Судьба империи. Русский взгляд на европейскую цивилизацию - Дмитрий Куликов

– вера в Христа, открывшая путь к Богу и истине для каждого.

Это все. Остальное – империи, науки, экономики, революции – явления соединения и перерождения изначальных элементов.

Наше происхождение

Родиной нашей культуры являются Спарта, Афины, Рим, Иерусалим и Константинополь. Термином «европейская» в отношении нашей цивилизации мы будем пользоваться в силу сложившейся традиции. Правильнее было бы говорить о «средиземноморской» цивилизации.

США, Латинская Америка, Канада, Австралия, Новая Зеландия – все это «выплески» европейской цивилизации за пределы «материнской», средиземноморской Европы. Такой же выплеск и зона ислама, точно так же являющаяся версией, ветвью единого европейского (средиземноморского) цивилизационного корня. К нашей цивилизации следует относить и Турцию, наследницу Османской империи, и Арабский Ближний Восток. Русские (народы Российской империи и русской культуры) – также европейцы по цивилизационному происхождению.

У всех перечисленных ветвей общая Святая Земля (от Иудеи до Мекки) и общий исходный планетарный регион самоутверждения – Средиземное море, а также близкие ему моря – Балтийское и Черное. «Морской» характер цивилизационного корня определил впоследствии и дальние морские (океанские) сообщения, само появление «выплесков». России пришлось догонять других европейцев в морском развитии, завоевывать выходы к морям. Трудности этого процесса дали России толчок к сухопутной экспансии, создавшей самую большую страну мира.

Борьба между ветвями европейской цивилизации (католиками и православными, коммунистами и либералами, христианством и исламом, между их государствами и империями) порождена именно их цивилизационным родством, близостью, а не различием. Именно друг в друге видят они достаточно сильного и опасного противника, имеющего сходные интересы и претендующего на те же ресурсы, а потому подлежащего покорению (или уничтожению) в первую очередь. Такое соперничество – генетическая черта самой европейской цивилизации, важнейший механизм ее ускоренной эволюции, т. е. развития.

Борьба – действие, ведущее к мышлению. Борьба востребует мышление, направленное на реорганизацию и модернизацию имеющихся форм деятельности. Война развивает. Война оформляет и разделяет государства, но и создает общие интересы. Достаточно вспомнить хитроумного Одиссея, изобретающего все новые способы и приемы борьбы с превосходящим по силе противником, ищущего выходы из безвыходных ситуаций.

Мыслить то, чего еще нет, мыслить то, что еще только может быть создано или организовано, наличное же мыслить как доступное для изменений – эта установка и есть родовой код европейской цивилизации.

Платон две с половиной тысячи лет назад различил и разделил мир вещей и мир идей. Собственно, с момента этого различения и целенаправленного культивирования мира идей и начинается история. Именно в этот момент средиземноморская цивилизация принципиально разрывает с судьбой традиционных древних социумов. Теперь вся совокупность образцов жизни и деятельности, по которым воспроизводится тело социума, у европейцев находится, прежде всего, в «идеальном», в форме идей, а не только в виде материальных организованностей, подверженных распаду, неконтролируемым изменениям и т. п. Согласно Платону, подлинное существование есть только в мире идей. Вечное существование возможно лишь в мире идей в отличие от человеческого историчного мира, где у всего есть начало и конец.

У европейской средиземноморской цивилизации принципиально иной механизм воспроизводства, нежели у традиционного социума. Идеальные образцы жизни и деятельности противопоставлены людям внешним образом. Воспроизводство социальной системы осуществляется по этим образцам, а не через материальную преемственность поколений. Таким образом, сложная социальная организация и вся совокупность деятельности на новом месте (новом материале) может быть воспроизведена «с нуля». Более того, в процессе этого воспроизводства могут корректироваться «чертежи» и реализоваться модернизированная версия социума.

Это обстоятельство вместе с внутренней конкуренцией-борьбой-войной предопределило экспансионистский характер европейской цивилизации, а также ее способность восставать из пепла кризисов и разрушений. Там, где традиционные общества гибнут безвозвратно, европейская цивилизация воспроизводится, должным образом изменяясь сама и меняя материал.

