Мой опасный - Татьяна Гончарова

взмахом мощного командирского хвоста «приступайте», я торопливо опустила глаза.

Не хотела лишний раз смотреть на Харда. Боялась залипнуть. Так, сосредоточься, Диана, у нас тут, похоже, новый вызов нарисовался.

Я коснулась стола, активируя экран на гладкой поверхности. Ввела свой идентификатор.

Хм… Реально тестирование.

Я приступила к тестам.

Сначала классы кораблей, потом схемы построения эскадры. Отсеки, живучесть корабля. Оборонительные, наступательные средства. Манёвры в космосе. Это всё понятно и не составило для меня труда. Только уж слишком подробно. Долго. Выматывающе. Не столько сложно по уровню, сколько по времени. Ладно. Справилась.

Дальше. Следующий раздел. Десантирование. Виды десантных ботов. Особенности входа в атмосферу…

Я тыкала в экран практически на автомате. Во всём этом я очень хорошо разбиралась. Меня дрючили на все эти темы так, что никому ни на одном интенсиве и не снилось. Причём с такими деталями, что я сама могла бы курс преподавать.

А куда было деваться? Эсминец Мрака. Лучшие из лучших. Самые сложные и опасные задания. Знания, понимание, как всё вокруг тебя работает… Неизвестно, что в какую критическую ситуацию попадёшь. Какой кусочек знаний в какой критической ситуации спасёт жизнь и позволит выполнить задачу.

Но я тогда не воспринимала это как учебу. Я ведь ребенком была. Это игра была такая. Мне интересно все это было безумно. Естественно и запоминалось все быстро и легко. Просто в голове откладывалось и закреплялось там накрепко.

Мне такие истории рассказывали…

Впрочем, вот уже и следующий раздел. Вооружение. О, моё любимое!

В три часа ночи глаза уже основательно слипались. Я даже по сторонам не смотрела. Голова начинала кружиться, если я ее поворачивала.

Напрасно я думала, что полигон был сложным испытанием. Очень зря.

Я уже не злилась. Я стискивала зубы и методично, вопрос за вопросом, продолжала штурмовать этот гребанный бесконечный тест. Тут уже было дело принципа. Или я его или он меня.

Лядский Хард! Он нас тут убить решил? На полигоне не вышло, теперь убивает… скукой?

Он разрешил лишь три коротких перерыва. Всё остальное время мы отвечали на вопросы, по всей программе академии. С первого курса и до выпускного. И это учитывая, что часть команды, как и я, были не с последнего курса. Жесть…

У меня уже даже ругательств не осталось. На командира и на других я не смотрела. Плевать на них.

Я вгрызлась в эти тесты так, будто от этого зависела моя жизнь.

По сути, так и было. У меня есть задача. Я пройду этот интенсив. И — на родной эсминец. Вот цель.

Никто и ничто меня не остановит.

Тесты мы закончили под утро.

Я удержала лицо и хвост неподвижными, хотя губы так и норовили расплыться в довольную улыбку: я среди первых!

Только вот никто меня не отпустил, пришлось дожидаться остальных. Хард не позволил нам покинуть место, пока самый последний член команды, не закончит тесты.

Спать хотелось жутко. Все тело затекло от неподвижности. Хвост ныл и нервно дергался, как я его не контролировала. Только вот ещё ничего не закончилось.

Хард направил нас в зал псионической диагностики.

Мрак!

То есть он хочет сказать, что после адовой, невменяемой нагрузки на полигоне, а потом десятичасового напряжения мозгов над тестами, у нас будет всё в порядке с псионикой?..

Странно, но никто не возмущался. Да мне было и плевать на остальных.

Псионика… Судя по объёму протестированной теории, Хард решил проверить у нас всё. Со всех сторон.

Если будет проверять, как и в теории, всё… Что я там смогу показать?

Глава 10. Слабости

Хард Зартон.

.

Отец издевается? Кого он мне в команду набрал?!

Я едва удерживал хвост неподвижным, глядя на моих бойцов, выползающих из зала псионики.

Жалкое зрелище. Даже треть от того, что мы с братом Дрейком на пару себе устраивали, эти курсанты не смогли выдержать.

В который раз убеждаюсь, что мы с Дрейком — лучшие. Особенно это стало очевидно, когда Гай, наш старший брат, женился.

Когда три сына Дрэго Зартона тренировались втроём, Гай нас тотально контролировал. Хуже папы. Не давал уйти вразнос.

После женитьбы Гая, мы с Дрейком начали тренироваться в паре. Одни. Без оглядки на кого-то. Дрейк всегда находил возможность в своём плотном графике для тренировок со мной.

Обычно-то он как Гай. Почти. Ответственный, серьезный и все такое… Это со мной отрывается. Заражаем друг друга качественным безумством.

Соревнуемся друг с другом, продавливая свои пределы. Каждый раз убеждаясь, что пределов нет. Каждый раз отодвигаем границы выносливости, силы, ловкости, гибкости, скорострельности, псионики — дальше и дальше.

Да. Все верно. Пределов нет. Границ не существует. Они лишь там, где мы сами себе скажем, вот здесь граница. И остановимся перед ней.

Члены моей команды свои границы знают. Слишком хорошо.

Вот и сейчас, выходя из зала псионики на итоговое построение — под моим давящим взглядом всё же удержали хвосты от откровенных посыланий меня в закат.

Соображают, что не потерплю. Не посмотрю ни на что, выбью хвостом и кулаками любую мысль о неуважении.

У меня нет задачи им нравится. Но уважать они меня будут. И себя — когда увидят, как далеко они смогут отодвинуть свои нынешние границы.

На команду «стройся» отреагировали вяло. Мой приказ два дня отдыхать восприняли с явным недоверием.

Плевать. Это они будут два дня отдыхать. А я буду два дня работать. Головой.

Материала я собрал достаточно. Каждый боец, как на ладони.

Начиная с полигона, продолжая теорией, заканчивая псионической диагностикой в точке максимальной вымотанности.

Собственно, я бы не нагружал их так, и пошёл бы по стандартному пути. Но у меня слишком мало времени. Цели мне отец обозначил очень четкие. И по стандартной схеме я бы ни за что не увидел бы их истинный потенциал.

Это ведь пси-интенсив? Кроме всего прочего?

Я