Возвращение в золотой край - Алекс Русских

- На нас наехали там конкретно, если будем кидать друг друга, по городу не пройдем!

Так, а подтверждать, что всем нужно помогать, не стал. Видимо, всем не нужно, а только конкретно им. Интересно, а чего остальные двое отмалчиваются? Говорить не умеют или просто не знают что сказать?

- А тогда объясни мне, уважаемый, почему вчера все убежали, а меня ментам оставили? Они ведь не сразу подъехали, подождали, чтобы все желающие убежать могли. Где же взаимовыручка и коллективизм?

Последние слова намеренно произношу с явно слышимым сарказмом. Но никому конкретно обвинения не предъявляю, чтобы не перегнуть палку.

Разговор пошел совсем не так, как прилизанный ожидал, он собирался ответы от другого получать, а оправдываться придется самим. Старшекурсник и начал:

- Я тебя вчера не видел.

- Ты не видел, остальные видели и бросили. Что же выходит – я должен пацанам помогать, а мне никто ничего не должен? Это что, по-пацански?

- Ну, отпустили же, раз ты тут.

- То есть, бросай своих, может быть им и повезет? А если не повезет? Вот вы на каком курсе?

Обвожу парней рукой, показывая, что вопрос относится ко всем.

- Ну, на третьем.

- А теперь прикинь, меня за хулиганку на десять суток законопатили, а к тому и шло. Ты, значит, учишься дальше, а я в пролете выходит, потому как вместо экзаменов на пятнадцать суток залетел? Справедливо так?

Побольше вопросов, пусть сам оправдывается. Парень совсем поплыл.

- Ты чё, еврей?

Ого, вот это вопросик!

- Это паркуа?

- Вопросом на вопрос отвечаешь.

- Ну, так не я такой, жизнь такая, полная лишений и выгоняний. Меня вот как кость ментам бросили, хотя я за вас подписался. Выходит, не посчитали меня за своего?

- Так ты же с приятелями был, что же не помогли?

О, уже сам стрелки переводит, значит, свою неправоту признает. Теперь контрольный выстрел.

- Вчера в комнату одну нас заселили, а сегодня уже приятели? Думаешь, утащил бы меня Игорек? Ты его видел? Дрыщ дрыщем. Нет, если уж все разбираться пошли, то и уходить надо вместе. Вот увидели бы меня сегодня снова менты, такого шустрого и красивого, обязательно замели. Вот и зачем мне такое счастье, за всех отдуваться, притом, что я никаким боком к вашим разборкам? Вот что вы там не поделили?

Разговор явно ушел совсем не в ту степь, так что заводила решил переменить тему. Объяснять из-за чего произошла драка, ему явно не хотелось. Не удивлюсь, если наша сторона как раз и была не права.

- А ты откуда борзый такой?

- Я, не борзый, я рассудительный. Так ведь правильнее, не находишь? Я ведь последние четыре года в интернате прожил, пока родители на северах работали. Некуда, понимаешь, меня брать было. Так что коллектив – мой дом родной. Еще вопросы есть?

Вопросы у старшекурсника явно были, но пока только обдумывались. Ну, подумай-подумай, я про интернат не просто так сказал. Обычно домашние ребята про интернатовских всякие сказки придумывают и связываются редко, считая отморозками.

Вот только на самом деле детский дом был у нас хороший. Ну, случались иногда драки, конечно, но без ожесточения. И старшие младших не притесняли. Директор хороший мужик оказался, сумел ребят подружить, и коллектив воспитателей подобрал славный. На обеспечение тоже не жаловались – интернат опекал крупный завод, так что ребята отнюдь не бедствовали.

- Так тебя менты забрали?

- Да нет, остановились мороженкой угостить.

- Это, а как ты из отделения выбрался?

О, смотрю, вся требовательность из голоса выветрилась.

- Ну, не буду же я на всю общагу орать. Присаживайтесь, поговорим тихонько. Чаю будете? И на тарелку с трубачом киваю.

Вожак опять подумал, потом кивнул мне, руку протягивает:

- Аркадий.

Ну, представился в ответ. С остальными двумя тоже познакомился. Усатый оказался Виктором, второй, молчаливый – Михаилом.

- А скажи мне, уважаемый Аркадий, с каких пор в пацанских разборках бляхами начали людей калечить?

Тот аж напрягся:

- Ты о чем?

- Руку дай, - взял его за кисть и приложил к своему затылку.

- Ого!

- Вот тебе и ого, еще немного и убили бы. Это, кстати, уже спала опухоль.

Парни явно прониклись, чем могло дело кончится, окажись после драки труп, сразу тон изменили. Ну, да, тут легко можно поменять институт на тюремные университеты, причем надолго. Не знаю, действительно ли башку мне пряжкой рассекли или я о поребрик ее рассадил, но жути малость нагнал, пусть думают, стоит ли в следующий раз подручными средствами махаться. Собственно, труп и был, не зря же я на месте реципиента оказался.

Дальше посидели, пообщались. Рассказал в юмористических тонах, как бегал от Грищенко. Тут главное, сразу свою версию дать, иначе сами придумают что угодно, причем обязательно самое паскудное, потом оправдываться будет бесполезно. А так за столом, за совместной трапезой поговорить – это совсем другое отношение. Психология – штука тонкая, не зря раньше преломить хлеб можно было не со всяким, а только с равным. Расстались почти приятелями.

После разговора пошел к себе. Соседи оказались уже на месте, но не спали. Похоже, меня на кухне они не видели или видели, но предпочли не встревать, а теперь ждали, чем дело кончится, и очень удивились моему довольному виду. Угостил их трубачом. Игорь как-то виновато начал объяснять, что меня Аркаша искал, сразу поясняя, что он тут в авторитете.

Успокоил парней, сказав, что решил все вопросы, но отвечать на тут же вываленную на меня кучу вопросов не стал, пошел спать – тяжелый день сегодня был, устал, как собака.

***

С утра не проспал, хотя малость опасался - очень уж голова была тяжелая вечером. Но ребята уезжали рано, подняли, как и договаривались. Пока собирались, быстро рассказал им подредактированную и сильно сокращенную версию общения со старшекурсниками, но они все равно впечатлились.

Петрович говорил к семи, но я минут за пятнадцать до назначенного срока вышел, мало ли, подойдет пораньше, не хочу заставлять ждать. Отошел в сторону от крыльца, присел на чемодан. Сыровато с утра, легкий туман с моря натянуло, но видно неплохо, метров на полсотни. Для Магадана совсем слабенько, тут порой так плотно может затянуть, что руку вытягиваешь, а кисть уже в тумане растворяется.

Прохладно, надо было свитер одеть, но не хочется в чемодане копаться. Ладно, потерплю. Замерзнуть не успел, Урбан оказался тем еще педантом,