Энциклопедия наших жизней. Семейная сага. Наша доченька – Стэлла. Том 2 - Ираида Владимировна Дудко

Если дальше анализировать наши отношения, то как мне кажется сейчас, мы останемся друзьями на всю жизнь. Абсолютно не знаю, как сложится моя и твоя жизнь, но представляю – чем дальше, тем ровнее будут наши отношения. А когда у нас появятся свои семьи и дети (ведь когда-нибудь это всё же случится), мы будем ходить друг другу в гости. Я шучу и не шучу… Понимай, как хочешь.

Мы с начала августа всей семьёй уезжаем в Коблево. Это под Николаевым. Хотели бы куда-нибудь получше, но четыре путёвки достать трудно.

Отдыхать мы будем на базе отдыха Черноморского судостроительного завода. Жить будем в домике. Машину поставим рядом. Море в 20 метрах от домика. Правда, говорят, питание не очень-то, но ничего, для фигуры, может быть, оно и лучше. На следующее твоё письмо, если оно будет, я ответить уже не успею, так что, до осени. Самое интересное, что своё совершеннолетие я вынуждена отмечать на юге. Может быть, уговорю предков в этот день мотонуться в какой-нибудь кабачок на Дерибасовской, поскольку это км. в 100 от базы отдыха, а, может быть, будем кутить по приезде…

Ну, пока! Купайся по ночам, но не утони. Ты нам нужен пока живой.

СТЕЛЛА, СТЭЛЛА, Эля или ЭЛЛА – как тебе больше нравится…

16.07.78 г.

ЭЛЯ, ЗДРАВСТВУЙ!

"Отслужил" я уже больше половины. Надоело страшно. Это я ещё в строю не хожу, и не делаю многого из того, что делают все курсанты.

Мой взвод пока на хорошем счету: по всем показателям на первом месте среди 9-и взводов. Есть возможность занять 1–3 место по итогам сборов. Это очень для нас важно, т. к. от места зависит срок сдачи гос. экзамена. Взвода, занявшие 1, 2, и 3-ее места, выбирают число сдачи экзамена (с 3 по 13 августа). Чем раньше его сдаёшь, тем больше свободного времени останется до 1 сентября.

Неделю назад я ушёл из моего отделения. Живу теперь "в коптёрке" вдвоём со старшиной роты. Это немного удобнее, и спокойнее, чем с 10-ью человеками в обычной палатке. «Коптёрка» немного больше других палаток. В 18–45, как часы, приходит ночевать здоровенная крыса – Машка, как мы её прозвали. Без хвоста – сантиметров 25. Успеваю рассмотреть её во всех подробностях. Я в это время тихонько лежу на топчане. Она останавливается посредине палатки, несколько секунд смотрит на меня, затем молнией – под стеллажи. В первый раз (в первый вечер) у меня мелькнула мысль огреть её чем-нибудь, но, пока я тянулся за сапогом, она уже исчезла под полом. А сейчас, вроде, бы как-то жалко, что ли. Всё-таки своеобразная достопримечательность в нашей скучной коптёрке. По ночам пока не беспокоит – тьфу, тьфу, тьфу. Только в первую ночь немного побегала по моим ногам.

Завтра у нас ротные тактические учения. Два дня будем «воевать» в поле, с ночёвкой. Хотят проверить нашу способность жить в полевых условиях, имея только шинель и плащ-палатку. После учений будет уже совсем легко, и останется всего 10 дней до "дембеля".

Жаль, что не увижу тебя, как приеду. Хорошего тебе отдыха.

До свидания – АЛИК.

Получив от Алика очередное письмо, Стэлла показала его мне, и сказала, что он ей надоел, и она писать писем ему больше не будет. Вот тогда-то я и предложила ей – продолжить писать Алику письма вместо неё, чтобы мальчика не обижать.

Почерк её он уже знал, поэтому я, развлекаясь на работе, печатала Алику письма на пишущей машинке.

АЛИК, ЗДРАВСТВУЙ!

Откровенно говоря, Я думала, что наша переписка ограничится первыми двумя письмами, хотя бы потому, что существуют ограничения по времени. Но оказывается, за месяц при желании можно написать и больше. Правда, это письмо может и придти обратно, т. к. когда оно придёт в ваш лагерь, ты уже уедешь домой.

У нас в Москве уже третий день льют проливные дожди. По радио передают, что такая сырая погода во многих республиках.

Сегодня поеду к Ольге Степановой, нашей родственнице, у которой мы с тобой были прошлый раз – отвезу ей американский каталог, который она давала маме посмотреть. Ольга уже поменяла свою квартиру на другой район. Она переехала в Тёплый Стан – пять минут езды от метро Югозападная.

Я раздумывала над твоей теорией – что такое любовь…

И, наверное, я с тобой не соглашусь. Всё-таки любовь есть. Любовь с БОЛЬШОЙ БУКВЫ!!! Она не может не быть. И она должна быть прекрасной. А то, что ты предлагаешь – это по-моему из серии рассуждений о дружбе. Но друзей может быть много, а хороших парней ещё больше. И почти каждый из них может стать опорой для семьи, вернее, он должен стать опорой и будет ею. Но для какой семьи? И для какой женщины?

Вот мы и подошли к тому, что, кроме покладистого характера и «опоры», нужно ещё очень многое. Например, совместимость характеров. Кроме того, не только умом нужно понимать, что этот парень хороший, но и сердцем нужно чувствовать – какую-то симпатию хотя бы… Нужна взаимность. И, вообще, самое главное, наверное, всё должно начинаться с влюблённости. Тогда и не очень хорошие – становятся лучше, и не красивые – красивыми для других.

Рассуждать о любви теоретически – легко. А на практике, т. е. в жизни, всё сложнее. Почему я должна выбирать себе (если отчаялась полюбить) – просто хорошего парня, который станет мне опорой.

Во-первых, в опоре, по складу моего характера, я не нуждаюсь.

Я, вероятно, из тех людей, которые становятся опорой для других. И, уж, если нет любви, вернее, я убежусь, что не способна на неё, то да здравствует трезвость ума и здравость мысли, грубо говоря, расчёт. Ну, конечно, не без того, чтобы человек нравился. Я, конечно, пишу не совсем серьёзно. Да и серьёзно о таких вещах в письмах просто так не напишешь. Но маленькое условие – чтобы человек нравился. Это может явиться большой причиной не состоявшейся судьбы.

Наверное, я рассуждаю ещё как не совершеннолетняя. После 27-го августа, я, повзрослею, и, когда буду писать тебе следующие письма (если это будет), они будут серьёзнее.

С большим приветом.

СТЭЛЛА.

22.07.78 г. Эль.

Привет!

Не думал, что ещё буду писать тебе: ведь дней осталось всего ничего. Не хочется, чтобы твоё письмо было последним.

Мы