Традиционные социумы также становятся материалом для нашей цивилизации и захватываются ею в более или менее конфликтном режиме. Поэтому европейская цивилизация захватила и взяла под свой контроль другие цивилизации на планете, имевшие другое устройство, другой родовой корень, другую священную землю (Гималаи). Индия, Китай, Япония, Юго-Восточная Азия, Африка (кроме Северной) не являются изначально частями, ветвями или выплесками европейской цивилизации. Тем более не являлись таковыми уничтоженные европейцами индейские цивилизации Северной и Южной Америки.

Сегодня (начиная с XIX века) неевропейские цивилизации последовательно сами осуществляют рецепцию европейских цивилизационных конструкций. Это последняя стадия подчинения их европейскому порядку. Китай начал с коммунизма, Индия – с аналога американской демократии, Япония – с империализма европейского типа. При этом все они в материале все еще остаются традиционными социумами (цивилизациями). Поэтому их историю, проблемы и противоречия развития нужно рассматривать особо. Здесь важно, что ни западное распространенное обобщение этих стран с Россией как «Востока», ни проведение любых аналогий между Россией и этими странами как «восточными» или «традиционными», «архаичными» совершенно неправильно.

То же самое можно сказать о наших цивилизационных «братьях» – исламских арабах, о Турции и ряде других стран, которые по происхождению, как и Россия, относятся к европейскому (средиземноморскому) родовому цивилизационному корню. Их точно так же нелепо рассматривать ни как традиционный социум, ни как планетарный «Восток» (Индия, Китай, Япония, Юго-Восточная Азия).

Их вера (в основном ислам) берет начало из того же корня, что и христианская, она лишь не стала доминантной в смысле европейского экспансионизма. Может быть, пока не стала. Мы связываем этот факт с отсутствием в этой вере явления Бога в образе человека, человек не имеет здесь своей, признаваемой Богом воли, нет идеи прощения человека Богом. Аллах – это во многом вернувшийся грозный Всевышний иудеев, устанавливающий людям правила и законы, не слишком интересующийся отдельной личностью, а тем более – каждой личностью, сообщающий нечто людям лишь по своему усмотрению, Бог Ветхого Завета. В этой вере меньше человеческого измерения. Это до известной степени контрвариация, шаг назад. Зато эта вера, по существу, не знает ереси человекобожия, светской веры в Человека как в Бога, ставшей главным кризисом христианства, причиной его возможного падения, основой как либеральной, так и коммунистической идеологии.

Россия – это Восток европейской цивилизации, прямое историческое продолжение Восточной Римской империи, образовавшейся после раскола Великого Рима. Никакого различия в цивилизационном происхождении между Россией и, например, Грецией просто нет. Различие – в масштабах сохраненного наследия. В России он несопоставимо больше. Россия защищалась и не была завоевана. В этой связи становится понятной особая заинтересованность России в твердых позициях на Балканах.

Одним из главных объектов критики советской историографии была идея «Москва – третий Рим» (и в этом советская наука была преданным союзником историографии западной). Критиковалась в основном претензия на якобы ничем не обеспеченное величие. Якобы далеко и Москве, и России до двух величайших в европейской истории империй.

Дело, однако, в другом. Москва – не третий Рим, а второй Константинополь. Таково наше действительное происхождение. Определяя и признавая свой генезис, мы активируем программный, генетический, а точнее, культурно-исторический код, который заложен в фундамент нашего исторического существования.

Эта идея невероятно важна и самодостаточна. Не имея ответа на вопросы «Кто мы? Откуда?», нельзя ответить правильно и на вопрос «Куда мы идем?».

Основания европейского проекта

Собственно, цивилизация как европейское понятие – это искусство жить в городе, т. е. в точке концентрации всех процессов, определяющих собственно человеческое бытие. Этим точным термином мы обязаны римлянам, а самим городом – грекам.

Античный полис – это больше, чем государство или общество. Это, собственно, и есть отклик человека на призыв бытия к расширению его сущности. Деревня – всегда внутренний, встроенный, подчиненный элемент европейской (средиземноморской) цивилизации, который наша культура всегда эксплуатирует и по необходимости организует. Можно представить себе аграрные цивилизации, в которых власть организует жизнь и деятельность в основном крестьян, будь то Китай или Египет. Но и там власть и государство для своего утверждения нуждаются в защищенном городе, нуждаются в цивилизационной основе. Китайская деревня также цивилизационно несамодостаточна. Была, пожалуй, только одна цивилизация, противопоставляющая себя городам, где силовой фактор закреплен не в городе (и даже не в замке), – кочевников Чигисхана, но экспансия монгольской империи была столь стремительной, что ее хватило лишь на пару столетий.