадобилось Белову, чтобы окончательно убедиться в том, что и этот, третий по счету, брак не принес желаемого удовлетворения. Он спрашивал себя: «Чего тебе не хватает?» – и получал в ответ гадливую, бесовскую усмешку своего второго «я». Внешне все выглядело идеально: любимая работа, преданная жена, забавный сынишка и минимум проблем. Но именно это больше всего теперь не устраивало Вадима. Он не собирался ни от чего отказываться, но нуждался в дополнении к идиллии. В чем-то таком, что будет вносить в его размеренную жизнь приятное, взрывающее все внутри разнообразие. За ним постоянно наблюдали настороженные глаза Вали, но ее пристальное внимание, любовь и молчаливая покорность обстоятельствам вносили еще большую смуту в его душу.

Белов завидовал умению Вали довольствоваться тем, что имеешь. Она никогда не выглядела ущемленной, обделенной, умела в обычной мелочи видеть особенное, заслуживающее внимания. Она словно жила в другом измерении, где не принято ходить в плохом настроении и впадать в меланхолические размышления о смысле жизни. Вадим часто ловил себя на мысли, что Валя настолько идеальна, что рядом с нею трудно оставаться праведником. Так и тянет совершить что-нибудь этакое, дерзкое, непозволительное с точки зрения пресловутой морали. Размышляя таким образом, Вадим просто искал лазейки, чтобы снять с себя ответственность за то, что он поставил под угрозу существование семьи и спокойно играл чувствами любивших его женщин. Он позволил себе забыть о том, что женат, о том, что у него есть обязательства перед близкими и самим собой. Он с радостью разрешил себе быть свободным от условностей и не задумываться о будущем. Он не мог поступить иначе: с того с самого момента, когда впервые увидел Алису, жизнь разделилась на две части. В обеих он намеревался поддерживать нормальное, естественное существование, но просчитался. Он не желал терять жену и сына и одновременно пытался полностью подчинить строптивую любовницу. Это положение продлилось недолго: Алиса ждала три месяца, потом в ней что-то надломилось. Валя молчаливо и без упрека принимала его таким, каким он был в то время, лишь один раз обмолвившись о своем намерении что-то предпринять. Что? Это осталось для него загадкой. Больше эта тема не возникала, потому что с разрывом отношений с Алисой все будто вернулось на свои места.

Ее замужество стало настолько неожиданным, что в первое мгновение Белов не поверил в это. Однако после новостей местного телевизионного канала и созерцания ослепительно улыбающихся молодоженов эстафету приняли газеты. Оправившись после перенесенного шока, Вадим осознал, что госпожой Молчановой теперь называют ту, которую он недавно держал в своих объятиях, которая смотрела на него, как на божество, не подозревая, какое невероятное количество лжи окружает ее любовь. Во лжи было спасение Вадима, но она же постепенно убивала тех, кем он бездумно пользовался, самоутверждаясь. Даже теперь, когда прошло столько времени после неожиданной развязки, Вадим не знал, как бы поступил в том случае, если бы судьба дала ему еще один шанс снова завладеть сердцем и мыслями Алисы. Он страдал без нее, но не меньше мучался оттого, что не смог бы дать ей желаемого, а значит – снова разочарование, бег по краю пропасти. Каждая женщина хочет абсолютной власти над мужчиной, полного обладания. Пусть хитростью, скрывая истинные намерения, прикрываясь разговорами об эмансипации и равноправии, любое существо в юбке преследует одну цель – заполучить в свои нежные ручки любимого навсегда, сковать его обязательствами, детьми, привычкой.

Раньше Вадим легко рассуждал о браках. Наверное, это свойство молодости – не драматизировать обстоятельства, стараясь найти даже в потерях что-то рациональное. Он не чувствовал груза потерь и разочарований, расставшись с Региной и Марьям. Он легко предлагал им перейти на официальный характер отношений и даже настаивал на этом, считая, что любимая женщина обязательно должна стать женой. Это было в его глазах высшим доказательством искренности его чувств и серьезности намерений. С Валей было подругому. Он переживал совершенно иные эмоции, но на определенном этапе почувствовал, что готов к новому браку. Почему же ничего подобного не произошло с Алисой? Он не хотел дать ей до конца раскрыться. Она была нужна ему только, как страстная, обожающая его любовница, готовая по первому зову мчаться на свидания и бросающаяся в его объятия, забывая обо всем на свете. Но ведь и с Валей ему было хорошо. Хорошо, но слишком обыденно, каждый шаг можно было просчитать. Нет, это не для него. Возвращаться в тихую гавань – приятное дело, особенно, когда переживешь необыкновенно сильный шторм. Единственным «но» в такой жизни было вынужденное вранье, но Белов скоро так преуспел в этом, что одна ложь свободно накладывалась на другую и не вызывала никаких проблем с находящейся в глубокой спячке совестью.

Прошел почти год, как Вадим снова превратился в примерного отца семейства. Хотя иногда он спрашивал себя, что считается тяжким грехом – сама измена или желание ее? Он отгонял от себя любые мысли о новых романах. Неожиданная развязка отношений с Алисой что-то надломила в нем. Он смотрел на пытающихся флиртовать с ним женщин с удивлением – неужели они не понимают, что ему не до них? Неужели на его лице откровенно написано: «искатель приключений»? Раньше повышенное внимание слабого пола его забавляло, теперь – раздражало. Даже Костя Проскурин заметил, что его друг стал слишком резко реагировать на самые невинные знаки внимания. Разве мог он знать, что единственная женщина, на которую Вадим отреагировал бы незамедлительно, припеваючи живет в Москве и не скучает по родному Горинску? Ничто и никто ее здесь не интересует. Алиса Молчанова взлетела так высоко, что наверняка свой страстный роман с ним вспоминает с усмешкой – маленькое испытание, сексуальная разрядка, просто оказался рядом красивый мужчина.

Белов с силой сжал челюсти, до боли в зубах: воспоминания об Алисе обжигают его душу. Недавно он отпраздновал пятилетие своего брака, отметив, что только первые два года был целиком и полностью предан семье. Рядом с ним была женщина, которой он, в сущности, не был достоин. Он не имел права приближаться к ней близко. Она – чистая, искрящаяся под солнечными лучами вода, а он – пропитанное гнилыми запахами болото. Он тщательно маскируется, но природа берет свое. Таким уж он уродился непутевым. Недаром его институтский товарищ Виталик Найденов говорил, что в его роду явно были отчаянные ловеласы. Наверняка были и ловеласы, и стервы.