Снежный мираж - Хлоя Бивен

Впрочем, ей предстояло навести порядок не только в черновиках отца, но и в собственных мыслях. Кэрол приехала сюда шпионить за родителем, чтобы со временем свести с ним счеты. И надо же: она явилась в гневе, а теперь благодарила судьбу за то, что он рядом! Девушка видела в нем союзника, нет – спасителя! Того, кто сможет защитить ее от назойливого, холодного любопытства человека, ныне восседавшего напротив с видом весьма скептическим.

Кроме того, Кэрол никак не ожидала обнаружить, что отец серьезно болен. Разве можно сводить счеты с тем, кто слаб и нуждается в помощи? А самое худшее – душа Кэрол потянулась к отцу с самых первых мгновений! Дэвид Амберли оказался человеком добрым и мягким; именно в таком защитнике она нуждалась с детства. Кэрол не привыкла искать в людях сочувствия, но вот ему она бы доверилась без колебаний. Сердце сжалось при мысли о том, что жизнь ее могла бы сложиться совсем иначе.

Кэрол отвернулась к окну. Снег запорошил окна; белые пушинки плавно скользили вниз и ложились на рамы, увеличивая и без того плотный слой белого крошева.

– Когда зима окончательно вступит в свои права, а это произойдет очень скоро, здесь воцарятся такие холода, что за порог и носа не высунешь, – заверил отец.– Впервые за много лет мне вновь предстоит почувствовать всю прелесть зимних морозов, и не скажу, что это меня радует.

– Но здесь все равно красиво, – отозвалась Кэрол, завороженно следя за полетом снежинок.

– А вот я не могу жить без солнца, причем в любом количестве, – заявил отец.

Девушка мысленно согласилась с ним: она выросла на юге, а кроме того, после сегодняшних приключений в белом безмолвии ей мерещилась откровенная угроза.

– Сдается мне, вы наслаждались солнцем совсем недавно, – негромко заметил Фрэнк, любуясь золотистым загаром Кэрол.

И он не ошибся: во время последней посадки в Таиланде несколько стюардесс выкроили-таки минутку позагорать. Разумеется, в ноябре даже в Брайтоне такого загара не приобретешь.

– У меня кожа смуглая от природы, – поспешно заверила Кэрол, отводя глаза.– Так бывает.

– При вашем-то цвете волос? Редкий случай. Вам лучше не злоупотреблять солнечными ваннами.

– Ну, думаю, что здесь мне в этом отношении бояться нечего, – попыталась пошутить Кэрол, но Фрэнк даже не улыбнулся.

– В этом отношении – безусловно, – задумчиво произнес он, но в голосе его прозвучала угроза куда более отчетливая, нежели ощущалась в снежном вихре за окном.

3

Худшие опасения Кэрол оправдались: выглянув в окно на следующий день, она обнаружила, что дорога и двор погребены под глубоким снетом. Солнце сияло во все небо, однако его усилия были тщетны: снег и не думал таять, каждая ветка переливалась и искрилась в утренних лучах. Кэрол поняла, что мысль о побеге придется пока оставить.

Девушка охотно провела бы у окна целую вечность, любуясь пейзажем, но нужно было идти вниз. Ведь сегодня она начинает работать на отца!

Кэрол жутко нервничала. Прежде, в Брайтоне, ей как-то не приходило в голову, что придется врать людям в глаза. Отныне она будет видеться с отцом каждый день. И хотя сам Дэвид Амберли вряд ли заметит, что его секретарша слегка подзабыла навыки машинописи, да и не придаст особого значения скорости, но есть кое-кто другой, кому отнюдь не все равно и кто охотно уличит обманщицу!

Ясно, что Фрэнк Мэтьюз невзлюбил гостью с самой первой встречи. Но Кэрол была уверена: если бы он просто приехал домой и обнаружил ее там, все сложилось бы точно так же. Слишком уж подозрителен был молодой врач. Должно быть, еще печатая объявление о приеме на работу, он заранее был настроен против любой секретарши, которая откликнется на него.

Несмотря на нервозность, Кэрол отлично выспалась, и теперь жизнь рисовалась ей в менее мрачном свете, хотя Фрэнк Мэтьюз по-прежнему представлял собою неразрешимую проблему.

– Я накрыла вам стол в маленькой гостиной, деточка, – сообщила миссис Браун, едва Кэрол появилась в прихожей.– Мистер Амберли и доктор уже позавтракали.

– Я проспала? – встревожилась девушка, но экономка тут же ее успокоила:

– Нет, что вы! Сейчас только половина девятого. Видите ли, мистер Амберли всегда встает с первыми лучами солнца. Должно быть, эта привычка появилась у него в Океании, когда нужно было присматривать за всяким зверьем.

По словам миссис Браун выходило, что хозяин ее каждое утро кормил всех четвероногих обитателей заповедника с руки, и Кэрол невольно заулыбалась.

– А доктор Мэтьюз уже ушел? – с надеждой спросила она.

– Он в парке, – сообщила миссис Браун.– Мы ведь пока что погребены под снегом, но вскоре обещали прислать рабочих и расчистить дороги, чтобы доктор смог добраться до шоссе. Его ждут в больнице к десяти. А сейчас он выгуливает собаку. Как бы уж там ни сложилось с погодой, Лорд всегда настоит на своем.

Экономка проводила Кэрол в маленькую гостиную и поспешила в кухню за подносом, а девушка присела к столу и снова засмотрелась в окно. Гостиная находилась в противоположном крыле дома. Летом эту комнату, очевидно, заливает солнечный свет. Впрочем, в ней и сейчас было светло. Золотые лучи роняли на снег россыпь искристых огней, слепили глаза и превращали комнату в маленький храм солнца.

Насколько хватало глаз, вокруг простирались луга и рощи, и девушка поневоле задумалась: неужели все эти земли принадлежат владельцу усадьбы.

Когда Кэрол замышляла свою авантюру, она не строила предположений о том, в каком доме окажется. Единственное, что ее волновало, – как бы встретиться с отцом и понаблюдать за ним, оставшись не узнанной. В столь роскошном особ-няке она ощущала себя нахальной самозванкой и знала: если решит-таки остаться, справиться с этим чувством будет не так-то просто.

За завтраком Кэрол то и дело ловила себя на том, что возвращается взглядом к окну. Лорд весело резвился в снегу. Кто бы мог ожидать такой прыти от флегматичного ньюфаундленда, который вчера даже не сразу соизволил подняться навстречу хозяину!

Шумно радуясь жизни, пес останавливался через каждые несколько метров, чтобы поваляться в рассыпчатом белом крошеве; его черная шкура на время утратила первоначальный цвет, превратившись в серебристо-белую. Вдруг раздался резкий свист, Лорд скакнул прочь и исчез из поля зрения, а в следующее мгновение возник снова, прыгая у ног человека, которого так боялась Кэрол.

Фрэнк Мэтьюз был одет по погоде: в темную непромокаемую куртку поверх плотного белого свитера с высоким воротником. Темные брюки облегали ноги, а над зимними ботинками виднелись аккуратно подвернутые края шерстяных носков.

Кэрол нахмурилась. Этот человек казался средоточием здоровья и жизненной силы, куда ей тягаться с ним! Он шагал себе через снежные завалы, засунув руки в карманы; черные волосы составляли столь же разительный контраст со снегом, как и пушистая шерсть Лорда.