НЛП и личные отношения. Простые стратегии для улучшения отношений. - Робин Прайер

Какие особенности голоса этого человека вас привлекали?

Какая мысленная картина возникает в голове, когда вы думаете о нем?

Какие характерные особенности имеет эта картина? Она большая или маленькая, яркая или тусклая, подвижная или застывшая, цветная или черно-белая? Насколько далеко от вас она расположена?

Какие звуки связаны с этой картиной?

Говорите ли вы что-то самому себе и что именно?

Как звучит при этом внутренний голос?

Какие ощущения у вас возникают?

Откуда они исходят и в чем их особенности?

Подобные вопросы помогут вам изучить голос инстинкта — ту часть личности, которая испытывает мгновенное влечение к совершенно незнакомым людям и проявляется прежде, чем раздадутся другие голоса.

Но если половое влечение основано на генах, то неужели оно еще имеет для нас значение?

Разумеется.

Нужно ли сопротивляться инстинктивной тяге?

Конечно, нет.

Зачем бороться с тем, что приносит столько удовольствия? Пренебрежение инстинктивным влечением может привести взаимоотношения к катастрофе. Если с самого начала не испытываешь к партнеру физического, сексуального влечения, отношениям трудно развиваться (хотя нельзя исключать и вероятность возникновения других форм взаимной симпатии). Если же продолжаешь поддерживать отношения с тем, кто тебя нисколько не привлекает, это прямой путь к обману.

Не пробуйте отключить голос инстинкта, сунуть его на пользу. Однажды, в минуту слабости, когда мимо пройдет незнакомый человек, в душе вновь вспыхнут страсти. Хотя сексуальная химия интересует только один из наших внутренних голосов, именно она позволяет отличать любовь от дружбы.

Глава 2. Голос социальной обусловленности.

Голос инстинкта рождается с нашим появлением па свет. Голос обусловленности набирает силу по мере взросления.

Голос обусловленности имеет три грани. Во-первых, он — часть того, что делает нас людьми. Это звучащий в ушах голос общества. Чаще всего он говорит тоном наших родителей. Его можно назвать социальным голосом. Со времен опытов Павлова выражение «условный рефлекс» приобрело отрицательный оттенок, так как подразумевает ограниченность, покорность внешним раздражителям. Однако голос обусловленности может быть как сдерживающим, так и освобождающим. Мы живем в обществе. Только благодаря обществу и языку мы способны воплотить в жизнь свои потенциальные возможности. Как станет понятно чуть позже, за это приходится платить свою цену.

Во-вторых, голос обусловленности включает в себя наши культурные взгляды, убеждения и мировоззрение. Все это оказывает большое влияние на то, как мы относимся к власти, в какие отношения с ней вступаем, как оцениваем риск и распределяем роли, обязанности, права мужчин и женщин.

Наконец, голос обусловленности передается через конкретных людей — вначале через семью, затем через учителей, старших и друзей. Сейчас нас интересует именно эта сторона социального голоса, так как в ней упомянутые условности приобретают решающее значение.

Обучение.

Голос обусловленности — одно из следствий ненасытного желания учиться. От способностей к обучению зависит наше выживание. Люди идут к зрелости дольше всех прочих животных. Нам приходится учиться тому, что представители других видов знают инстинктивно. Это означает, что в детстве мы намного больше зависим от опеки и защиты взрослых, но впоследствии благодаря обучению обретаем повышенную гибкость мышления и свободу действий.

Дети учатся с жадностью. В первые годы жизни они лезут во все щели и суют в рот все подряд (иногда совершенно несъедобные вещи). Ребенок продолжает учиться и позже; он усваивает очень многое, хотя не все эти уроки полезны. В раннем возрасте нам еще не хватает познаний и осознанности, чтобы выносить суждения о полезности и правильности, и потому немалая доля условностей закрепляется у нас в голове без их оценки. Накопленные сведения впитываются без оглядки на то, хороший или дурной потенциал они в себе несут. Лишь намного позже (и то не всегда) происходит переоценка полученного наследия условностей.

Условности играют важную роль в наших взаимоотношениях, поскольку оказывают сильное влияние на то, как мы ведем себя в рамках этих отношений. Голос обусловленности предлагает правила и границы, которыми должна определяться наша жизнь. Он поясняет, каким нужно быть, что верно, что ошибочно, что важно и как следует поступать.

