Мимолётное влечение (СИ) - Вероника Ольховская

гинеколог подтвердил беременность, я на несколько дней выпала из реальности. Всё казалось сном, видевшегося дурным кошмаром. Ребёнок от мужчины, которого я видела один раз в своей жизни — мама ещё от расставания с Никитой не отошла. А тут такое…

Но, что бы ни говорили окружающие, как бы я себя не чувствовала, у меня никогда не возникло даже мысли об аборте. Мила, мой ангел, была подарком судьбы, благословением, избавиться от которого я не смогла бы даже под дулом пистолета.

И поняв это, я решилась найти незнакомца, зная лишь его имя. Но только сейчас я осознала, насколько глупо было с моей стороны пытаться отыскать Марка — в ту ночь он назвался Александром. Даже на кулоне с цепочкой, случайно оказавшихся в моих вещах, было выбито «Алекс». Все мои усилия были бесполезны.

— Я бы очень хотела, чтобы у дочери был отец, — натянуто улыбнулась. — Но, к сожалению, сейчас это просто несбыточная мечта.

Видимо, я слишком долго витала в мыслях о прошлом — Игорь Леонидович не услышал мою последнюю фразу, так как тихо посапывал, подоткнув одеяло под щёку.

Ночь была неспокойной. У Ковалёва держалась высокая температура, поэтому он часто просыпался и пару раз даже назвал меня другим именем. Я же до утра просидела рядом с ним, пытаясь слегка тёплой водой снять жар.

Но когда первые лучи стали прорываться через закрытые шторы, а лоб Игоря стал холодным, я всё же смогла, устроившись на кресле, уснуть.

/Игорь/

Всю ночь я видел кошмары.

Мне снилась Алика, наш отдых в Париже и расставание на Елисейских полях. Мне так не хотелось её отпускать, что я изо всех сил стал кричать… Но голос внезапно пропал. Тогда я постарался её догнать, и уже когда готов был коснуться спины, проснулся.

Дыхание сбилось, а на шее выступил холодный пот — я уже хотел схватить телефон, чтобы набрать её номер. Но не успел — взгляд зацепился за девушку, безмятежно спящую в кресле.

Лида не нашла ничего лучше, чем укутаться моей шерстяной кофтой, висящей на стуле. Это показалось мне довольно забавным — сейчас она была похожа на маленького котёнка, устроившегося в неудобном месте.

Невольно разглядывая Лиду, я поймал себя на мысли, что она довольно привлекательна. Пухлые губы, сложенные уточкой, курносый нос и розовые щёки — девушке явно было жарко, но она не спешила раскутываться.

Медленно встав с дивана, я решил убавить температуру на котле, как в дверь позвонили.

— А ты неплохо выглядишь! — на пороге стоял довольно бодрый Марк. — Не скажешь, что вчера умирал от температуры.

— Зачем ты приехал? — я не хотел, чтобы он видел Лиду утром в моей квартире. — Мог сначала позвонить.

— Когда я тебе звонил? — усмехнулся друг, всучив мне пакет с контейнерами. — Там твоя любимая овсяная каша и сырники с клубничным джемом. А ещё чай, который я сейчас…

Но Марк недоговорил. Обойдя меня, он увидел кресло, в котором всё ещё спала Лида.

— А она что здесь делает?

Глава 9

/Марк/

День вчера выдался просто ужасным. Сначала меня задели на парковке — поцарапали крыло и дверь. Потом, всё же приехав в ресторан, я узнал, что Игорь заболел — а мы с ним планировали на выходных отправиться на охоту. Ещё эта Лидия Николаевна…

Да, я понимал, что инцидент с гостем случился по вине официанта, но всё равно не мог снять с неё ответственность.

Еда — это не только способ выжить, но и прекрасный метод кого-то отравить или даже убить. Нарушение сроков хранения, некачественная продукция, неверная заготовка и приготовление — аллергия была малым, чем мы могли навредить гостю.

Поэтому я считал, что на моей кухне должны работать только первоклассные повара, осознающие ответственность, возложенную на их плечи. А Лида, по моему мнению, таковой не являлась.

Сейчас кулинария была для неё лишь способом заработать больше денег. Мои суждения подтверждали часы сверхурочных, которые Лида проводила в ресторане.

— Чем так вкусно пахнет? — в кухню зашла мама. — С чего это вдруг ты решил сварить ненавистную тебе овсянку?

Вчера я перебрал, поэтому ночью назвал таксисту адрес родителей.

— Игорь заболел — то ли грипп, то ли простуда… — пожал плечами. — Нужно же его чем-то кормить. Иначе этот бедолага совсем коньки отбросит.

— Тогда добавь сладости, — мама потянулась за сахарницей. — Заряд глюкозы ему не помешает.

С Ковалёвым я знаком с детства — наши родители дружили ещё со времён их учёбы в школе. Сначала мы не ладили — я считал Игоря скучным заучкой, развлекающимся решением задач по математике, а он меня идиотом, который только с помощью калькулятора может извлечь квадратный корень из ста. Другими словами, мы были несовместимы.

Но постепенно наши отношения крепли — Игорь стал помогать мне с уроками, выведя мою успеваемость на новый уровень, а я защищал хлипкого паренька от задир. Из-за характера Ковалёв был главной целью тех, кто за счёт слабых желал самоутвердиться.

— Он и так уже приторный, — усмехнулся, выключив нагрев. — Женщины так и липнут… Сначала Оля, потом Виктория, а теперь у него появилась новая воздыхательница Лида.

— Завидуешь? — мама многозначительно подняла брови, убрав оставленную банку с крупой.

— Нет, — вздохнул. — Всё равно он не обратит ни на одну из них внимания. Ты же знаешь, что его сердце до сих пор принадлежит Алике. Когда мама услышала это имя, её губы вытянулись в тонкую линию.

— Он так и не смог её отпустить?

— Нет, — покачал головой. — Но давай не будем о грустном. Где Света? Не видел её машины.

— Решила сегодня переночевать у однокурсницы, — мама поставила на плиту чайник. — Готовятся к научной конференции.

— Жаль. Хотелось встретиться, — замявшись, решил спросить: — С ней же всё хорошо? Как прошло последнее обследование?

Поджав губы, она ласково погладила меня по плечу.

— Всё хорошо. Правда, походы к психологу помогают не так быстро, как бы нам хотелось, — мама тяжело вздохнула. — Зато она снова вернулась к учёбе. Кажется, даже подругу нашла.

— Я рад.

Пока мама наливала нам чай, я успел поставить запекаться сырники в духовку и убрать овсяную кашу в контейнер. К счастью, в кладовке нашлась термосумка, и я мог не беспокоиться, что другу придётся есть остывший завтрак.

К Игорю я приехал ближе к девяти утра. Ресторан открывался через два часа, поэтому у меня было время не только завезти пропитание, но и немного поухаживать за больным.

Я знал не понаслышке, какого это — страдать от высокой температуры в одиночестве. Отвратительно.

Поднявшись на седьмой