Бурная неделя Гидеона - Джон Кризи

— Главный иинспектор Смедд, сэр.

— Будьте добры, скажите ему, что я прибыл.

Гидеон не спешил. В этом старом здании лестницы были довольно крутыми, и Гидеон поднимался по ним, не торопясь, чтобы не прийти на третий этаж запыхавшимся. Было бы абсолютно неверным шагом предстать перед подчиненными, отфыркиваясь, как морж, и хватая ртом воздух. По пути он думал о Смедде, инспекторе, который задержал Роуза; он знал его достаточно хорошо, чтобы считать способным обойтись с Мэри довольно грубо. Инспектор был энергичным человеком и чертовски квалифицированным профессиналом, подумал Гидеон, и, что было не одно и то же, почти таким же хорошим полицейским. Гидеон его недолюбливал, хотя по работе они до сих пор никогда непосредственно не сталкивались. В принципе, Смедд был человеком, которому следовало доверять, и если он что-то утверждал, то в этом можно было не сомневаться.

Инспектор поджидал Гидеона на пороге своего кабинета, который он разделял вместе с суперинтендентом, и Гидеон вновь с недоумением подумал, когда же все-таки тот мог уйти домой.

— Хэлло, мистер комендент! Какая неожиданная честь для нас, воскликнул Смедд, встречая его хищной улыбкой и крепким рукопожатием.

Для инспектора Си-Ай-Ди он был, скорее, невысокого роста и едва дотягивал до установленного уставом предела, проходя под ростометром. Раньше к этому относились более сурово, но сейчас норма в пять футов и шесть дюймов уже не так соблюдалась. Смедд был одет во все коричневое, но несколько броского оттенка, а его галстук можно было, пожалуй, посчитать кричаще ярким. Кучерявые, почти рыжие волосы были чрезмерно напомажены; казалось, он только что выскочил из ванны, где энергично растирался жетской щеткой: нежно-розовая кожа отдавала свежестью. Лицо Смедда было сплошь усеяно веснушками.

— Прошу вас, заходите. Очень сожалею, что суперинтендент отсутствует, но сегодня он отбыл очень рано. Они все здесь очень простужены. А вас, этой зимой, эта напасть не коснулась?

— Спасибо, как-то обошлось.

Гидеон уселся за стол и осмотрелся. Было очевидно, что всем здесь заправлял Смедд, даже если суперинтендент и проводил немало времени в участке. Все вокруг было безукоризненно чисто, каждая вещь находилась на своем месте, все аккуратно разложено по полочкам. Гидеон заметил огромный, совершенно новый рабочий стол и подумал, не поставили ли его для Смедда? Он попал в точку! Смедд сел именно за него.

— Вы пришли, полагаю, в связи с делом Роуза? Я рад, что мы взяли этого ублюдка. Если бы это зависело от меня, я бы его повесил.

— Гм, неприятная история. Вижу, вы абсолютно уверены в его виновности? — поинтересовался Гидеон без улыбки. — Сегодня утром я разговаривал с одним из сотрудников Прокуратуры, и тот высказывался в том духе, что дело может развалиться при рассмотрении в суде. Поэтому-то мне и хотелось бы разобраться в нем самому.

— Мы его засадим за решетку, этого Роуза, — отрезал Смедд.

Смедд нахмурил брови. Скорее всего он просто завелся, так как в принципе прекрасно умел сдерживаться в присутствии Гидеона, но сейчас ему трудно было скрыть свою досаду или, по меньшей мере, нетерпение.

— Что касается меня, так я бы прямо завтра представил все материалы на рассмотрение суда. Конечно, если вы считаете нужным, можно попросить недельную отсрочку. Раз уж создалась такая ситуация, то, понятное дело, лучше все обстоятельно обосновать перед тем, как передать дело в суд. Но у меня нет и тени сомнения в его виновности. Это так, между нами, я бы не стал это говорить следственному судье… Так что же получается — вы не ознакомились с досье, которое я отправил?

Ну вот, теперь дошло и до упреков!

— Нет, почему же, но хотелось бы ещё раз оценить вместе некоторые главные моменты.

Смедд ответил не сразу. В его взгляде мелькнул насмешливый огонек, говоривший: ну как же, так я и поверю, что ты прочитал! Держу пари, что нет! Он открыл ящик и вытащил папку, в которой лежало около двадцати тщательно скрепленных листочков разного формата. Некоторые были отпечатаны на машинке, другие написаны от руки. Он начал просматривать один из них, не поднимая взглядя на Гидеона, и давая ему ясно понять, что он предпочитает, чтобы факты говорили сами за себя.

— Роуз и Винифрида Нортон встречались уже в течение шести месяцев. Она постоянно находилась у него или, наоборот, — он у нее. Единственные ссоры, что происходили между ними, были вызваны ревностью молодого человека. Он не выносил, когда видел её в компании иных мужчин. А недавно она, похоже, заинтересовалась другими парнями, нежели Уильямом, и из-за этого они крепко поцапались за несколько часов до того, как нашли её труп. После их перебранки она пошла собирать подснежники и…

— Одна?