Голос условностей может поддерживать голос инстинкта либо сопротивляться ему. Последнее случается чаще. Мощная обусловленность может остановить генетические побуждения и подавить их. Голос обусловленности нередко формируется другими людьми так, чтобы он противодействовал нашим естественным, врожденным порывам. В этом случае голоса ведут непримиримую войну, сражаются за превосходство и право быть услышанными.

Но если такая большая часть нашей личности представляет собой «вшитую схему», то какой смысл усваивать типичное поведение и навязанные взгляды, которые с немалой вероятностью могут оказаться бесполезными?

Одна из причин заключается в том, что человек должен научиться очень многому. Инстинктивными могут быть лишь самые простые формы поведения. Чем сложнее поступки, тем больше обучения они требуют. Природа даровала нам высокий потенциал обучаемости в обмен на повышенный срок зависимости от других. Если эволюция решилась на такую замену, то обучаемость, должно быть, действительно очень важна. Освоение нового не прекращается даже после того, как мы взрослеем. Мы учимся на протяжении всей жизни.

Другой причиной усиления роли обучения является разнообразие условий жизни. Представим, что человек родился в семье эскимосов, получил при рождении полный набор эксимосских знаний о жизни, а затем переселился в центр Нью-Йорка. Однако тот факт, что он лучший охотник на тюленей на своей родине, едва ли поможет этому человеку уворачиваться от машин на оживленных улицах.

Обучаемость повышает наши шансы выжить (и, следовательно, вероятность генетического бессмертия) независимо от места рождения. В этом смысле мы можем сами определять свою судьбу. Есть и оборотная сторона медали: мы настолько любим учиться, что нередко усваиваем довольно странные типы поведения, убеждения и ценности, которые могут помешать нам полностью воплотить в жизнь свои потенциальные возможности.

Наш мир и что он значит.

Подрастая, мы начинаем замечать, что у всех вокруг две руки, две ноги, голова и одинаковый набор черт лица. Окружающие говорят на одном языке и едят примерно одну и ту же пищу. Ничуть не удивительно, что в результате мы начинаем полагать, будто все остальные видят, слышат и чувствуют то же, что и мы. Возникает уверенность в том, что другие люди разделяют наше восприятие мира в целом и частностях.

Ошибочность таких предположений постигается трудно, в череде случаев взаимного непонимания. Да, человеческие органы чувств устроены очень похоже, но наши поступки основаны на толковании увиденного и услышанного — на том, что они означают именно для нас. Каждый извлекает из переживаний свой смысл, который иногда немного, а иногда очень сильно отличается от впечатлений других людей. Вы когда-нибудь задумывались о том, в каком мире живет ваш спутник жизни? Он в чем-то похож на ваш мир, но в то же время полностью отличается от него.

Вот что происходит: мы откликаемся далеко не на все зрительные впечатления, звуки, запахи и ощущения, окружающие нас со всех сторон. Вокруг столько информации, что мы не в силах обработать ее целиком. Приходится что-то выбирать и упрощать, иначе просто не удастся извлечь главное. В эту секунду вы сознаете содержание нашей книги. Возможно, одновременно вы замечаете какой-нибудь посторонний шум. Но чувствуете ли вы биение своего сердца, воспринимаете ли форму рук и ощущения в пальцах? Осознать их довольно легко, но чаще всего мы делаем это только по достаточно веским причинам.

Некоторые явления привлекают наше внимание сразу. Чуткость к запаху дыма или потере равновесия существует, судя по всему, с самого рождения. Что касается прочих сигналов, то люди обладают просто фантастическими способностями фильтровать свои ощущения. Много лет назад я (Джозеф) снимал квартиру прямо над железнодорожной станцией. Высунувшись в окно, я мог бы бросить бумажный Шарик прямо на крышу вагона. В первые дни я просыпался ровно в половине пятого утра, когда прибывал первый поезд. Вскоре я крепко спал, несмотря на чудовищный грохот.

Наше внимание привлекает нечто новое, непривычное. Когда ощущение новизны исчезает, явление становится совершенно обыденным. Громкая музыка часто отступает на задний план и мы перестаем ее замечать. Отбрасываются не только слуховые, но и зрительные впечатления. Обои, которые сразу после переезда на новое место казались кричащими (кстати, почему у всех, кто делал ремонт в квартире до нас, такой ужасный вкус?), вскоре становятся привычной частью жилья.