Красный дракон - Джордж Локхард

пыток, что выпали на долю Винга. А Винг… Он узнал меня. Он знал, что я сын

Крафта, убийцы его отца! И он меня отпустил! Дракон произнёс те самые слова,

которые пришли мне в голову после ранения крыла – что нельзя судить детей за грехи отцов. Это сказал ДРАКОН. Сказал МНЕ. Много дней затем мне снились невероятные глаза Винга, полные боли. Я вспоминал, как он бился на цепи, как слуги волокли безвольное окровавленное тело обратно в темницу… И думал: а смог бы я выдержать? Смог бы я после подобного не стать зверем? Ибо Винг зверем не стал… О, он мог быть каким угодно врагом моей страны, но только не зверем. Когда я вспоминал этого великолепного дракона, мне становилось стыдно за людей, считавших Винга отродьем Тьмы.

Впрочем, понимание пришло много позже. А в те дни я нуждался в совете. И отправился к единственному, кто мог мне помочь. К отцу. Крафт отдыхал от поисков в своём дворце, на берегу озера Рамаган. Мы встретились вечером, наедине, под свист холодного осеннего ветра. По перьям отца пробегали волны.

–Да, Игл? – спросил он, не повернув головы. Я долго собирался с мыслями прежде чем начать. Крафт ждал.

–Дело в той встрече, отец.

–Слушаю.

–Отец… Я не понимаю. Драконы – отродья Тьмы. Они Зло! Но Винг… Я не знаю, отец. Он не может… не должен быть таким! Крафт серьёзно спросил:

–Каким, Игл? Собравшись с силами, я выпалил:

–Благородным! Крафт помолчал.

–Почему ты так решил?

–Он… Он узнал, что я твой сын. Он держал лапу на моём горле, смотрел в глаза и повторял про себя: «Так ты сын Крафта…» Понимаешь?! Отец отвернулся. Я ждал, ждал, но не выдержал:

–Отец… Я в смятении! Только очень благородный воин мог так поступить! Скажи – ты сумел бы простить сына убийцы твоего отца?! Я – нет! – твёрдо добавил я. Крафт вздохнул.

–Я не смогу помочь тебе, сын. Подобные мысли грызут и меня.

–Тебя?! – от изумления я сел на хвост. Перья сами собой встопорщились.

–Да, меня! – мрачно ответил Крафт. – Всё оказалось гораздо сложнее, чем я думал. Годами я сражался с силами Тьмы, и всё было понятно – они Зло, мы Добро, Злу надо противостоять. Но теперь… Грифон помолчал.

–Теперь я уже не так в этом уверен, Игл. Ализон и его армия – они почти не отличались от нас. Ализон был величайшим полоководцем Уорра. Я в большем смятении чем ты, Игл, ведь я знал Ализона много лет и не раз говорил с ним. И я убил его, Игл. Убил в спину.

–Что?! – я вскочил на ноги, выпустив когти.

–Да, сын. Мало кто слышал об этом, но Минас нанёс свой знаменитый удар в спину Ализону, бросив его на землю. И тогда, раненного, дракона добил я. Я пошатнулся. Воздушный замок моих мечтаний с грохотом взорвался, и каждый обломок кричал :"Нет!»

–Нет… Нет! Ты герой, Крафт! Герой, а не убийца! Отец встал, положив крыло на моё плечо.

–Может быть. Но пойми, Игл – не всегда герои нужны. Я убил врага, принеся победу своей стране. Я сделал бы это ещё раз, и ещё сотню раз. Не важно, что чувствует герой – важно, что он делает. Я принёс Арнору победу. Так ли уж важно, в лицо или в спину? Я отступил пару шагов назад.

–Отец! Как ты можешь говорить подобное?! Чем же мы тогда отличаемся от сил Тьмы?! Крафт мрачно произнёс, глядя в озеро:

–Вот и я думаю над этим, Игл.

Утром Диана проснулась раньше брата. Несколько минут девушка молча смотрела на рукопись, пытаясь предугадать, что они узнают сегодня. Она одновременно страшилась правды и тянулась к ней; полные горя и муки, слова дракона были так непохожи на всё, что твердили учителя в Башнях… Душой мага Диана чувствовала: рукопись правдива от первой до последней строчки. Писавший её дракон, действительно величайший маг в мире, каким-то образом сумел передать свои чувства при помощи слов, отразил всю страсть и горе, боль и надежду, питавшие сердце.

–Проснулась? – в голосе Стига слышалась неуверенность. Девушка закрыла глаза.

–Ты тоже ощутил… это?

–Что? – Стиг вздрогнул.

–Эмоции, – прошептала Диана. – Боль… Чувства дракона… Молодой маг помолчал.

–Ощутил, – ответил он наконец. – Продолжим чтение? Девушка с таким удивлением взглянула на брата, что тот молча поднял второй лист и придвинулся ближе. Шелестели листья, пели птицы. Пергамент на ощупь чем-то напоминал тонкую, светлую чешую.