— Да. Она сказала одной из своих подруг, куда едет, и уточнила, что делает это, стремясь избежать Роуза, которого начала побаиваться. И это был последний раз, когда их видели вместе, а её живой. Тело было найдено на следующее утро. В левой руке она все ещё сжимала букетик подснежников; всего нанесено одиннадцать ударов ножом. Большинство в грудь. Хотите узнать мою точку зрения? Этот парень — просто чудовище, — убежденно высказался он, словно выплевывая слова. — Таковы факты, касающиеся девушки, — продолжал Смедд. — Ну, а теперь перейдем к юноше. После их ссоры Роуз пошел прогуляться, причем один и домой не возвращался. Он утверждает, что был в кино, но рядом с телом Винифриды были обнаружены отпечатки его ботинок, а среди цветов — также и принадлежавший ему нож. Его лезвие было в крови, а на рукоятке — четкие отпечатки пальцев Роуза. Удары жертве были нанесены сквозь одежду, так что кровь не брызнула. Поэтому-то и не было ни единой капли крови на его руках. Но нам и не нужно доказательств такого рода. Поверьте мне, этот молодой негодяй заслуженно находится сейчас там, где ему место.

Смедд замолчал, как будто бросая тем самым вызов Гидеону.

— А как сам Роуз объясняет то, что его нож нашли на месте преступления?

— Классическая история! Дескать, за день или два до этого он его потерял.

— А отпечатки обуви?

— О, он признает, что виделся с ней там, но затем якобы ушел. Да, он и впрямь её покинул… но уже бездыханную, — заключил Смедд в провокационно-агрессивном ключе.

Глава 7

Гидеон ни на секунду не сомневался, что разубедить Смедда будет так же трудно, как и Леметра. В конечном счете он знал, что если Смедд и оставил без внимания или даже специально опустил некоторые детали, то в целом его расследование было проведено вполне серьезно. И если он, Гидеон, и выскажет сейчас пожелание проконтролировать все его действия, то Смедд упрется и будет настаивать на своем с ещё большим рвением. Поэтому Гидеон повел себя с инспектором, как с человеком, которого он знал бы получше и поболее уважал бы: со свойственной ему неторопливостью он кивнул головой, достал из кармана свою внушительную трубку из вишневого дерева и начал набивать её с медленной и мрачной улыбкой на лице.

— Значит, вы действительно расставили все точки над «i». А жаль!

— Жаль? Но, боже мой, что же вам ещё надо? — вскипел Смедд. Его карие глаза с зелеными крапинками никогда ещё так не сверкали, как в эти минуты.

Смотри-ка, сам себе сказал Гидеон, а его можно растормошить, если немного подтолкнуть!

— Этот мерзавец, — снова заговорил Смедд, — сцепился со своей подружкой — честной и красивой девушкой, которая только ещё вступала в жизнь, расправляя крылья. Во всяком случае, отчет медицинского эксперта категоричен в том, что он не пытался её изнасиловать. Посмотрим, как все происходило. Она ему говорит, что между ними все кончено. И чем же он отвечает? Крадется за ней в лес и зверски одиннадцать раз вонзает в неё нож. Защита, конечно, будет утверждать, что он действовал в состоянии аффекта, потеряв самообладание, даже рассудок, и начнут намекать на временное умопомрачение. На самом деле он сумасшедший не более, чем вы или я. Он просто мелкий подонок, которых так много развелось в наши дни. Пока он получает то, что хочет, все идет нормально, но как только начинают сопротивляться его желаниям, он теряет голову! А вы говорите "как жаль!".

Смедд остановился, чтобы отдышаться после столь длительной тирады. Гидеон продолжал все так же мрачновато улыбаться, как бы извиняясь, и, наконец, закончил набивать трубку. У него в запасе было несколько отработанных опытом приемов ведения бесед, о которых Смедд и не догадывался: он умел молчать, особенно в таких ситуациях, давая собеседнику выговориться.

— Только не заявляйте мне, — сжав кулаки, воскликнул Смедд, — что вы симпатизируете этому юному злодею? Если у вас есть сыновья, не забывайте, что и у меня их трое.

— Причем тут наши дети, хотя и это, конечно, тоже имеет значение, осторожно начал Гидеон. — Налицо один факт: сестра молодого Роуза, некая Мэри, знакома с моей дочерью Пруд. Они вместе учились музыке, ну, в общем, что-то в этом роде. И я ей обещал посмотреть, нет ли где в этом деле слабого звена. Я несколько надеялся, что вы не до такой степени уверены в виновности этого парня, но теперь ясно вижу, что это не так. Вы позволите мне встретиться с этим Роузом?