История одной лжи - Роберт Стивенсон

— Что я могу тебе ответить? Как могу я знать это? — сказала она. — Ты весь лжив. Все было ложью от начала до конца. Ты смеялся надо мной, забавлялся, как с ребенком, даже в то время, когда ты говорил мне о своей любви. Где же правда? Была ли здесь хоть доля правды? Или все было одной насмешкой? Верни мне моего отца! Будь тем, чем ты был прежде, и тогда ты сможешь говорить о твоей любви.

— Итак, ты не можешь простить меня? Не можешь?

— Мне нечего прощать, — ответила она, — как ты этого не понимаешь?

— Эстер, это твое последнее слово? — бледнея и закусив губы, проговорил он.

— Да, это мое последнее слово.

— Тогда мы попали в ложное положение. Мы больше здесь не останемся. Если бы ты все еще любила меня, так или иначе, я увез бы тебя отсюда, потому что я мог бы сделать тебя счастливой. Но если это так — я вынужден говорить прямо, — тогда твое предложение унижает тебя, оскорбляет меня и жестоко по отношению к твоему отцу. Твой отец может быть кем угодно, но ты должна относиться к нему как к человеку.

— Что ты хочешь этим сказать? — вспылила она. — Я оставила ему мой дом и все мои деньги. Это больше, чем он заслуживает.

— Никто не может заставить, чтобы он нравился тебе, но не унижай его в его же глазах. Он стар, Эстер, стар и разбит! Мне даже жалко его, хотя я очень мало им интересуюсь. Напиши твоей тетке, и когда я увижу, что ты можешь спокойно жить у нее, я доставлю тебя к ней. А пока ты вынуждена вернуться домой. Мне ни на миг не пришла бы в голову мысль сделать нас обоих несчастными на всю жизнь, поэтому я не могу жениться на тебе. Однако мы слишком долго отсутствовали и должны немедленно вернуться домой.

— Дик, — внезапно крикнула она, — быть может, я могла бы… быть может, я со временем… быть может…

— Здесь нет места никаким «быть может», — прервал он. — Я должен идти и привести лошадей.

Эстер, глаза которой оживились и щеки загорелись при этих словах, снова погрузилась в оцепенение. Она оставалась без движения во время его отсутствия и страдала, когда он снова сажал ее в экипаж.

Пони устали. Без конца тянулись крутые холмы, духота была нестерпимой. В воздухе не чувствовалось даже дуновения ветерка. Казалось, что этой тягостной езде не будет конца. Они уже приближались к коттеджу, когда его сердце снова затрепетало и он снова стал взывать к ней, с горечью произнося сбивчивые фразы.

— Я не могу жить без твоей любви, — закончил он.

— Я не понимаю, что ты хочешь этим сказать, — возразила она. — И я не притворяюсь.

— Тогда, — сказал он, задетый за живое, — твоя тетка может приехать за тобой и увезти тебя к себе. Ты можешь приказывать мне что пожелаешь, но я думаю, что это будет самое лучшее.

— О да, — сказала она устало, — это будет самое лучшее.

Наконец экипаж въехал на дорожку между изгородью. Отсюда открылся вид на коттедж, утопающий в зелени.

Перед воротами лакей в ливрее прогуливал взад и вперед оседланную лошадь. В последней Дик с ужасом узнал лошадь своего отца. Увы! Бедный Ричард, что это предвещает?

Слуга слез с лошади, принял от него экипаж, и Дику показалось, что тот насмешливо поклонился. Он помог Эстер, по-прежнему инертной, пройти через сад и, следуя за ней, услышал повелительный голос отца, рассыпающий проклятья, и воинственный голос Адмирала.

ГЛАВА VIII. Генеральное сражение

Сквайр Нэсби, садясь за завтрак, справился о Дике, которого он не видел со вчерашнего обеда, и слуга неловко ответил, что молодой хозяин возвратился, но сейчас же уехал в экипаже, запряженном пони. Подозрения старого мистера Нэсби возросли, и он стал допрашивать слугу до тех пор, пока ему все не стало ясно. Из слов слуги он узнал, что Дик встречается уже около месяца в долине Вэл с одной девушкой, по имени мисс ван Тромп, которая живет недалеко от лесов лорда Треваниона. Недавно отец мисс ван Тромп вернулся из-за границы после продолжительного отсутствия. Он стар, болтлив и сорит деньгами в кабаках (при этих словах лицо мистера Нэсби побагровело), кроме того, продолжал слуга, говорят, что он был адмиралом (тут мистер Нэсби коротко и резко свистнул, как бы ругаясь).

— Господи помилуй, — проговорил мистер Нэсби.

Вчера молодой хозяин не вернулся, закончил слуга, а сегодня уехал в экипаже с молодой девушкой.

— Молодой женщиной, — поправил мистер Нэсби.

— Да, сэр, — сказал слуга, который был не прочь позлословить, и сейчас был удовлетворен впечатлением, произведенным его словами на мистера Нэсби. — Молодой женщиной, сударь.

— У них был багаж? — спросил сквайр.

— Да, сэр.

Мистер Нэсби замолчал на минуту, пытаясь побороть свое волнение, и овладел собой настолько, что принял иронический тон, в то время как на самом деле ему было не до шуток.

— А этот… этот мистер ван Тримп был с ними? — спросил он, умышленно коверкая имя.

Слуга отнесся несколько недоверчиво к этому вопросу и, горя нетерпением перенести ответственность за рассказанное на другие плечи, предложил своему господину допросить подробно конюха Джорджа.

— Вели ему оседлать Каштанку и поезжай со мной. Он может взять серого жеребца, потому что мы поедем быстро. Ты можешь убрать эти объедки, — сказал сквайр, указывая на завтрак, и, величественный в своем гневе, зашагал к террасе в ожидании лошади.

Тогда старушка, няня Дика, бросилась к нему, потому что новости, подобно тучам, собирались над домом Нэсби. Она робко выразила опасение, не приключилось ли чего дурного с молодым хозяином.

— Я ему покажу! — грозно оказал сквайр, как будто он собирался растерзать сына. — Я его извлеку из этой клоаки. Да поможет мне Бог! У него тяготение к подонкам, а не к людям его круга. Общество его отца не подходило для него! Ему нужно было пьянствовать в компании с голландцем, но теперь, Анна, он попался. Пусть это будет для него уроком! — добавил он. — Молодости свойственно заблуждаться, а в обязанности старших входит вразумлять их.

Старушка заохала и привела несколько эпизодов из детства Дика, которые так растрогали мистера Нэсби, что он стал сморкаться. Тем временем подали лошадь. Он мгновенно вскочил на нее и помчался.

Он ехал, пришпоривая коня, прямо по направлению к Таймбери, где выяснилось, что никто не может дать ему никаких сведений о беглецах. Их не видели в городе. Лицо мистера Нэсби омрачилось. Ему не приходило в голову искать их на станции. Последнюю надежду он возлагал на коттедж мистера ван Тромпа. Он приказал Джорджу проводить его и пошел туда с сердцем, полным печали, беспокойства и негодования.

— Это здесь, — сказал, останавливаясь, Джордж.

— Как? На моей собственной земле? — воскликнул сквайр. — Как это случилось? Я ведь сдал эту землю в аренду какой-то мисс Виртер или мисс Мак-Глехен.