…Не помню, сколько прошло времени, но настал день, когда я вышел из пещеры и вздохнул полной грудью. Чувство Силы переполняло душу, пора было начинать. Крылья бросили меня в воздух, Сила придала скорость и я понёсся на запад, в великий город магов Ронненберг. Там хранилась единственная в мире Книга, содержавшая мудрость Древних.

Легенды гласили, что если Тёмные силы прочтут её, наступит конец миру. Я, сейчас, смеялся над наивностью людей. Но в то же время я не мог не признать, что пророчество было истинным. Ибо я нёс на своих красных крыльях конец тому миру, что окружал меня. Книга лишь ускорит неизбежное и даст мне наслаждение. Что может сравниться с учением, со Знанием? Варварам никогда этого не понять. Маги понимали, но для них Сила была одновременно проклятием, ибо они приносили в жертву многое… Только я был Повелителем Силы, а не слугой её. Только мне было дано наслаждаться сознанием своей мощи, но я был достаточно рассудителен, чтобы держать её в узде. Я всегда отличался терпеливостью. В воздухе было восхитительно. Я парил в лучах Солнца, наслаждаясь

свободой и Силой. Думать о смерти не хотелось. Я всё время помнил, что бессмертен, и только люди заставили драконов узнать, что значит – смерть. Ничего. Теперь я заставлю людей узнать, что значит – Жизнь.

На горизонте показались три точки. Магическим зрением я понял, что это грифоны, и почувствовал восторг! Впервые после освобождения я видел грифона, и из горла само рванулось рычание. Сказав Слово скорости, я как молния помчался к добыче. Приблизившись, увидел трёх молодых грифонов, один из которых был

мне знаком. Я когда-то сломал ему крыло, и после этого мне сломали оба

– в качестве назидания. Ненависть уступила место холодной решимости. Я давно перерос бешенство и мог контролировать себя в совершенстве.

На спинах грифонов сидели эльфы, и вот к ним я испытывал подлинную ненависть. Грифоны служили эльфам, как лошади; было бы несправедливо убивать их за то, что они выполняли приказы. Война давно кончилась, а моя месть была вовсе другого плана. Только Крафт… О, Крафт… Тем временем один из эльфов заметил меня и закричал. Грифоны зависли в воздухе, их райдеры в ужасе перекликались на своём певучем языке. Подлетев к жертвам, я стал описывать вокруг них круги.

–Дракон! Откуда ты появился?! – в изумлении крикнул мне старший эльф на общем языке. Усмехнувшись, я ответил на эльфийском:

–Это ли спрашивает жертва у охотника?

Они побледнели, а грифоны сбились в кучу. Я указал им на землю, но говоривший со мной эльф издал боевой клич и бросился вперёд, наклонив длинное копьё. Я поджёг копьё в его руках; грифон в ужасе закричал, едва не рухнув наземь. Теперь они послушались и молча приземлились.

–Куда вы летите, твари? – спросил я совершенно спокойно. Райдеры побелели от оскорбления, вперёд вышел высокий эльф в белых доспехах. Его грифон, тот самый, встал рядом.

–Не смей оскорблять нас, отродье Тьмы. Убей сразу. – напряжённо сказал эльф. Я улёгся в траву и молча ждал ответа. Они переглянулись.

–Ты плохо знаешь свой язык, тварь? – спросил я, наслаждась видом их лиц. Грифон, издав яростный вопль, бросился прямо на меня, но я прижал его к земле и невольно вздрогнул, припомнив Крафта. Эльф зарычал от ненависти.

–Что, тварь? – спросил я. – Тебе не безразличен твой раб? Грифон гордо смотрел мне в глаза. И хотя тело его слегка дрожало, голос бы твёрд:

–Убей меня, дракон. Ты не дождёшься мольбы о пощаде. Только отродья Тьмы, вроде тебя, способны бросить гордость в грязь и растоптать её, спасая свою шкуру! Я взглянул на молодого грифона, и внезапно понял, что не могу его

ненавидеть. Он был точно как я тогда – гордый, страстно жаждущий жизни и всё же готовый на смерть… Возможно, даже моложе меня. И тогда я сказал:

–Я не просил пощады в когтях у Крафта. Он широко раскрыл глаза, а эльфы и два других грифона отпрянули.

–Ты?! Ты тот жалкий змеёныш, которого пощадил мой отец?! – не веря самому себе, спросил грифон. Я стиснул зубы. Он сын Крафта! О, какую месть я мог бы свершить прямо сейчас… Но я никогда не сделаю этого. Судить детей за грехи отцов умеют только люди.

–Так ты сын Крафта… – тихо сказал я. Грифон гордо смотрел мне в глаза. Я отпустил его, и он моментально отпрыгнул, встав рядом с бледными эльфами. Я стиснул зубы. Месть… Это ли путь для меня? «Да!» – твёрдо ответил я сам себе. Но убивать живых существ,

только за то, что несколько представителей их вида были моими врагами? Это более чем недостойно. Только виновные в преступлениях найдут смерть от моей руки.

–Кто из вас убивал драконов в Последней войне? – спросил я, и СКАЗАЛ Слово правды. Они упали на колени, сражённые мощью заклинания.